Римская диктатура последнего века Республики - Нина Чеканова

На это указывает и отношение самого Цезаря к назначению. По прибытии в Рим он в соответствии с предоставленными ему полномочиями провел консульские выборы, предложив одним из кандидатов самого себя, и после этого отказался от диктатуры. Таким образом, судя по свидетельствам античных историков, I диктатура продолжалась фактически 11 дней (Plut. Caes., 37; Арр. В. С., II, 48) и не выходила за рамки традиционной республиканской чрезвычайной должности, если не считать некоторых процедурных моментов. Аппиан подчеркивал, что избрание проходило без постановления сената и предварительного назначения консула на основе решения народного собрания. Это должно было означать, по-видимому, не только то, что Цезарь получил диктатуру с согласия всего римского народа (Арр. В. С., II, 48), но и то, что его политический статус в Риме получил легитимное закрепление. Плутарх говорил, что Цезаря диктатором назначил сенат (Plut. Caes., 37). Следует думать, Плутарх считал процедуру назначения диктатора в 49 г. традиционной. Отметим, однако, что в возникших обстоятельствах, когда значительная часть сенаторов была с Помпеем (Flor. Ep. bell., II, 13, 78—80), это едва ли могло иметь смысл и значение. Инициатором диктатуры выступил городской префект. Это было необычно, но также продиктовано сложившейся ситуацией: в отсутствие большей части сената и консулов назначение интеррекса представлялось, видимо, нецелесообразным, и префект выступал как бы «исполняющим консульские обязанности». И первому и второму обстоятельству были исторические прецеденты. В этом смысле пример Суллы, который являлся откровенным нарушением республиканских процессуальных норм при назначении диктатора, был особенно важен.

В эту картину I диктатуры Цезаря современные исследователи вносят ряд дополнительных обстоятельств. Дело в том, что античная традиция не содержит четкого определения формального целевого назначения диктатуры 49 г. В римских источниках о ней вообще ничего не говорится, а в сообщениях Аппиана (Арр. В. С., II, 48, 3) и Плутарха (Plut. Caes., 37, 2) употреблен не характерный для греческой традиции термин бьктатшр без каких-либо дополнительных комментариев. Сведения о действиях, предпринятых Цезарем в 49 г. в должности диктатора, на основании которых можно было бы судить о предоставленной ему компетенции, чрезвычайно противоречивы. По свидетельству Аппиана, он лишь провел консульские выборы, а все другие мероприятия осуществил уже как консул. Плутарх, напротив, подчеркивал, что в течение 11 дней Цезарь, кроме выборов, провел еще серию законов.

Неполнота античной традиции и наличие в ней различных версий послужили основой полемики в современной историографии по вопросу о характере диктатуры Цезаря. Т. Моммзен считал, что диктатуру Цезаря (все четыре назначения) можно определить как dictatura rei publicae constituendae causa. На наш взгляд, источники не позволяют делать таких выводов относительно I диктатуры. Диктатура с целью общего устройства дел в государстве предполагала чрезвычайно широкую компетенцию диктатора. В 49 г. ставились и были осуществлены задачи более скромные. Кроме того, следует принять во внимание замечание Аппиана о том, что в это время в условиях начавшейся войны с Помпеем Цезарю была не нужна такая значительная власть (Арр. В. С., II, 48). Оппонентом Т. Моммзена выступил У. Вилькен, определявший диктатуру Цезаря (все четыре назначения) как dictatura rei gerendae causa. Мы считаем и это определение для I диктатуры Цезаря не вполне обоснованным. На наш взгляд, dictatura rei gerendae так же, как ее модификация dictatura rei publicae constituendae, ставшая основой единовластия Суллы, предполагала самые широкие полномочия диктатора во внешней политике и организации гражданской жизни в Риме. Цезарь же сознательно отказался от диктатуры в 49 г., получил консулат и вел военные действия, опираясь на консульский империй. В последнее время некоторые исследователи дают дифференцированные оценки целевого назначения цезарианских диктатур. Р. Этьен например, первые три диктатуры относит к категории dictatura rei publicae constituendae, четвертую — dictatura rei gerenadae. В силу уже приведенных аргументов мы не можем согласиться с подобной точкой зрения, по крайней мере в отношении I диктатуры Цезаря. Нам представляется, что это была традиционная республиканская диктатура для проведения выборов — dictatura comitiarum habendarum — с незначительными процедурными отклонениями, продиктованными реальной политической необходимостью.

Позднее для укрепления политического статуса Цезарь еще несколько раз использовал диктатуру. Вторая диктатура (II) Цезаря была годичной. Формально она продолжалась с осени 48 г. по осень 47 г., но, если учесть, что с декабря 47 г. по сентябрь 46 г. Цезаря не было в Риме, II диктатуру можно считать практически непрерывной: после битвы при Тапсе (апрель 46 г.) она была закреплена предоставлением диктатуры на 10 лет (III), а после победы при Мунде (середина марта 45 г.) — пожизненной диктатуры (IV) (Cic. Phil., II, 34, 87; Liv. Per., 116; Plut. Caes., 57; App. B. C, II, 106; Flor. Ep. bell., II, 13, 356). Мы уже писали о наличии полемики о характере диктаторских полномочий Цезаря. В данном случае отметим: диктатура (II—IV) опиралась на римскую государственно-правовую практику и должна была создавать видимость соответствия раннереспубликанской магистратуре dictatura rei gerendae causa. Но по полноте компетенции и по конституционному положению она превосходила традицию. Полномочия Цезаря не ограничивались ни сроками (даже Сулла не претендовал на пожизненную высшую власть), ни территорией (высшая военная и гражданская власть распространялась в равной степени на Рим, Италию и провинции), ни конституционной нормой (была нарушена процедура приведения диктатора к должности и значительно деформирована система взаимоотношений с другими органами государственной власти).

Полученные Цезарем диктаторские полномочия были исходной основой его власти, но не единственной составляющей эту власть. Положение Цезаря в Риме опиралось не только на диктатуру, но на кумуляцию регулярных республиканских магистратур, традиционных назначений, на его личную неформальную власть и реальную силу — армию. С 48 по 44 г. Цезарь обладал постоянно возобновляемой консульской властью (Арр. В. С., II, 103), кроме 47 г., когда Рим оставался практически без консулов, избранных лишь на последние три месяца. Более того, в 45 г. его консульские полномочия были частично единоличными, не связанными коллегиальностью, т. к. он был избран консулом без коллеги. Консулат был республиканской магистратурой. Однако многократное и беспрерывное пребывание на этом посту шло вразрез с римской государственно-политической практикой, традиционными представлениями о cursus honorum и сулланским законодательством о магистратуре. Сенат был настолько шокирован подобным положением, что в 45 г. предложил Цезарю 10-летнее консульство, от которого тот отказался (Арр. В. С., II, 106—107). Компромиссным решением этой ситуации стало предоставление ему совершенно особого положения в сенате: почетного места между двумя консулами и права первого голоса при обсуждении любого вопроса. После победы под Мундой он получил право рекомендовать выборным комициям своих кандидатов (Suet. Iul., 41, 2), а в 44 г. право назначить должностных лиц на три года вперед. Кроме того, с этого времени все его решения в будущем получали силу закона. Эти меры не были продиктованы политической необходимостью, т. к. он мог добиться нужного решения через своих ставленников и политических союзников в сенате и народном собрании; не соответствовали республиканским представлениям о магистратской власти и подчеркивали исключительный характер imperium consulare Цезаря, что было особенно заметно на фоне снижения престижа традиционного консулата. Консульские выборы часто затягивались и откладывались. В результате Рим оставался порой без регулярной магистратуры. Так, мы уже отмечали прецедент 47 г., когда большую часть года правил начальник конницы (Liv. Per., 113; Арр. В. С., II, 92), а Фуфидий Кален и Ватиний были избраны консулами лишь на последние 3 месяца. Несколько раз откладывались выборы в 46 г. Это, в свою очередь, вело к сокращению срока консульства иногда до нескольких месяцев, а то и до одного дня, как в 45 г., когда после смерти консула Кв. Фабия всего на один день консулом был избран Каниний Ребил (Plut. Caes., 58; Suet. Iul., 76, 2; 80, 3).