(Не) та женщина - Диана Рымарь
Шрифт:
Интервал:
В самый первый вечер ее восхитило, с каким терпением он объяснял совершенно очевидные вещи. Снова и снова повторял правила, ни разу не накричал. После катаний по городу выехали на трассу и гоняли до четырех утра. А потом любили друг друга там же, в машине, на заднем сиденье.
С того самого вечера так и не расставались.
Дима работал не гонщиком, конечно, а врачом-травматологом, но водил отлично, вот и научил свою девушку всяким премудростям. А еще он, по мнению Лизы, — был самым лучшим на свете мужчиной. С ним вместе в их маленькой съемной двушке на окраине города она чувствовала себя самой счастливой.
— Я бы чувствовала себя гораздо комфортнее, если бы ты пошел со мной, — в очередной раз за этот вечер закинула она удочку. — Ты точно никак не можешь поменяться?
— Прости, милая… — Дима наклонился к ней, едва коснулся губ, ведь знал, что портить Лизе макияж — себе дороже. — Никак не могу, дежурство. Но ты и без меня отлично проведешь время, я уверен. Но на свадьбу через неделю я уже отпросился, так что точно пойдем вместе.
Лиза прижалась к нему на прощание, как она это обычно делала. Почувствовала поцелуй в макушку и проводила его. Потом взяла сумочку, ключи и спустилась. На парковке ее уже ждал Жук, как они с Димой называли новенький серебристый седан, который приобрели вместе.
Жук летал по городу как на крыльях, был маленьким, юрким и очень маневренным. Лиза его обожала. Даже в час-пик добралась до ресторана в рекордные сроки для этого времени суток. Хотя опоздала, конечно, безбожно — почти на полтора часа.
«Женя меня убьет…» — простонала про себя.
Уже собиралась выходить из машины, как вдруг увидела, как сестра спускается по мраморным ступенькам. Июль, вечер, жара, а Женя шла съежившись, будто ее морозило. Обхватила себя одной рукой, второй держала у уха телефон. Лиза хотела было выйти навстречу, но не успела, потому что сестра быстро зашагала к подъехавшему черному фургону-газели. И зачем-то забралась внутрь. А потом из этой газели вдруг вылетел какой-то прямоугольный предмет, похожий на телефон, и машина тронулась вперед.
«Куда она поехала? — тут же начала гадать Лиза. — Зачем выбросила телефон? И почему ей в тридцатипятиградусную жару было холодно?»
Незадолго до того:
Женя чувствовала себя настоящей бабочкой в ярко-красном шелковом платье. Она порхала от одной группы гостей к другой, получала поздравления, улыбки, пожелания долгих лет счастья.
Рубен закатил бесподобную вечеринку. Его помощница, настоящая умница, даром что ноги длинные, отыскала отличный ресторан в центре. Двухэтажный, способный вместить в себя больше двухсот гостей, он уже почти трещал по швам от обилия людей, пришедших поздравить будущих молодоженов.
— Не устала, малышка? — шепнул ей на ухо Рубен, заметив, как Женя начала обмахивать себя ладонью.
Несмотря на обилие кондиционеров, в зале было довольно жарко. Что сказать — июль.
— Всё в порядке, — замурлыкала она. — Пойду немножко освежусь и вернусь. Побудь пока с гостями.
Женя поцеловала его в щеку и ушла в дамскую комнату — попудрить носик. Благо в этом заведении было несколько индивидуальных кабинок с раковинами, можно спокойно перевести дух.
Она вымыла руки, достала помаду, аккуратно нанесла новый слой, представила, с каким азартом Рубен ее съест, зажав где-нибудь в уголке, как он любил. Редко оставлял помаду на ее губах.
Как же хорошо всё сложилось для Жени! Как же прекрасно, что она именно с этим человеком, а не с Владом, что смогла начать ему доверять! За последние недели они с Рубеном практически превратились в сиамских близнецов, так им было хорошо и комфортно вдвоем. Втроем — так будет точнее, ведь Нонна почти постоянно присутствовала рядом.
Впереди еще годы и годы совместной жизни. Бесконечная череда счастливых вечеров, которые они проведут вместе; поездок, в которые отправятся; ласк, которые друг другу подарят. Миллионы теплых слов и улыбок, тысячи оргазмов.
От радостных мыслей Женю отвлекло бренчание телефона. Она бы проигнорировала сообщение, но оно оказалось от няни, Марии, а та просто так никогда не писала.
Женя открыла и буквально приросла к полу на своих шпильках.
С присланного фото на нее смотрела няня с разбитым в кровь лицом. У нее была рассечена скула, разбита губа, пшеничная коса растрепана, а во взгляде дикий испуг. В руках няня держала закутанную в пеленку Нонну.
А потом Жене позвонили с номера Марии.
— Привет, сука… — проговорил хриплый прокуренный голос, абсолютно ей не знакомый.
— Кто это? — ответила она едва слышно.
— Заткнись и слушай! — последовал приказ. — Если не хочешь, чтобы я пришил твою няню-идиотку, а потом не начал отрезать пальцы твоей дочери, делай, что я скажу!
Сердце Жени в буквальном смысле почти прекратило биться.
— Пожалуйста… — только и успела она вымолвить.
А грозный рык в трубке продолжился:
— Это похищение, ты, тупая свинья! Если у тебя хватит мозга сделать всё правильно, мы отпустим тебя и ребенка…
«Похищение… Они хотят денег?» — прострелила голову мысль.
— Мы заплатим! Мой жених заплатит! — почти прокричала Женя.
— За двоих заплатит больше. Или получишь дочь-калеку. В общем, так: сейчас ты выходишь из сортира и идешь прямиком на улицу, там тебя ждет черный фургон, забираешься внутрь.
— У дверей ресторана находится мой телохранитель, он не даст мне…
— Насчет этого придурка не беспокойся. Всё, пошла. У тебя тридцать секунд. Не успеешь, я грохну няню! Держи телефон у уха и не нервируй меня, а то начну ломать кому-то пальцы…
И Женя пошла, молясь, чтобы по пути попался Рубен или кто-то еще из охраны. Когда вышла в зал, стала искать жениха взглядом, но его, как назло, не было. Почти сразу в трубке раздался дикий визг. Женский, не детский. И всё же от него ей стало физически плохо, чуть не стошнило прямо на пол.
— Евгения Анатольевна! Женя, пожалуйста! Они не шутят… — кричала Мария.
После этого крика ее начало знобить, даже зубы, кажется, застучали.
— Ни на кого не оглядывайся, — продолжала хрипеть трубка, — делай вид, что трындишь с подругой, улыбайся.
«Они следят за мной…» — с опозданием дошло до Жени, и она растянула губы в самой искусственной на свете улыбке.
— Будь послушной, и все выживут, — пообещали из трубки.
И она послушалась. Вышла на улицу, никем не задержанная и, кажется, даже не замеченная, хотя в зале было полно народа. Увидела черный фургон, подошла и шагнула внутрь.
Жене еще никогда не было так страшно. Так неимоверно, жутко страшно.
Не за себя, нет. За маленькую нежную девочку, которую сама же произвела на свет.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!