Ратибор. Прах и пепел - Александр Фомичев

со взятием Мирграда совершенно явно пребывавший в отличнейшем настроении. — Ведь Кузгар тебе принадлежит!

— Одно другому не мешает! — с пылом проверещал Джушукан. — Да, не отрицаю, мне выгода с этого бойца будет, и немалая… Так я ж исправно плачу налоги в твою казну, и порой выше требуемого, ты же знаешь, брат! Соответственно, чем поболее я на нём заработаю, тем значительнее отсыплю золотишка твоему казначею!..

— Да знаю я, знаю, не разжёвывай очевидное! Это я так, шучу… — Эдиз чванно усмехнулся и удовлетворённо вперился в разбитую физиономию молодого богатыря, наконец-то соизволив обратиться к нему напрямую. — Ну а ты что скажешь, рыжий верзила? Жить-то хочешь? Палачам тебя отдать аль братику?

— Послушал бы ты лучше свою старую ведьму, западный владыка! — Ратибор строптиво вскинул голову.

— Это ещё почему? — властитель Солнечной державы удивлённо захлопал очами.

— Да потому что, ежели ты оставишь меня в живых, — глаза могучего витязя кое-как приоткрылись и яростно полыхнули синим пламенем, — я сотру твою империю в порошок, да так, что следующие людские поколения ничего не будут ведать о ней, ибо Ослямбия просто-напросто исчезнет с карты мира! А тебе репу сверну! Собственноручно!..

— Да как ты смеешь, конь рыжегривый, так разговаривать с самим наместником Ахримана на земле! — стоявший сбоку Геркант быстро подлетел к Ратибору и сильным ударом тыльной стороной ладони наотмашь ударил его по лицу. Громадный русич даже не покачнулся, и лишь очередная засечка на и так разбитых в кровь губах показала, что он почувствовал хоть чего-то. Военачальник недоумённо вытаращился сначала на упрямого русича, а затем и на свою длань, как будто она ему чужая. После чего вскинул руку по новой, собравшись повторить удар, на этот раз кулаком, но громогласный хохот повелителя за спиной заставил его озадаченно обернуться.

Тем временем император, обескураженный такой неслыханной наглостью, сначала ошалело уставился на рыжеволосого гиганта, собравшись уже было приказать отправить строптивца в пыточную, но потом вдруг оглушительно загоготал, захлопав себя по латным ляжкам в приступе накатившего смеха.

Окружавшие Эдиза Джушукан, Геркант, а также многочисленная свита придворных и телохранителей, с сомнением переглянувшись, неуверенно заулыбались вслед за «наместником Ахримана», в конце концов тоже принявшись льстиво хихикать. Лишь на лице Урсулы не промелькнуло и тени улыбки. Наоборот, глубокая, задумчивая складка пролегла по лбу тёмной ворожеи, продолжавшей всё так же, в упор, изучающе пялиться на измученного, избитого пленника.

— А он забавный! Какие дерзкие речи! Вот умора! — сквозь смешливое фырканье, утирая выступившие на зенках слёзы, промычал, наконец, властелин Ослямбской империи. — Пожалуй, всё же за то, что повеселил меня сейчас до ломоты в пупке, я сохраню ему жизнь! Да будет так! Забирай его, Джуш, варвар твой! Не забудь только пригласить меня на смерть рыжезадого нахалюги! Я хочу полюбоваться этим незабываемым зрелищем!.. — милостиво дал добро довольно запищавшему братцу Эдиз, оборачиваясь на раздавшийся за спиной шум.

— Конечно, вседержатель, ты же знаешь, твоя императорская ложа в Кузгаре всегда тебя ждёт! — угодливо осклабившись, пронырливый брат повелителя сноровисто развернулся к смуглолицым воинам: — Бросьте этого буйвола в какую-нибудь местную яму до завтра! Да, водицы ему налейте и пожрать дайте, чтоб не окочурился раньше сроку! — отрывисто скомандовал Джушукан своим личным обережникам, торопясь пошустрее увести Ратибора с Дворцовой площади, ибо явно опасался, что тот в горячке наговорит ещё чего-нибудь нелицеприятного властелину осов. Тогда ведь Эдиз легко может поменять своё решение о помиловании дикаря. Посему молодого богатыря заставили встать на ноги и поспешно увели долой с глаз владыки в сторону городской тюрьмы, располагавшейся в самом конце проулка Колодников, на северо-западной окраине города, у стены. В Мирграде до сегодняшнего дня имелось две темницы: одна принадлежала лично князю и располагалась в его тереме, в полуподвальных казематах на самом нижнем этаже, глубоко под землёй. В ней сиживали лишь особо ценные, высокородные, так сказать, избранные личности. Или те, кому требовалось как можно быстрее развязать язык. Во втором же, самом обычном по́рубе не было ничего примечательного. Именно туда и повели Ратибора, не забыв при этом дать ему для сопровождения конвоиров под сотню рях. На всякий случай. Впрочем, молодой богатырь и не думал бежать. Ибо куда? К кому? И ради чего? Страшное безразличие вдруг овладело им. Из-за накопившейся усталости и многочисленных, пусть и не серьёзных, ранений воину хотелось лишь одного: завалиться грузным кулём на бок, закрыть очи и никогда более не проснуться, плавно перенесясь во сне в угодья богов, к своей семье и друзьям. Но подобная кончина была бы для него слишком лёгкой, Ратибор и сам хорошо это понимал.

Между тем из толпы придворных охранники вытолкали пред нахмурившиеся очи императора неказистого, вертлявого человечка с жиденькой бородкой, который тут же пал ниц, принявшись лобызать мыски государевых сапог.

— Ента что ещё за пугало? — Эдиз брезгливо отдёрнул ноги. — А ну, отлезь от меня, блоха окаянная, покамест я тебе язык не велел вырвать! Заканчивай слюнявить мои чёботы, кому сказано⁈

— Это, Ваше Величество, один из наших людишек в этом граде. Тот самый, которому вы обещали… — прошамкала негромко старая ведьма, вдруг начав дико подвывать. Похоже, у неё начался очередной приступ.

— А, ясно… — владыка мрачно покосился на вставшего на своё место Герканта: — Ну что, дубина, зачем же ты дворец ихний развалил? «Случайно», — император ядовито передразнил вновь ставшего пунцовым военачальника, сегодня утром уже оправдывавшегося за этот поступок перед своим повелителем. — А где мне теперь лизоблюдов разных принимать да просителей всяких? Под светом солнца, что ль? Хорошо хоть, дождя нет… — Эдиз слегка поёжился, мимолётно глянув на начинавшие хмуриться небеса, а после грозно вперился в распластавшегося перед ним на мостовой плюгаша. Впрочем, самодержец быстро сменил гнев на милость, снисходительно вопросив: — Ну, что тебе? Напомни-ка, чего хотел…

— О Ваше Императорское Величество, правая длань самого Ахримана, повелителя мрака, дозволь слово молвить! Мирград сдался и сложил оружие; город теперь принадлежит вам, как и уговаривались! Засим прошу, выполните своё обещание: остановите великим указом массовые убийства, чинимые сейчас вашими непобедимыми аскерами в столице! Ежели ентого срочно не сделать, они ведь вырежут всех в граде от мала до велика! Как тогда мы сможем дань вам платить ежегодную, как условились? С кого сдирать налоги прикажете? Бочонок золота да обоз телег с мехами драгоценными на дороге просто так не валяются… — Тихомир, а это