Мальчик и его собака перед концом света - Чарли А. Флетчер

не встречала человека, который бы лгал. Из-за этого я не знала, как с ними общаться. Но это было давно. Вот что я знаю о таких людях теперь: когда лжецы говорят, что собираются рассказать вам правду, нужно очень внимательно слушать их истории — не потому, что они попытаются скрыть правду в них, а потому, что правды в них не будет вовсе. Она будет скрыта в деталях, которые лжецы не сообщат. Если изучить очертания их лжи, увидишь пространство, которое она занимает, и сможешь найти правду в промежутках.

«Ты добралась сюда с помощью карты», — сказал Брэнд.

«Да», — ответила я.

«Где она теперь?» — спросил он.

«Неважно», — сказала я. Мне не хотелось рассказывать ему о Джипе и лошадях. Не сейчас.

«Нельзя, чтобы они нашли ее, — произнес Брэнд. — Я не шучу».

«Хорошо, — ответила я. — Они не найдут ее. Пока я не скажу им, где она».

Если я попрошу наших охранников освободить Джипа и лошадей, они найдут карту. Они обязательно проверят мои вещи. Но я не видела смысла в том, чтобы признаваться в этом Брэнду. Он посмотрел на меня и покачал головой. Наверное, лжецы хорошо определяют ложь и полуправду.

«Гриз, — сказал Брэнд. — Если они найдут карту, тебе конец».

«Угрозы — не лучший способ прийти к соглашению», — ответила я.

«Я не угрожаю, — сказал он. — Просто предупреждаю. Я пытаюсь помочь. Если консерваторы найдут карту в твоих сумках, они решат, что ты сделала кое-что очень плохое. И накажут тебя за это».

Я ненадолго задумалась. Попыталась увидеть очертания его слов.

«Ты хочешь сказать, что ты совершил что-то плохое, — ответила я. — Я ведь нашла карту на твоей лодке. Если это доказательство того, что ты сделал что-то плохое, я просто скажу консерваторам об этом».

«А я скажу, что ты лжешь, — заявил Брэнд. — Мне не хочется делать это, но придется. Это вопрос жизни и смерти».

«Твое слово против моего», — сказала я.

«Они знают меня, — ответил он. — Доверяют мне. Я привожу вещи, которые им нравятся. Которые им нужны. Они поймут, что ты увиливаешь. Скрываешь что-то от них».

«Например, тот факт, что я девушка», — сказала я.

«И это тоже, но в основном то, что ты одна из фрименов», — ответил Брэнд.

Я подумала, не угодила ли я в собственную ловушку.

«Последний фримен, что пришел сюда, убил людей, которыми они дорожили, — добавил Брэнд. — Так что вряд ли им понравишься ты или твои слова. Но, Гриз…»

Брэнд замолчал и посмотрел на меня. Его как будто пронзила боль.

«Гриз, — сказал он. — Это глупый разговор. Мы на одной стороне. Я никогда не предам тебя. Только если ты не предашь меня первой. Вот и все. Как я уже сказал, спрятать карту от этих людей — вопрос жизни и смерти».

Иногда Джип или Джесс смотрели на меня огромными глазами, и обычно это означало, что они хотели что-то съесть, но не могли, например, если мы были на лодке и они не могли поймать себе обед. Теперь так на меня смотрел Брэнд. Его взгляд был мягким и теплым, несмотря на холодный голубой оттенок глаз. Но я заставила себя вспомнить, как быстро он становится ледяным.

«Кто погиб?» — спросила я.

Я тоже могла смотреть ледяным взглядом.

Я ничего не говорила. Просто ждала. Брэнд ненавидел тишину. В итоге он подсел ближе, поднял руки, показывая, что не причинит мне вреда, и начал новую историю. Он говорил тихо, словно боялся, что нас могли услышать.

«Я уже говорил, что они боятся дальних путешествий, — сказал Брэнд. — Тех, в которых они крали девочек».

«Да, — ответила я. — Ты сказал, что трое мужчин не вернулись из-за шторма».

«Я не говорил, что все они были мужчинами, — возразил он. — Интересно, почему ты так решила. Нет, это были двое мужчин и женщина. Женщина была капитаном корабля и знала, как втереться в доверие к людям. Она разговаривала с девочками и мужчинами, и все любили ее по разным причинам. Это она сделала отметки на карте».

Я посмотрела на Брэнда, выдав себя.

«Ты решила, что их сделал я, — сказал он. — Верно?»

«Я по-прежнему так думаю, — ответила я. — Я видела карандашную линию, ведущую к нашему острову».

Я не знала, зачем Брэнд лгал. Но я была уверена, что вскоре его ложь станет явной.

«Это их карта, — сказал Брэнд. — Карта трех моряков. Отметки показывают, где они были. Если ты была на „Фалки“, я бы тебе показал».

«Что еще за „Фалки“?» — спросила я.

«Моя лодка, — ответил Брэнд. — Там спрятаны другие карты».

«Спрятаны?» — переспросила я.

«Я же сказал, что они не должны попасть им в руки, — ответил Брэнд. — Это карты их путешествий».

«Значит, они не утонули», — заключила я.

Брэнд придвинулся ко мне.

«Нет, — ответил он. — Они не утонули. Они успешно добрались до места назначения. И остались там навсегда».

И тогда Брэнд рассказал мне другую историю.

Он заявил, что это абсолютная правда. Я не уверена в этом. Консерваторы прибыли в настоящий дом Брэнда в шведском архипелаге, собираясь забрать бледнолицых девушек, его сестер. Но Брэнд и его родня не были глупцами. Они отказались отдавать их.

«Консерваторы прибыли, остановились на ночлег, поужинали с нами, спросили, не хотим ли мы перебраться в их поселение, — сказал Брэнд. — И когда мы отказались, они мирно попрощались с нами. Но вернулись ночью. От их дружелюбности не осталось и следа. Моряки были вооружены. У них были наручники. Они сказали, что им нужна одна девочка. Назвали это десятиной. Знаешь, что это?»

«Нет», — ответила я.

«Что-то вроде взятки, — сказал Брэнд. — Раньше с людей брали налоги, а тех, кто отказывался платить, сажали в тюрьму. Но десятина — налог для богов. Консерваторы опасны, потому что оправдывают свои действия тем, что ими руководит бог. Они перестают думать как люди».

«Значит, ты убил их», — сказала я.

«У меня не было выбора, — ответил Брэнд. — Даже если бы мы спрятались или отбились, они бы вернулись. Теперь они знали, где мы жили. Нам нравилось это место. До сих пор нравится. Нам не хотелось прятаться, жить в страхе, что эти люди снова вернутся, и их будет много. Мы не знали, сколько их осталось. Вот почему я прибыл сюда — чтобы проверить, есть ли угроза. Тогда я узнал, что они боятся путешествовать, ведь их моряки не вернулись. Они отвернулись от моря».

«И ты убил их, — снова повторила я. — Тех, других».

«Мы убили, — ответил Брэнд. — Мои сестры — сильные женщины. Им не понравилась