Вода. Биография, рассказанная человечеством - Джулио Боккалетти

в Корее во второй половине десятилетия; бассейна Сан-Франциско в Бразилии в 1964–1973; бассейна Меконга и проекта Па Монг в Таиланде и Лаосе в 1964–1974 годах. Весьма примечательный размах.

Когда Соединенные Штаты перешли от противодействия британскому империализму к сдерживанию сферы влияния Советского Союза, они стали использовать свою техническую помощь в качестве инструмента дипломатии. В отсутствие единого органа, который мог бы вести арбитраж, или международной правовой базы, в рамках которой можно было улаживать споры, конкуренция на реках была связана с техническими спорами и соотношениями сил. На начальном этапе своего участия специалисты Управления мелиорации убеждали своих контрагентов, что реки – это не просто пространство для предпринимательства, как это представляли империалисты-британцы, а национальное экономическое достояние.

Плотина Гувера и Администрация долины Теннесси стали образцом пакетной разработки: первая определяла многоцелевой проект, вторая являлась образцом системы развития речного бассейна. Вместе они составляли определенную платформу для развития. Получился прогрессивный технократический подход, мечта любого утописта XIX века. Он распространялся. Точнее, его распространяли. Американский опыт стал инструментом влияния, стратегией технической помощи, которую сначала проводил Рузвельт, затем формализовал Трумэн, и, наконец, продвигали Кеннеди и Джонсон.

Технический характер знаний, которые Управление привлекало дома и за границей, затушевывал принципиальное различие этих ситуаций. Федеральное правительство предприняло первый рывок в развитии водных ресурсов на западе Соединенных Штатов в контексте республиканского проекта или политической системы, которые – пусть несовершенно – пытались быть полезными обществу. Напротив, международное участие американских специалистов больше направлялось на создание возможностей для американских подрядчиков. Специалисты управления могли создать сценарии и программы для бассейнов крупных рек, однако предполагалось, что вслед за этим подробные проекты разработают какие-то частные компании.

При администрации Эйзенхауэра философия развития стала меняться. Массовой тенденцией в США стал отход от государственных инвестиций и вмешательств в духе «Нового курса» в сторону более свободного предпринимательства. По мере развития этого неоимпериализма рассеялся тот моральный авторитет, которым некогда обладал американский опыт. К середине 1960-х годов проблема освоения международных вод перешла в ведение международных институтов. Это отражало растущую сложность – и растущие ставки – решения проблемы совместного использования водных ресурсов во все более поляризованном мире. Это уже происходило на Инде при участии Всемирного банка. Однако влияние Соединенных Штатов как главного спонсора мирового порядка и его институтов никогда особо не отставало.

В бассейне Меконга Соединенные Штаты сначала пытались ввести в сферу своего влияния государства нижнего течения реки – Таиланд и новые независимые страны Лаос, Вьетнам и Камбоджу. Управление активно участвовало в проектах на Меконге. В частности, его специалисты разработали планы для плотины Па Монг – огромного многоцелевого сооружения на главном русле реки в нескольких километрах к северу от столицы Лаоса. Затем подключилась ООН – посредством Экономической комиссии для Азии и Дальнего Востока, и в итоге в 1957 году появилась Комиссия по реке Меконг – межправительственная организация стран бассейна.

Долгий след американского влияния оставался и в эту новую эру. Комиссия появилась по рекомендации генерала в отставке Уилера – бывшего руководителя инженерных войск США и консультанта Всемирного банка. В 1961 году во время миссии, финансируемой фондом Форда, дополнительный набор рекомендаций разработали американские специалисты во главе с географом Гилбертом Уайтом. Президент США Линдон Джонсон надеялся, что этот план принесет мир в регион, и даже направил туда для консультаций Давида Лилиенталя. К 1965 году Корпус военных инженеров и TVA обеспечили важные технические консультации и нанесли на карту экономические и социальные ресурсы бассейна в рамках подготовки к реализации регионального плана. Однако программу участия остановило противодействие внутри США.

Не успело развитие водной инфраструктуры принять черты имперского проекта, как его пик уже миновал.

Глава 19. Конец эпохи

ЗАВОЕВАНИЕ БЕСКОНЕЧНОГО ЧАНЦЗЯНА

История воды в XX веке была политической: напряжение, вызываемое растущим, все более свободолюбивым, потребляющим населением, привело к изменению ландшафта. Эта трансформация отражала попытки развивать политические системы, которые удовлетворяли бы современные потребности посредством инструментов территориального суверенитета. То, как будет осуществляться такой суверенитет, определяли различия в организационной архитектуре.

Ориентированное на воду развитие стало отличительным признаком возвышения Соединенных Штатов и превращения в образцовую республику и глобального гегемона. Сложная система развития ландшафта, сопровождавшегося непрекращающимся взаимодействием между индивидуальными политическими правами и коллективными действиями, была далека от совершенства. Увы, республики редко выполняли свои обещания. Ограничивающим фактором является предоставление полных прав своим гражданам. В случае американского проекта республика не добралась до идеала в отношениях с группами населения – от индейских племен, которых она вытеснила в период своей географической экспансии, до городской и сельской бедноты, которую она систематически исключала при распределении широких благ такого развития. Но несмотря на свои серьезные ограничения, он обеспечил безопасность для множества людей и мощную платформу для индустриализации и создания богатства. Сравнение с показателями коммунистических стран в итоге подтвердило предположения Виттфогеля: в конечном счете водная инфраструктура является осязаемой реализацией политической архитектуры. Среди самых важных подтверждений здесь пример Китая.

В мае 1956 года руководитель коммунистической партии Мао Цзэдун прославился тем, что переплыл реку Янцзы примерно в 400 километрах ниже по течению от того места, где сегодня находится плотина «Три ущелья». Он пересек реку от Учана до Ханькоу. В июне, наоборот, проплыл от Ханькоу до Учана. Это стало традицией, несущей глубокий символизм для коммунистического Китая. Тогда в июне Мао обратил свой взор вверх по реке. В стихотворении под названием «Плавание» он писал: «Скалистая плотина будет стоять поперек западной реки, разрезая туманы и дожди Ушаня, пока крутые ущелья не превратятся в озеро спокойствия»[99].

Вода и инфраструктура, необходимая для управления ею, должны были стать главными действующими лицами эволюции Китая во второй половине XX века. Плавание Мао через реку стало частью мифологии об успешном создании крупнейшего сооружения речной инфраструктуры на планете – плотины «Три ущелья»; однако при этом легко забыть, что вода сначала трагически выходила на передний план в один из самых темных периодов недавнего прошлого Китая.

В 1958 году Мао начал кампанию Большого скачка. Истоки этой политики лежат в сложных взаимоотношениях с западным соседом. В 1956 году Хрущев начал процесс ревизионизма и критики сталинского режима. Мао категорически не соглашался с действиями Хрущева и видел в Китае истинного наследника марксизма-ленинизма и сталинского проекта. Он собрался доказать это.

На праздновании сороковой годовщины Октябрьской революции Никита Хрущев объявил, что через пятнадцать лет Советский Союз обойдет Америку по таким показателям, как производство стали и чугуна. Мао прекрасно знал, что Китай отстает от СССР, не говоря уже о западных экономиках, но при этом увидел возможности для борьбы за лидерство. Он хотел показать, что Китай тоже участвует в гонке с Западом и, следовательно, с Советским Союзом. В конце концов, Америка была безусловным врагом: война в Корее