Крайняя необходимость - Фридрих Незнанский

Положив трубку, Гордеев стал размышлять. Прошлым летом Стас Саленко выкрал фотографии у своих однокурсников, а также умудрился утащить личные дела из мединститута и МГУ. А что было прошлым летом? Много чего было. Случилось нечто, что заставило его заметать следы.

— Елки-палки! — Гордеев даже встал. — Фирма «Баньян Ltd»? Страховая компания «Банан»? Студенческие приколы, да?!

Оставалось дождаться, когда сделают фоторобот. И он дождался.

Тридцатилетний Олег Саленко и тридцатиоднолетний генеральный директор компании «Баньян Ltd» Александр Борзов, объявленный во всероссийский розыск, были одним и тем же человеком.

Летом прошлого года отдел по борьбе с экономическими преступлениями УВД Западного округа заинтересовался деятельностью «Баньян Ltd» и начал масштабную проверку. И тогда Саленко стал готовить свой отход. Уже тогда! Борзова, между прочим, не видел ни один менеджер компании, кроме бухгалтера и юриста, — этот Саленко и в самом деле был большой ловкач.

И с пистолетом Макарова теперь все понятно! Саленко, пижон Саленко, приехавший в Химки на черном «ягуаре», дал бывшему своему однокурснику пистолет с боевыми патронами, хотя тот просил — с холостыми. Он ничего не прощал. Он сознательно подставлял его, понимая, чем все кончится: вместо того чтобы напугать, Великанов ранит или убьет человека.

Да, Великанов не святой, он врал на следствии и суде, что пистолет Макарова был не его, что все было не так, врал от отчаяния и безысходности, от понимания того, что в правду, настоящую правду, никто не поверит — настолько она дико выглядит.

А свидетели говорили то, что видели на самом деле, и никто на них не давил. Иногда хочется подверстать под желаемый результат все слагаемые, и вот уже начинает казаться, что свидетели ведут себя неестественно, что-то путают или врут или дают показания, заведомо кем-то сочиненные… «Что поделаешь, все мы люди», — подумал адвокат.

Правда, Рудольф Валентинович Сладкий свой тайный гонорар от Терехина все же, скорее всего, получил.

И еще одна мысль пришла Гордееву в голову, и он от нее похолодел. Грязнов! Растяжка! «Стакан»! Вот кто владел этими чеченскими хитростями! В самом деле, все сходится. Женщина, с которой у Вячеслава Ивановича был роман, работает в Западном округе, в отделе по борьбе с экономическими преступлениями — в том самом, который отмывал аферу Саленко.

Гордеев схватил телефон и быстро набрал номер начальника управления по раскрытию особо опасных преступлений МВД.

— Славка, как хорошо, что я тебя застал!

— Юра, я сам как раз хотел тебе звонить, — сказал Вячеслав Иванович каким-то на редкость бесцветным голосом.

— Славка, подожди, я его вычислил!

— Кого?

— Гада нашего! Того, кто Великанова подставил. И того, кто тебя взорвать собирался! Слава, ну сегодня-то уж мы точно выпьем!

— Наверно, да, — сказал Грязнов. — Я хотел тебе позвонить. Мне только что сообщили из Котласа. Великанов погиб.

17

Сергей Великанов был убит вечером в своей каморке в лазарете ударом заточки в печень. Он сидел за столом и пил чай. По-видимому, даже не пытался встать. Эксперт-криминалист, пожилой, внимательный человек, сразу же предположил, что он хорошо знал нападавшего и не ожидал от него удара.

— Или не стал сопротивляться, — мрачно сказал опер майор Ковалев. — Что нашли у него в карманах?

— Вот. — Криминалист отдал Ковалеву записную книжку, в которую Великанов заносил свои медицинские соображения. Потом спросил: — За что же его убили все-таки? Мне сказали, он большим уважением в колонии пользовался. Доктор был незаменимый…

— Скорей всего, просто на всякий случай. А незаменимых у нас нет, это еще Иосиф Виссарионович говорил.

— А вы, майор, слышали когда-нибудь про Гнома?

— Ерунда, — отмахнулся Ковалев, листая записную книжку Великанова. — Лагерная пыль, легенда.

«Что может быть привычнее простуды, особенно по осени? Ответ понятен. Но как ее следует лечить? Аспирин? Бромгексин? Горячее молоко с медом? Ничего подобного — ко всему этому наши микробы давно привыкли, они, в отличие от нас с вами, ребята закаленные. А ведь их нужно ошеломить.

Совет первый — лагерный. При появлении кашля при простуде нужно срочно покурить крапиву. Для этого взять прошлогодний сухой стебель, обрезать его по размеру сигары, проткнуть тонкой спицей перегородки и зажечь с одного конца, а с другого начинать затягивать дым. Если болит носоглотка, надо пускать дым в нос, если боль в грудине, то глотать его. Курить недолго, иначе закружится голова. Крапиву можно заготавливать впрок.

Совет второй — суеверный. Если заболело горло и больно глотать, нужно зачерпнуть металлической кружкой воды, взять в правую руку нож с острым концом и, зачерпывая ножом воду, глотать капли с ножа запрокинув голову. Отсчитать восемь капель, девятую — кинуть за левое плечо.

Совет третий — практический. Если на губах высыпала простуда или появились трещинки, которые долго не заживают, надо смазывать больное место серой из ушей.

Когда ошеломленная вашей изобретательностью болезнь отступила, следует закрепить успех общеукрепляющим массажем, который тоже чем неожиданнее, тем лучше».

18

…

«…Власти города, видимо уставшие от постоянных обвинений в том, что раздают самые лакомые места под застройку только „своим фирмам“, решили провести открытый до прозрачности аукцион по продаже прав на проектирование и строительство трех высоток. Эти башни — составная часть программы „Город будущего“, которая после долгой пробуксовки должна была стартовать именно с этого аукциона. И ничего не вышло — торги не состоялись! Дело в том, что три из четырех компаний, подавших заявки на участие в аукционе, не были к нему допущены. Официальная причина — все они не соответствуют предъявленным к претендентам требованиям. А требования были очень жесткими. Желающие строить высотки должны были документально доказать, что имеют более чем трехлетний опыт работы на рынке, платежеспособность (банковские гарантии), свою строительную „историю“ (сколько и какого типа домов построено и не было ли аварий), а также убедить конкурсную комиссию, что готовы для работы со столь сложными объектами, как высотки. По мнению строителей, собрать такой пакет было крайне сложно, а соответствовать всем формальным критериям — почти невозможно. Но вот что интересно: крупные строительные компании, которые могли бы без проблем подойти по всем параметрам и вовсю строят высотки в городе, вообще не подавали заявки на эти торги. А причина банальна: цена права построить здание, установленная властями, была слишком высока. Например, дом на улице Москвина был оценен в четырнадцать с половиной миллионов долларов. Хотя, по мнению строителей, красная цена ему — десять миллионов. Крупным инвесторам проекты показались невыгодными. В кулуарах ехидничали: попытка организации прозрачного аукциона выявила, что власти не знают что почем, если делать все по-честному, в белую, без всяких „особых“ условий для „уполномоченных компаний“ вроде пресловутой „Химнедвижимости“, имевшей, кстати, „партнерские“ отношения с печально знаменитой „Баньян Ltd“.