Мастер лжи - Илья Рэд

просканировал поверхностно общий массив — в основном два-три эффекта. Противник слабый, но его много и он напирает, грозя прорваться внутрь и окружить бойцов.

Я активировал все эффекты вместе с атрибутом огня на всякий случай и напал на первого попавшегося воина. Тот дрался будто палкой, а не мечом. Под баффом силы надеялся продавить молоденького с виду парнишку, но вышло так, что я черканул огненным клинком ему по глазам, во время манёвра.

Нападающий заорал и ослеплëнный махал мечом налево-направо. Я понимал, что большая часть рубежников здесь тоже под баффом «кожи», потому сразу ударил по уязвимому месту, к тому же ещё и огнём. Глаза бандита покраснели.

При очередном колхозном замахе я просто сделал шаг вперёд и вогнал в раззявленную пасть этого недоучки клинок. Минус один. Ему на смену пришёл азиатской внешности краснорожий сухорукий воин. Чувствовалось, что и без баффа на силу, он мог что-то выдать. В руках он держал двуручный топор.

Парировать такие атаки невозможно. А на навершии топора был выступающий вперёд шип — им противник делал колющие удары, чтобы я не зевал.

Мы сместились немного вбок. Этот мужик оказался крепким орешком — не давал мне продохнуть. Помимо огненной тату, «силы», «выносливости» и «кожи» на нём были и «прыжки» — ими он быстро добирался до меня. Легендарка одна, но ячеек больше.

Удары топора для меня были критичны. Порезать-то он меня не порежет, но кости проломит своей тяжестью. Вот бы легендарку Плесницких — там в самой гуще можно разгуляться.

Я пытался до него добраться, но каждый раз он грамотно двигался и не давал мне приблизиться даже на лишний сантиметр. Не хватало скорости. Я вытащил нож. Азиат продолжал прыгать на меня как бешеный кролик и размахивать смертоносным куском металла.

В один из таких прыжков я повторно использовал атрибут огня и покрыл им нож. Нет, не для того чтобы ранить проблемного бойца — просто увидел впереди отвлёкшегося другого противника и бросил раскалённый загоревшийся снаряд прямо в лицо врага.

Тот заорал от боли, и это позволило моему союзнику тут же разделаться с ним. Воин оглянулся и увидел меня. Молодой мечник, которого я учил драться.

Краснорожий снова атаковал, и я вынужден был просто бегать от него. Не хватает, с*ка, сил подобраться к нашпигованному баффами телу. Не будь там «кожи», я бы рванул вперёд, но режущие удары бессмысленны и тут уже решает острота клинка. Я это понял на наглядном примере. Мне нужна такая легендарная тату, что будет разрезать этот сраный защитный бафф.

Помощь пришла неожиданно. Тот самый мечник-союзник налетел с полуторником и вошёл в клинч с ненавистным дикарём. Противник пытался выдернуть топор, но мой «ученик» вцепился в него руками. Мне только это и надобно было.

Я со всей дури со спины ударил азиата по яйцам — они у тебя тоже резиновые, урод? Как тебе такое? Мужик согнулся от боли, но топора не отпустил. Я вогнал ему меч в ухо и прикончил. Тело сползло на землю, и в этот момент меня объяло пламенем, и раздался треск.

Ощущение будто подул резкий горячий ветер в лицо. Я тут же перекатился в сторону, и несколько фаерболов пролетело мимо. Один из них попал в дом и зажёг его. Чёртовы маги. Я снова сместился за спины авангарда. Первые ряды стояли со щитами намертво.

А потом с улюлюкающим криком человек двадцать сразу на высоченных прыжках миновала наш строй. Часть из них побежала дальше в надежде грабануть беззащитных жителей. Другие остались рубиться.

— Гордей, займись убежавшими! — крикнул знакомый голос из толпы, этого я тоже обучал.

Окей. Я понял, что ребята и без меня справятся. Началась лютая сеча. Но проблема таких драк с магией в том, что никто друг друга сразу убить не может. Это два-три-четыре смертельных исхода в моём мире минимум, а здесь вполне себе нормально получить мощный удар двуручника по груди. Отлететь на спину. Встать и снова пойти в атаку.

Те уроды, что побежали на мирняк, были под ускоренным бегом. Как орда сигали высоко и быстро перебирали ногами. Ещё и улюлюкали. Краснокожие, мать его, попрыгунчики. Я на своих двоих не успел бы их нагнать. Остановился, убрал «выносливость» и активировал тоже «скорость».

Дела пошли лучше. Ближе к теремам я их нагнал. Здесь всего трое. Остальные двинулись к конюшням. Идиоты так были возбуждены предстоящим грабежом, что прозевали меня. На полном ходу в прыжке я вынес одного мощным ударом в висок — «кожа» не «кожа» там уже нежилец от кровоизлияния.

Со вторым мы столкнулись телами и полетели в траву. Пока он был в замешательстве, я умудрился схватить его за ноздри и чуть оттянуть голову. Короткий удар и рукоятка меча раздробила ему сбоку кадык. Краснорожий забился в конвульсиях.

Я быстро столкнул с себя жертву и встал, крепко сжимая меч, понимая, что сегодня мой день жатвы. Всё это время я сдерживался и щадил людей, руководствуясь выгодой или человечностью, но здесь враг сам пришёл ко мне в дом. А значит, я буду убивать.

Быстро, точно и много. Меч прыгающего клоуна ударился о мой. Я понял, что он ещё и под баффом силы и следующие его атаки проходили по касательной.

В общем, схема такая. Раз не могу убивать их порезами, значит, будем бить по болевым точкам. По чувствительным участкам, что не выдерживают «механики».

С этим противником так получилось, что я угодил в солнечное сплетение. Больно так попал колющим. Передвигались мы быстро, но вот на мне была «гибкость», а на нём нет — иногда он не справлялся с силой инерции или неправильно её использовал.

От накатившей боли тот выронил клинок и упал на колени. Я завершил дело мощным ударом лезвия по затылку. Меч отлетел как кувалда от резиновой покрышки. Площадь поражения узкая и я представил, что там у него с мозгом сейчас произошло. Сразу кирдык.

С крайнего правого терема раздались женские крики. Я ломанулся туда. Ещё двое. Один разрывающими движениями сдирал одежду со служанки. Та лохмотьями летела в сторону. Выглядело, будто он не ткань рвёт, а бумагу с упакованного подарка.

К сожалению, эти оказались повнимательней и девушке моментально достался хук в голову. Бедняга отлетела и безжизненно упала.

— Ах, ты ж мразь, — я недобро заулыбался, такие вот недомужчины всегда у меня вызывали вопросы.

Чем они руководствовались, совершая такие поступки? Война и грабёж напрочь отрубает им мозг и всю человечность. Если она у них, конечно, до этого