Чистилище. Книга 2. Тысяча звуков тишины (Sattva) - Валентин Бадрак

4

В очередной раз Шура охотно отдал свою старую «ниву» Лантарову – тот сумел за полтора месяца заключить несколько выгодных сделок: преимущественно в небольших, но стремительно развивающихся пригородах столицы. Но теперь Лантаров перемещался на автомобиле только за пределами Киева – он дал себе слово в городе пользоваться подземкой до тех пор, пока прочно не станет на ноги и не приобретет что-то более современное. Кроме того, кататься по столице даже на старой машине для него было дороговато. «Пока», – добавлял он мысленно.

В волнении Лантаров переступил порог информационного агентства УНИАН, находящегося в самом центре города. Но охранник, внимательно выслушав немного прихрамывающего молодого человека, с полной ответственностью заявил, что журналистка по имени Полина тут не работает. Когда Лантаров стал вежливо, но запальчиво настаивать, он согласился просмотреть список репортеров. Результат оказался тот же. Расстроенный и обескураженный своим бессилием, Лантаров вынужден был отказаться от первоначальной идеи поговорить с главным редактором – ему быстро объяснили, что это слишком большая шишка, к тому же слишком занятая.

Лантаров побрел по Крещатику, удивляясь, что и тут можно увидеть много интересного. Просто раньше он не ходил, а бегал, ничего не замечая вокруг. Вдруг он увидел, как из солидного, заботливо натертого до блеска внедорожника выпала знакомая щуплая фигурка. Лантаров даже отшатнулся – он узнал Артема. Был не лучший момент для встречи, начиная от скромной одежды и заканчивая еще не прошедшей хромотой. Особенно он стыдился дешевой обуви. Но бывший партнер уже заметил его и резвой походкой направился наперерез – на лице его светилась улыбка.

– Кирилл, привет! – Артем радостно ухватил Лантарова за руку и стал порывисто пожимать, хотя сам Кирилл не протягивал ему руки.

– Здравствуй, – сухо ответил он, глядя в глаза бывшему приятелю, и тот быстро отстранился.

Глаза у Артема виновато забегали.

– Ну, не обижайся, – не выдержал он, – просто так вышло. Я тогда не был хозяином самого себя. Реально прости! Можешь?

Лантаров при слове «прости» внезапно вспомнил все, что говорил ему об этом Шура. Но, даже зная это, он не мог выдавить из себя это слово. Несколько мгновений висела пауза, наконец Лантаров выжал фразу, как из старого засохшего тюбика клея.

– Ладно, забудь, что было. Я ни на кого не обижаюсь. Просто мне было тяжело…

– Ты сейчас чем занимаешься? – Артем, как ему показалось, с облегчением выдохнул.

Лантаров очень уклончиво обозначил направление, назвав его поставками экологически чистых продуктов. Ему даже самому понравилась выдумка.

– О, это оригинальная идея, я слышал. А я вот занимаюсь юридическим сопровождением бизнес-проектов. Так что мы можем друг другу пригодиться.

«Да уж лучше без сопровождения, чем с таким», – не без раздражения подумал Лантаров. Он все еще не мог затушить возникший в душе пожар.

– Все-таки ты ушел от… этого деятеля? – спросил он, чтобы переменить разговор.

– Ушел?! – с жаром переспросил Артем, и его лицо внезапно вытянулось от недоумения. – Так ты что же, ничего не знаешь?

– А что я должен знать?

– Да разбился наш Захарчиков! Нет больше Влада на этом свете! Вот что!

Лантаров вдруг окаменел, как статуя, и некоторое время смотрел на бывшего компаньона застывшими, немигающими глазами. Он потерял дар речи и как будто не понимал или не хотел верить выскользнувшим словам. Влад Захарчиков всегда вел себя так, словно собрался жить вечно!

– Пойдем ко мне в офис, хотя бы на десять минут, кофе попьем, – предложил Артем. Лантаров, почему-то еще больше хромая, побрел за ним.

В маленьком, но обставленном со вкусом офисе Лантаров из уст Артема узнал о трагическом финале их шефа.

– Он же давно стал знатным стритрейсером, да ты, наверное, помнишь.

Лантаров молча кивнул.

– Короче, весной он прикупил себе новенький «Додж Вайпер» – отменного и безотказного конька. Ну тогда и слетел с катушек окончательно. Реально, стал одержимым, а перед каждой новой уличной гонкой глаза у него горели, как у бешеного. Ну вот, попался ему такой же упрямец – на «ламборжини». Короче, не рассчитал Влад что-то там и влупился в бетонную стену на всем ходу. В лепешку! Когда хоронили, гроб закрытый был. Вот так…

– А отец его?

– А что отец? Он еще с зимы за решеткой. Взяли его на взятке, кажется. Но есть мнения, что он просто мешал на том месте кому-то из более сильных игроков. И его как будто попросили уйти. А он гонористый мужик, всех послал. Вот его и подсидели.

Лантаров глубоко вздохнул, а Артем зеркально повторил его вздох.

«Вот как бывает, – думал Лантаров, не испытывая ни радости, ни сожаления. – И куда подевались все эти «Верту», «Чаптер Ван», целый парк шикарных машин и взвод сексапильных, податливых девиц? И что он пытался доказать?! Чего он достиг?! Как все похоже на то, о чем предупреждал Шура…»

Несколько дней подряд Лантаров искал клиентов, заказал в типографии специальные флаера с коротко и емко изложенной информацией. Но через несколько дней снова подумал о Полине – все-таки мысли о ней преследовали его. Совсем, как когда-то о Веронике. Где ее искать, он не представлял. Но поехать к ней домой он не решился бы ни за что – он боялся искать точку отсчета именно в том месте, где все оборвалось. А вдруг она уже вышла замуж? Более того, она могла не только выйти замуж, но и давно уехать в другой город, даже в другую страну. Обойти же все информационные агентства и редакции всех журналов представлялось делом глупым и неблагодарным. Он даже фамилии ее не помнил! Но внезапно его осенило – Полина рассказывала, что ее тетя работает косметологом в Буче. Более того, он вспомнил, как во время совместной поездки она прямо с трассы показала рукой тот салон.

Через два часа, с трудом освободившись от цепких объятий города, Лантаров переступил порог провинциального салончика с неброской вывеской снаружи и стандартным набором резких запахов внутри. Все на месте, и ничего претенциозного. Только в кабинете косметолога его поразил совсем другой букет из тонких ароматов масел и благовоний – тут был иной мир, наполненный умиротворением, безмятежностью и расслаблением. Когда Лантаров увидел полноватую миловидную женщину с круглым, без единой морщинки лицом, с такой же, как Полины, короткой стрижкой черных, цвета смолы, волос и с таким же открытым и светлым взглядом, он сразу понял, что судьба смилостивилась. Как будто перед ним была Полина, только повзрослевшая. В глазах женщины навечно поселилась доброта. Так вот откуда ее оптимизм, резвые эмоции и неиссякаемая готовность помогать. Эта женщина с первой минуты располагала к откровенности, она как бы находилась в центре сбалансированного и безопасного пространства, источая эти импульсы вокруг. Так же, как круги идут на воде от брошенного на водную гладь камешка. Лантаров мгновенно выложил все, кроме, пожалуй, глубины отношений с Полиной.