Веселое заведение - Сандра Даллас

Эмма вскинула при этих словах голову, но не стала спрашивать Неда о том, как он ее вычислил. В эту минуту она окончательно поняла, что сильно недооценила Неда. С ее стороны было весьма неосторожно принимать на веру слова кузнеца о том, что Нед — человек легкомысленный и недалекий и никакой опасности не представляет. Но бог с ним, с кузнецом. Почему она сама не разобралась, какой он, Нед Партнер? Ведь ей удалось узнать Неда куда лучше, нежели его знал Чарли Пи.

Неожиданно заговорил сидевший на корточках Джон. В минуты опасности он был собран и холоден, поэтому его голос звучал на редкость спокойно и ровно.

— Послушай, что тебе здесь надо?

— А ты как думаешь? — рявкнул Нед. — У вас находится то, что принадлежит мне. Верните мне мои деньги, и я уеду в Теллуриду. Вы же можете отправляться куда угодно — хоть к черту!

— У нас нет при себе денег. Мы оставили их в Тринидаде, — сказал со смешком Джон.

Смех Джона, похоже, окончательно разозлил Неда.

— В таком случае я лошадь президента Гровера Кливленда. — Нед тоже засмеялся, но смех у него был нервный и отрывистый. Казалось, ему стоило большого труда сдерживаться и не потерять над собой контроль. В эту минуту Эмме безумно захотелось увидеть его ленивую чувственную улыбку, но она понимала, что такой возможности ей больше никогда не представится. — Ах ты, чертов сукин сын! — добавил Нед.

Продолжая держать Джона на прицеле, Нед, прыгая с камня на камень, спустился к месту стоянки и оказался на расстоянии нескольких ярдов от Джона и Эммы.

— Ну ты, встань и приготовься встретить смерть, как подобает мужчине. Или вы хотите, чтобы я пристрелил вас вместе?

— Ты собираешься убить нас одной пулей — как братья Майндеры убили тех мальчиков, о которых ты мне рассказывал? — спросила Эмма.

На его лице проступило выражение боли, которое, впрочем, скоро исчезло, и он заговорил, обращаясь к Эмме, как если бы Джона рядом с ними не было:

— То было другое. Те несчастные мальчишки никому не причинили зла. — Он понизил голос, так что Эмма едва его слышала. — Но ты, Эмма, поступила со мной нехорошо, несправедливо. Нельзя похищать у человека мечту. Ты сама говорила, что… — Он сделал паузу, собрался с духом и заговорил громче: — В общем, ты обманом присвоила то, что принадлежало мне, и теперь за это поплатишься.

Он одарил ее взглядом, исполненным такой ненависти, что надежды Эммы на успешное разрешение конфликта почти полностью улетучились.

— Мы взяли у тебя только то, что ты украл у других. Так что мы ничуть не хуже и не подлее тебя, — сказала она.

— Ясное дело, не хуже — кто же усомнится? — сказал Нед. — Хочу только напомнить, что я взял эти деньги открыто, среди бела дня, рискуя жизнью, и, черт возьми, собираюсь вернуть их себе, чего бы мне это ни стоило.

Все трое настороженно смотрели друг на друга и, по мнению Эммы, только и дожидались того, когда кто-нибудь из них сделает хотя бы малейшее движение. Эта игра в гляделки могла бы показаться забавной, если бы проигравшему не грозила смерть. Впрочем, все трое в критической ситуации могли быть чрезвычайно сдержанными и осторожными, поэтому каждый оставался на своем месте и пока ничего не предпринимал. Эмма напряженно размышляла, пытаясь найти выход из создавшегося положения. Отправляясь на дело, они с Джоном всякий раз обдумывали возможные негативные последствия затеваемого ими предприятия, не исключая даже вероятности тюремного заключения. В их полной превратности жизни бывало всякое; один раз Эмме только чудом удалось избежать избиения. Но того, что их могут убить, Эмма не ожидала. Ситуация, в которой они с Джоном оказались, на какое-то мгновение представилась ей фантастически нереальной, далекой от действительности, хотя люди, скалы и окружавший ее ландшафт были самыми что ни на есть подлинными. Каждая деталь отпечатывалась в ее сознании четко и ясно, подобно событиям того дня, когда умерли Том и Кора Нелли. Эмма отрешенно подумала, отчего это в трагические минуты ее жизни у нее так обостряется восприятие. Она видела темные, влажные пятна на скалах, оставленные дождевыми каплями, трепетавшие на ветру осиновые листья, различала на них черные точки, оставленные неведомой болезнью или паразитом, заметила, что листва росших на дальних склонах деревьев уже подернулась желтизной. Она улавливала слабый запах плесени, исходивший от прелых, гниющих листьев, кислую вонь лошадиного пота и слышала, как животные переступали копытами в крохотном природном загончике за утесом. Между тем тучи из черных стали серыми, небо просветлело и обещало в скором времени снова обрести праздничный голубой цвет. Неизвестно только, кто из их троицы останется в живых, чтобы это увидеть.

Мысль эта, в общем, была праздной, а Эмме следовало сосредоточиться на других, куда более важных проблемах. Она знала, что Нед может ее убить, но после того, что им довелось пережить вместе, сделать это ему будет не так просто. Значит, сначала он пристрелит Джона. Поэтому ей необходимо как-то спасти Джона, броситься между ним и Недом или даже закрыть его собой, если понадобится.

Но этого не понадобилось.

— У нас нет денег, — ровным голосом сказал Джон, поворачиваясь к Эмме, как бы желая получить от нее подтверждение своим словам.

Когда он повернулся, Эмма увидела у него в руке заостренный камень. Она не заметила, как и когда он поднял его с земли, и не сомневалась, что Нед этого тоже не заметил, поскольку в противном случае он велел бы Джону его выбросить. Эмма почувствовала некоторое облегчение: сейчас их с Джоном шансы выкарабкаться из этой переделки стали значительно выше. Конечно, Нед вооружен револьвером, но их — двое, а рука у Джона твердая. Теперь ей было необходимо как-то отвлечь внимание Неда, чтобы дать возможность Джону пустить в ход камень. При этой мысли Эмма ощутила неприятную слабость в ногах, но она знала, что выбора у нее нет. Если они не убьют Неда, то он пристрелит их — и дело с концом. Нет, ничего другого ей просто не оставалось.

«Но, быть может, — вдруг подумала Эмма, — есть еще возможность что-то предпринять? Сделать что-нибудь такое, чтобы все они остались живы?»

— Мы вернем тебе твои деньги, — решительно сказала она. — Они в седельной сумке. Сейчас я их достану. — Она указала на щель в скалах, куда они с Джоном сложили свои вещи.

Нед едва заметно скривил губы в улыбке и посмотрел сначала на Эмму, а потом на Джона. Потом снова повернулся к Эмме.

— Ладно. Иди доставай. Но только аккуратно — левой рукой. А правую держи на отлете — так, чтобы я ее все время видел. Если попытаешься прибегнуть к каким-нибудь своим трюкам, получишь пулю. Ей-богу, я тебя пристрелю, имей это в виду.

Эмма, двигаясь бочком к расселине, очень надеялась, что Нед не заметит сотрясавшей ее дрожи. По пути она отбросила ногой лежавший на тропинке камень. Он откатился значительно дальше, чем она рассчитывала, и упал в пропасть; какое-то время было слышно, как он летел вниз, ударяясь в падении о выступы в скале. Этот клацающий звук, усиленный эхом, показался Эмме нестерпимо громким; она поморщилась, стиснула зубы и бросила взгляд на Джона: тот по-прежнему сжимал в кулаке камень, но воспользоваться им не мог, поскольку Нед краем глаза продолжал на него посматривать.