Этот длинный, длинный день - Юрий Витальевич Яньшин

Иванович — генерал армии, Начальник Главного Оперативного Управления ГШ;

33) Саакянц Сергей Иосифович — адмирал, Командующий Тихоокеанским флотом;

34) Сафонов Игорь Сергеевич — генерал-майор, Командующий 33-й ракетной армией;

35) Сердополов Андрей Николаевич — генерал-полковник, Командующий ВДВ;

36) Скарабеев Сергей Викторович — генерал-полковник, Командующий РВСН;

37) Сосланбеков Халил Абухалилович — генерал-полковник, Командующий войсками связи;

38) Суворин Сергей Владимирович — генерал-полковник, Командующий ВКС;

39) Сысоев Алексей Юрьевич — контр-адмирал, Командующий 25-й дивизией стратегических АПЛ;

40) Тучков Николай Павлович — генерал-полковник, врио Директора ФСБ;

41) Шакуров Юнус-Бек Баматгиреевич — генерал-лейтенант, заместитель Министра по боевой подготовке;

42) Афанасьев Валерий Васильевич — генерал армии, Начальник Генерального штаба ВС.

Зачитывая этот список, Афанасьев думал, что уснет сам, но прежде увидит храпящих коллег, но он ошибся в их оценке. Все они как один внимательно, будто абитуриенты после экзаменов, с затаенным дыханием слушали, кто из них наберет проходной балл. Самые внимательные из них отметили, что список почти ничем не отличается от списка Военной Коллегии в расширенном составе, если не брать в расчет не назначенного еще Министра с парой замов и Начальников Инженерных войск и Службы Тыла. Самые же внимательные отметили отсутствие в списке пресс-секретаря Министерства обороны — генерал-майора Конюшевского, но это была не та фигура, чтобы переживать за нее. Уж больно многим не нравился его откровенный подхалимаж перед прежним министром, да и его бравурные брифинги о событиях в Сирии вызывали у боевых генералов скрежет зубовный.

— Ну, вот, — снимая очки и потирая переносицу, произнес усталым голосом Верховный, — я вам и представил почти полный список Высшего Военного Совета, за исключением лиц, о которых мы с вами недавно говорили. Надеюсь, что завтра-послезавтра он пополнится тем или иным способом.

Давайте проголосуем по общему списочному составу. Кто голосует за представленный список, прошу поднять руки.

Весь зал покрылся лесом поднятых рук. Было сразу видно, что проголосовавших против него — не имеется, поэтому второй вопрос задавать нужды особой не было.

— Теперь, давайте, перейдем к составу Президиума Высшего Военного Совета. Я предлагаю, помимо своей скромной персоны, включить в состав этого постоянно действующего оперативного исполнительного органа включить товарищей Барышева, Тучкова и Рудова. У кого какие будут на этот счет мнения?

— Разрешите? — поднял руку Поповский, слывший большим знатоком русской истории.

— Конечно-конечно, Павел Анатольевич, — закивал головой Афанасьев, всегда безоговорочно признававший интеллект Поповского.

— Раз уж вы сравнили наше собрание с опричниной, а себя с Иоанном, прозванным некоторыми историками не Грозным, а Мучителем, то позвольте и мне провести некоторые аналогии. Вы назвали в качестве членов Президиума товарищей Барышева, Тучкова и Рудова. Кандидатуры действительно достойные, спору нет. Проводя исторические экстраполяции и аналогии, значит, это будут Афанасий Вяземский[175], Григорий Скуратов-Бельский[176] и Михаил Воротынский.[177] Однако, не кажется ли вам, что в этом списке не хватает «хозяйственника»? Нечто вроде Адашева?[178] Да и Колычев,[179] явно бы не помешал, для «укрощения и утишения душ християнских», который бы взял на себя функции некоего ограничителя и обличителя, дабы наш Иван Грозный не впал в соблазн стать императором Суллою.[180]

— И кого же вы предлагаете на эти вакантные места?

— Не мест, а места. Эту должность — экономического советника и духовного укротителя, можно совместить в одном лице. Я предлагаю на это место нашего будущего Министра обороны — Бориса Ивановича Юрьева, известного всем своим умением отстаивать свою точку зрения даже перед высшим руководством. Но это, разумеется, только, если он согласится занять этот пост и пройдет проверку наряду с нами.

— Спасибо, конечно, что вы назвали меня Суллою, а не каким-нибудь Калигулой,[181] — не удержался Афанасьев, чтобы не съязвить, — однако, ваше предложение весьма разумно. Кто за то, чтобы ввести в Президиум Высшего Военного Совета Министра обороны Юрьева, в случае его согласия?

Опять проголосовали все единогласно.

— У кого есть еще, какие предложения по персоналиям Президиума?

Ответом на вопрос была повисшая в зале тишина.

— Фу-у! — произнес Афанасьев, делая жест рукой будто отирает пот со лба. — С главным на сегодня вопросом вроде бы разобрались и даже не покусались, что весьма удивительно. Послезавтра — когда уже будут известны результаты проверки, можно будет обнародовать список членов Высшего Совета. Вместе с подлинными декларациями об имущественном положении. Я не верю, что все присутствующие здесь являются воплощением ангельского бескорыстия, поэтому, мой вам совет: потрудитесь и подготовьте сегодня свои семьи к раскулачиванию. Я понимаю, что это будет нелегко, и кое-кто сегодня переживет семейную мини-драму, но это единственный выход для начала завоевания доверия народа. Чувствую, что и меня сегодня ждет бурная ночка с разборками. Ну да, ладно. Теперь надобно нам подумать какими будут наши самые первые телодвижения при получении власти. Какие инициативы мы можем немедленно предложить народу, чтобы получить его вотум доверия?

И тут плотину, словно прорвала неведомая сила, дремавшая доселе. Всякое подобие дисциплины тут же пропало. С мест посыпались выкрики не убеленных сединами генералов, а радикально настроенных подростков из неблагополучных кварталов:

— Посадить всех олигархов!

— Расстрелять рыжего Чайбуса!

— Отменить итоги приватизации!

— Национализировать промышленность!

— Отменить пенсионную реформу!

— Пусть мэр Москвы сам носит намордник, а мы — люди!

— Вклады! Вклады людям вернуть!

— Гнать к е…й матери всех иностранцев!

— Выйти из всех ограничительных договоров!

— Полуянова с Наибулиной — жидов и христопродавцев проклятых, к ногтю!

— Всех чиновников, «аки интендантов повесить на первом суку», по завету великого Суворова!

Афанасьев даже растерялся, в первую минуту, от этого вала гневных голосов, раздававшихся отовсюду, но тут ему, как всегда в последнее время, пришел на помощь «пруссак».

— А ну, тихо! — рявкнул он во всю мощь своих голосовых связок, усиленных динамиками. — Вы что как малые дети себя ведете?! Забыли, кто вы теперь есть?! Вы что тут мне махновщину разводите?! Стыдитесь товарищи!

«Пруссака» не только уважали, как Афанасьева, но еще и немножко побаивались, поэтому выкрики быстро стихли, и штормовая погода сразу сменилась, если и не полным штилем, то уж во всяком случае, легким волнением.

— Друзья, успокойтесь! — пришел в себя, тем временем, Афанасьев. — То, что вы говорите, безусловно, верно. И мы обязательно приступим к исправлению ситуации и наказанию виновных в ней. Но сейчас, рубить сплеча, даже еще не сформировав кабинет министров, не разобравшись в деталях, мы рискуем просто напросто перессориться со всем бизнесом и чиновничеством разом. А это грозит нам мгновенным коллапсом всех сфер деятельности. Мы сейчас под восторженные возгласы народа, повесим на Красной площади пару-тройку олигархов, а что получим взамен? Нарушение работы всей экономики, договорных обязательств и прочего. Деньги-то они и так