Не от мира сего. Криминальный талант. Долгое дело - Станислав Васильевич Родионов

когда же посмотрели на хозяйку, то внизу, чуть не под ногами, послышался странный звук, словно кто–то полз по ковру. Парень и девушка опять дернули головами…

Посреди комнаты стояла громадная белесая овчарка. Она нехотя подошла к полке, встала на задние лапы, взяла зубами маленький подносик и осторожно просеменила к гостям. На круглой лакированной поверхности, разрисованной бутончиками, лежала голубая зажигалка и золотистая пачка импортных сигарет.

– Попробуйте моих, – негромко предложила Аделаида Сергеевна, словно увидела сквозь ткань пиджака пачку «Друга» в его кармане.

Он закурил, с трудом шевеля одубевшими пальцами и потихоньку злясь, что не может справиться с двумя маленькими предметами. И как она узнала, что он курящий?

Стоило вернуть зажигалку на подносик, как собака отнесла его и встала посреди комнаты, посматривая на хозяйку.

– Рой, – укоризненно сказала та, – угости и девушку.

Овчарка вернулась к полке и, осторожно клацнув зубами, сняла корзиночку из деревянных полированных реечек – такую они видели в магазине сувениров. Принесла ее не спеша, прихватив пастью длинную гнутую ручку. Валентина взяла конфету, не спуская глаз с собаки. Овчарка тут же повернулась, водворила корзиночку на место и легла посреди ковра.

– Роюшка, ты же будешь мешать, – заметила Аделаида Сергеевна.

У овчарки дрогнуло острие ушей. Она убрала язык, встала и степенно прошла к секретеру красного дерева, за которым пропала, как замуровалась в стену.

– Начнем. Молодой человек, пройдите в соседнюю комнату и сядьте за стол. Когда мигнет лампочка, снимите трубку.

Он поднялся и неуклюже прошагал за дверь, на которую она показала.

В маленькой комнатушке ничего не было, кроме столика, стула и телефона. Даже окон не было. Пустые стены неопределенного серого цвета освещались тусклой лампочкой без абажура. Застойный воздух отдавал лежалым тряпьем и рассохшейся бумагой. Тишина шуршала обоями. Видимо, это была кладовка идеальная комната для размышлений, потому что глаза и уши тут отключались.

У телефона стояла крохотная пепельница – окурка на три. Он торопливо вдавил туда начатую сигарету, и тут же где–то в углу мигнула синяя лампочка. Он взял трубку.

– Единственное условие, – произнес бесцветный, как у робота, голос, отвечать честно. Первый вопрос: что вы делаете, когда вам не спится? Подумайте.

– Мне всегда спится, – удивился он.

В трубке что–то щелкнуло. Он подержал ее, раза два дунул и неуверенно положил. Возможно, стоило бы сказать, что если в библиотеке попадался детектив, то не спал часов до трех.

Лампа опять мигнула. Он схватил трубку.

– Кого больше любите: детей или собак? Подумайте.

Он помолчал, заколебавшись, – детей никогда не имел, а собак держал не раз. Но было велено говорить правду.

– Собак.

Трубка щелкнула. Он понял, что на аппарат ее можно и не класть, поскольку связь отключалась где–то в другом месте. Зря сказал про собак, цинизм это – любить их больше детей.

Лампа мигнула.

– Да? – спросил он, забывшись.

– Ваш самый любимый цвет? Подумайте.

Он старался думать, но думать было не о чем.

– Все одинаковы.

Трубка отключилась. Вроде бы замолчала надолго, и он пожалел, что притушил сигарету. Тянуло курить. Даже стало как–то не по себе, и успела мелькнуть мысль о воздухе, которого здесь явно недоставало. Затем показалось, что сзади кто–то стоит и дышит ему в спину. Он обернулся…

Серая пустая стена, на которой ничего нет, даже гвоздя не вбито. Он опустил глаза и вздрогнул – взгляд уперся в красную пасть, дышащую жарко и сильно. Собака наблюдала за ним, принюхиваясь к постороннему запаху влажным антрацитно–блестящим носом. Это был Рой. Нет, скорее всего, другая собака, потому что дверь не открывалась. Но когда он входил, овчарки в комнате не было.

Свет мигнул. Трубку он поднес к уху запоздало, когда та уже повторила вопрос:

– Пробуете ли вилкой хлеб в булочной? Подумайте.

– Не пробую.

И через считанные секунды опять синее мигание и новый вопрос:

– По лестнице поднимаетесь пешком или обязательно ждете лифта? Подумайте.

– Поднимаюсь, если испорчен.

Вопросы пошли чаще, и его уже не просили думать. Да он и не мог, косясь на собаку, которая то появлялась, то пропадала. Может быть, на тридцатом мигании он наконец–то услышал:

– Последний вопрос: если жмет ботинок, на кого вы злитесь?

– На ботинок, – буркнул он.

– Возвращайтесь, – приказал голос.

В большой комнате пришлось зажмурить глаза. Там ничего не изменилось: так же стесненно сидела его невеста, которой, как он догадался, тоже задавали вопросы. И так же хозяйка пребывала в тени. Нет, изменилось – со столика исчезли деньги. Да руки Аделаиды Сергеевны теперь вертели миниатюрный вычислительный приборчик с кнопочками и бегающими зелеными цифрами.

– Молодые люди, – чуть торжественно произнесла она, – можете вступать в брак. Вам ничего не грозит. У вас положительная флюктуация.

Они сидели молча, выжидая продолжения. Хозяйка убрала приборчик в темноту и заговорила тоном научных докладов:

– При взятой мною репрезентативности коэффициент совместимости приближается к единице. Хотите точнее?

– Хотим, – тихо согласился он.

– Коэффициент составляет восемьдесят шесть и три десятых. Это значит, что развод может случиться не раньше чем через пятнадцать лет.

– А все–таки может случиться? – спросила невеста.

– Дальше пятнадцати лет я кривую не пролонгирую. Неужели вам мало? Хозяйка усмехнулась в своем полумраке – было слышно, как она усмехнулась.

– Дело в том, молодые люди, что для дальнейшего прогноза нужны те качества, которые вы будете иметь через пятнадцать лет. Они мне неизвестны. Вам тоже.

– Хватит и пятнадцати, – согласился он.

– У вас будут мелкие стычки и временные разрывы. Их можно избежать. Всю жизнь опасайтесь одного друга дома; пока точно не знаю, мужчина это или женщина. Не оклеивайте стены красными обоями. И никогда не носите красных шарфов.

Она помолчала и приглушенно добавила:

– Каждая семья имеет свой положительный знак. Кто его знает, тот будет жить в мире. Я скажу ваш: чай должен заваривать мужчина. Вы меня поняли, молодой человек?

Он кивнул.

– Тогда все, – устало произнесла Аделаида Сергеевна и бросила в пространство: – Рой, проводи их!

Они торопливо встали и сразу пошли, стремясь исчезнуть до появления овчарки. Но Рой уже стоял в зеленой передней. Они медленно обошли его и выскочили на лестницу – дверь распахнулась почти сама. И тут же звонко закрылась, словно Рой захлопнул ее лапой, да они в этом и не сомневались…

На улице она разжала кулак – там сплющилась теплая шоколадная конфета.

– Я не видел ее лица, – сказал он.

З а я в л е н и е. Прокурору Зареченского района. От гражданина Смирнова А.Н. В апреле месяце я со своей невестой Валентиной Турковой узнал адрес гражданки Калязиной Аделаиды Сергеевны, которая якобы гадает и может делать то, от чего волосы встают дыбом. Любовь любовью, а ошибиться в браке кому охота. Поэтому пошли. Калязина