Красивые и проклятые - Кэти Алендер

Бросить сейчас же? Она говорила со мной, как с непослушной собакой, которая носилась по комнате с носком во рту.

— И долго мы будем так стоять? — спросила я и положила нож на пол. — Я вообще-то занята.

— Иди в ванную.

Я решила, что чем быстрее я буду делать все, о чем она просит, тем быстрее мы с этим покончим. Поэтому я направилась в ванную. Она последовала за мной, пнув ногой по ножу так, что он отлетел в другой конец коридора. Потом включила свет.

— Чего ты хочешь, Кейси? — спросила я, поворачиваясь к ней. Увидев мое лицо, она охнула и кончик кочерги, которую она держала в руках, закачался туда-сюда. Тут я осознала, что упустила шанс выхватить кочергу из рук сестры и пробить ей висок.

— Что с тобой происходит? — прошептала она.

Я взглянула в зеркало. Темная жижа начала вытекать у меня из глаз и рта. Она оставляла на коже чернильные лужицы, из которых змеились тонкие черные побеги, украшая мое лицо сложными узорами-перышками.

О чем она говорит? Что со мной не так?

— Так значит, ты вооружилась остренькой палочкой? — проговорила я. — Тоже мне. Прочь с дороги.

Она покачала головой.

Самый кончик кочерги был заострен. Еще от дальнего края отходил металлический крючок, который тоже выглядел острым.

— Ну и что ты сделаешь? — усмехнулась я. Когда я начала говорить, то ощутила во рту кисловатый привкус черной жижи. — Ткнешь ею в меня?

— Я ударю тебя, Лекси. — В ее глазах не было ни капли жалости. — Ударю так сильно, как будет нужно.

А, ну неважно. У меня для этого нет настроения. Давай поговорим об этом утром? — спросила я. После того как я тебя убью?

— Нет. — Выражение ее лица стало еще жестче. — Бери зубную щетку.

— Что?

— Возьми свою зубную щетку, — приказала она, внимательно наблюдая за тем, чтобы кончик кочерги больше не качался, — и засунь ее себе в горло.

— Кейси.. — начала я и вдруг почувствовала острый конец кочерги на своем животе.

— Делай, что говорю! — сказала она.

— Ладно, хорошо, — согласилась я и взяла щетку в руку. — Ты больная, знаешь об этом?

— Залезай в ванну.

Подняв брови, я закинула в ванну одну ногу, потом вторую.

— Довольна?

Она ждала.

Я засунула щетку в горло. Тут же подавилась и сложилась вдвое.

— Еще раз, — приказала она.

— Боже мой, Кейси, — крикнула я. Зачем она это делает? Протыкать людей — это еще понятно. Но вызывать рвоту — это уже как-то чересчур.

Но я послушалась, и внезапно мой желудок скрутило так, как будто по нему пронеслось цунами. Я упала на колени, и меня стало снова и снова рвать горькой черной жидкостью.

Она попала мне в нос и застряла в горле, и мне начало казаться, что я задыхаюсь.

Но чем меньше ее оставалось внутри меня, тем сильнее я хотела, чтобы меня тошнило еще и еще — хоть целую вечность, если это необходимо. Я плакала, ловила воздух ртом и рыгала. Все мои руки были в остатках черной жижи. И вдруг я поняла, что только что чуть не убила своих родителей.

Эта мысль и воспоминания о черном коконе обрушились на мое тело и превратили меня в рыдающую, трясущуюся развалину.

Наблюдая за мной около минуты, Кейси положила кочергу на тумбочку и подошла к краю ванны.

— Лекси? — прошептала она.

Меня охватил очередной приступ рвоты. Когда он закончился, я положила голову на грязное дно ванны.

Я не могла говорить. Я даже дышала с трудом. В носу жгло, а в горле как будто развели костер.

— Шшш, — проговорила Кейси, нежно поглаживая меня по спине. — Все хорошо.

— Я… — тут меня затошнило, и из моего рта вылилась еще одна порция черной жидкости. — Я успела причинить кому-нибудь вред?

— Нет, — сказала Кейси. — Мы в порядке.

Когда тошнота немного улеглась, меня всю затрясло.

— А теперь, Лекси, — произнесла Кейси, — давай помоемся.

Я не могла поверить, как невозмутимо она себя вела. Она подняла меня на ноги и помогла раздеться. Потом включила горячий душ и присела на крышку унитаза, пока я смывала черную жижу. Когда я вышла из ванной, она уже ждала меня с полотенцем и чистой пижамой.

После этого я чистила зубы — по своим ощущениям, минут десять. Когда я закончила, зубная щетка стала черной. Кейси выбросила ее в мусорное ведро.

А потом мы просто стояли и смотрели друг на друга.

— Теперь у нас ничья по спасению друг друга, — проговорила я.

Она нахмурилась

— А я не веду счет.

Значит, началось. Вот так чувствуешь себя, когда начинает сносить крышу. Я с ужасом подумала, что может твориться в домах других Солнечных девочек в эту самую секунду. Правда, наши отношения с черной жижей начались уже давно, поэтому я надеялась, что ко мне безумие пришло раньше, чем к остальным. Только эта мысль меня и утешала.

Но Фаррин была права. Выбора у нас не осталось. Этому пора было положить конец.

Трясущейся рукой я потянулась вниз и открыла ящичек. Достав оттуда розовый блеск, я провела им по ссохшимся, как изюм, губам.

Кейси расчесала мне волосы и промокнула кончики полотенцем, чтобы пижама осталась сухой.

— Тебе надо отдохнуть, — проговорила она, разделяя волосы на три пряди и заплетая их в обычную косичку.

— Запри меня на замок, — сказала я. — В гардеробной или еще где-нибудь. Главное, чтобы я не смогла выбраться. Чтобы все были в безопасности.

— Ты будешь в безопасности, — отозвалась Кейси, но я увидела в зеркале, как ее грудь вздрогнула от резкого вздоха.

— Где? — прошептала я. Мир был огромен и опасен, и в нем проживало так много людей, которым я могла, не задумываясь, причинить боль.

Кейси протерла мокрую расческу полотенцем и положила ее обратно в ящик. Потом положила руки мне на плечи и посмотрела в глаза моему отражению в зеркале.

— Рядом со мной.

Она решительно сжала челюсти, и от этого на ее щеках образовались ямочки.

— «Если бы я могла дотянуться до кочерги, — подумала я, — то эти ямочки стали бы гораздо глубже».

О господи.

Я обежала вокруг Кейси, кинулась в свою комнату и заперлась на ключ. Потом натянула джинсы и набросила куртку поверх пижамы.

Кейси чуть слышно постучалась в дверь, чтобы не разбудить родителей. Но я могла представить, что творилось у нее внутри.

— Что ты делаешь?

— Прости меня, — отозвалась я. — Но мне нужно уйти.

Она подняла на меня печальный взгляд и крепко обхватила себя руками.

— Куда?

— Не знаю. Но я попробую дать тебе знать, где я.

— Что