Алиби. Искусство обмана - Павел Рубцов

class="p1">– Тебе вообще интересен мой ответ?

– Вы же не ее любите, вы так сильно любите себя. Конечно. Вы не можете себе позволить, что у вас увели жену. Потому что она для вас как игрушка, которую отняли. А вы не можете себе позволить этого, вы ее обратно тянете. Вы просто сильнее любите себя, чем этот актер.

– Хороший тост. – Решетников выпил шампанское до дна.

– Вы идиот. Вы должны любить меня.

Решетников, стараясь говорить как можно мягче, произнес:

– Даша, ты все-таки как-то перегибаешь…

Но она снова перебила его:

– Да и любите меня.

– Давай как-нибудь потом поговорим на эту скользкую тему, – взмолился Решетников.

– Вы любите меня, – упрямо продолжала Даша.

– Настаивать на том, что я люблю себя, – это еще куда ни шло, но утверждать, что я люблю тебя, – это несколько эгоцентрично.

Тут позвонила Красовская. Решетников снял трубку и спросил:

– Есть хорошие новости?

– Одно издательство согласилось. Сейчас готовит договор.

– Но?

– Нет никакого «но». Они готовы очень быстро опубликовать, у них там что-то слетело.

– Я слышу, что есть какое-то…

– Я съезжаю. Прошу вас не искать больше со мной встреч. Как-то литературно получилось…

– Ну, ты теперь литератор, тебе позволительно. Всех благ. Спасибо за помощь.

– Не забывайте принимать таблетки, – сказала Красовская и отключилась.

Решетников допивал вторую кружку шампанского, когда в кабинет вошел Рудов.

– О, я даже как-то рад тебя видеть, – приветствовал его Решетников.

– Приятно слышать.

– Мы доказали, что с Мезиным не работали. А теперь не работаем и с тобой.

– А как же договор?

– По договору все и будет. Я ухожу, все это тебе, открою себе тихое агентство «Решетников и Ко». Миленько?

– Очень. – Рудов явно не принимал всерьез слова Решетникова. – Вот, посмотри.

Он достал свой смартфон и протянул его Петру. Там шла запись с камеры наблюдения, установленной в кабинете Решетникова. На записи было видно, как Мезин сидит в кабинете с Решетниковым, они о чем-то говорят, пожимают друг другу руки, причем Рудов в кадре не просматривался.

– Хорошее кино?

Решетников молча вернул смартфон Рудову.

Тот продолжал:

– Провести в камере последние дни – это самое простое, что может случиться. Вопрос, что станет с твоей семьей? Так что пускай это кино пока полежит, как у вас говорится, «на полке».

Решетников судорожно глотал ртом воздух, осмысливая увиденное и услышанное. Рудов тем временем безмятежно наливал себе шампанского.

– Теперь ты подставил еще и Дашу. Оба врали следствию, да еще и подставные какие-нибудь документы. Все стадо за собой потащишь.

Видя, что Решетников молчит, Даша испуганно спросила:

– Что там такое?

Решетников повернул к ней окаменевшее лицо и попросил:

– Даша, выйди.

Девушка вышла.

– Непростая ситуация, – заговорил Решетников.

Рудов, попивая шампанское, требовательно сказал:

– Не слышу.

– Вы о чем? – не понял Решетников.

– Ты все прекрасно понимаешь.

– Ваше высочество, – догадался Решетников.

Рудов благосклонно улыбнулся:

– Хорошо, слушаю.

– Что там у вас за улики на Карпова?

Поняв, что Решетников признал свое поражение, Рудов победно улыбнулся и допил шампанское.

Глава 13

Стоял хмурый октябрьский день. Под нудно накрапывающим дождем у свежей могилы толпились люди. Там были Красовская, Жданов, Даша и много других близких и не очень знакомых Решетникова. Ближе всех стояли Саша и Ольга, которая сотрясалась от беззвучных рыданий. Работники похоронной службы только что закончили устанавливать небольшой крест с табличкой РЕШЕТНИКОВ ПЕТР СЕРГЕЕВИЧ 24.07.1980 – 32.10.2018.

* * *

– Что там у вас за улики на Карпова? – спрашивал Решетников.

Рудов, победоносно улыбаясь, допивал шампанское.

– Я тебе расскажу, как все было на самом деле, а ты уже придумаешь, какие улики тебе нужны.

– Его сын покончил с собой? – уточнил Решетников.

– Полиция думает, что дело было так.

Рудов начал рассказывать:

– В один обычный рабочий день из своего кабинета выскакивает разъяренный Карпов, размахивает бумагами с воплями: «Где этот сукин сын!» Это он так про сына, – пояснил Рудов. – В общем, все сотрудники от страха замерли, боятся пошевелиться. А Руслана в офисе не было – он, как всегда, опаздывал. Карпов продолжал орать: «Кто с ним работал над этими контрактами?!» А в ответ тишина, все боятся поднять головы. Тут в офис входит Руслан Карпов, улыбается, весь такой вальяжный, в дорогом костюме… Карпов, естественно, на него набрасывается: «Ты чего опаздываешь?!» Руслан отвечает: «Деловая встреча». Примерный диалог, но суть сохранена, – уточнил Рудов. – Карпов-старший совсем озверел, заорал: «Ты, щенок, чем думал, когда подписывал эти бумаги?!» Ну, Руслан, конечно, не в восторге от такого приема, да еще при народе. Он миролюбиво так предложил папаше: «Пап, давай поговорим в кабинете, я все объясню, ты будешь счастлив…» – а папаша вдруг с кулака бьет сына в поддых, тот сгибается, у него перехватывает дыхание.

– Прямо вот так ударил при подчиненных? – спросил Решетников.

– Есть свидетели и даже видео с камер видеонаблюдения. Это было абсолютно точно. Ну, Руслан и говорит: «Э, пап, ты остынь. Остынь». А отец ему: «Подымайся, что валяешься, как шлюха?» И смотрит так, будто готов разорвать сына.

– А с чего у них такая вражда образовалась? – спросил Решетников.

– Мой друг Григорий Александрович и его сын Руслан в последнее время потеряли общий язык. Особенно после того, как Руслан стал главой отдела и начал вкладывать деньги в сомнительные проекты. Даже не просто сомнительные, а с криминальным душком. Любой бы расстроился. Так вот, продолжаю. Карпов орет: «Бегом в мой кабинет!» Руслан стоит, не слушается. Мальчишка в этот момент опрометчиво решил показать, что он такой же, как и отец, он сказал что-то вроде: «Еще раз тронешь – убью». А Карпов все свое твердит: «В кабинет пошел». Тут у Руслана нервы не выдерживают, и он посылает отца, примерно такими словами: «Пошел в жопу. Папа». А еще замахивается на него, но тот перехватывает руку, заламывает и выводит из помещения, буквально вышвыривает в коридор. Потом поворачивается к своему офисному планктону и говорит: «Этот прощелыга здесь больше не работает». Ну, как водится, после такого стресса Руслану одна дорога – в бар и нажраться. Так сказать, отправился страдать. Снял какую-то телку, напился в слюни. Обдолбался как следует. Закручинился совсем. Даже не устраивал дебош, что особенно примечательно. Да вот еще момент: отец к вечеру одумался, стал названивать парню, но тот не брал трубку. Ну а потом приехал Руслан в гостиницу, поплакал в номере, взял да и выбросился в окно. Конечно, Карпов расстроился, так как винит только себя в происшедшем, – закончил рассказ Рудов.

– Один? – спросил внимательно слушавший Решетников.

– Что один?

– Руслан вернулся из клуба один?

– Да.

– Из