Улан: Танец на лезвии клинка. Наследие предков. Венедская держава. Небо славян - Василий Сергеевич Панфилов

не раз жаловал его крупными суммами или заключал выгодные контракты – выгодные властителю герцогства Вольгаст и острова Рюген. Так что ещё вопрос, кто больше выиграл: он или генерал-адмирал Мещёрский, у которого прибавилось орденов и званий, но вот по части влияния мало что изменилось.

– Дядька[145] Никифор, смотри! – раздался возглас Павла, и мальчишка, свесившись с коня, на полном скаку сорвал зубами ромашку.

– Молодец, – прогудел тот одобрительно, – только я бы тебе не советовал зубами. Мало ли… Ошибёшься чуть, и что у тебя тогда с лицом будет?

– Ну ты же делаешь? – резонно возразил воспитанник.

– То я, – хмыкнул дядька и покосился умоляюще на Рюгена.

– Дядька прав, – пришёл тот на помощь, – во-первых, это просто лихачество, которое тебе ничего не даст. А во-вторых, ты растешь, и организм постоянно приспосабливается под новый рост, новый вес, длину рук.

Цесаревич на минуту задумался, а потом неохотно сказал:

– Ладно, не буду больше. А… А это потому я взрослым на рапирах проигрываю? Ну, что организм?

– Не только поэтому, противники-то у тебя ого какие! – серьёзно сказал Владимир. – Лучшие гвардейцы с тобой клинки скрещивают. Но вообще-то ты прав – ты сейчас растёшь, и организм просто не успевает приспосабливаться. Ну а так, чисто технически, в полусотню сильнейших фехтовальщиков ты уже и сейчас бы вошёл. Ну а подрастёшь, так и вовсе… Если тренировки не забросишь.

Учёбу цесаревича князь считал ничуть не менее (а то и более) важным делом, чем родной уже Департамент. Потому-то ее проводили не только в прекрасно оборудованных залах Зимнего, но и у гвардейцев и даже в армейских полках, расквартированных под Петербургом. Павлу важно знать окрестности, да и возможности обычных солдат нужно понимать. Ну и не менее важно общение с народом. Умный, спортивный, неприхотливый, отлично знающий солдатскую жизнь и абсолютно не заносчивый мальчик был любим военными, и случись что – легко поведёт за собой полки…

Вот и сейчас они тренировались в расположении уланского полка. Да-да, того самого, где начинал служить сам Владимир. Другое дело, что за прошедшие годы изменилось очень многое. Для примера – сейчас это был гвардейский полк уланов-карабинеров, с официальным названием «Варяжский» и «Крылатые» с девизом «Никто, кроме нас» (тут уже попаданец постарался).

После того как полк невероятно героически проявил себя в войне с Фридрихом и доказал верность во время мятежа, объединив вокруг себя армейские части, он и стал гвардейским. Однако дело этим не ограничилось – полк практически «раздёргали» на части.

Костяк остался в «Варягах», чуть более полусотни человек перевели в заново сформированную Конную гвардию, созданную уже по образцу французских жандармов[146]. И наконец, потребовался командный состав для четырёх уланских полков. Точнее будет сказать – «настоящих» уланских.

Миних всё-таки имел опыт войны со степнякам и прекрасно знал, что для противодействия крымчакам требуется более лёгкая конница, а не здоровенные дядьки на конях драгунского образца. Ну и пробил, формируя их на регулярной основе из казаков, татар и башкир – вперемешку. Воевать те умели, но вот с дисциплиной и «правильным» строем была беда, так что без «варягов» обойтись не получалось. Точнее сказать, можно было бы и обойтись, но тогда начиналось «местничество» и «землячество». Ну а с бывшими сослуживцами Владимира вроде как и получалось.

Были в гвардии и другие перемены – расформировали Измайловский полк, который почти в полном составе воевал на стороне бунтовщиков. Зато апшеронцы стали гвардейцами. Появился и гвардейский Флотский Экипаж – и тут снова постарался попаданец. Гарнизон Кронштадта проявил себя весьма достойно, так что не уважить их было бы неправильно. Ну и экипаж на царскую яхту должен быть отборный…

В гвардии вообще было много перемен, и для начала – она стала ходить на войну. В любую серьёзную заварушку вместе с войсками отправлялись и сводные роты гвардейцев. Составляли их таким образом, чтобы каждый из них воевал хотя бы раз в несколько лет. Гвардия подтянулась и стала действительно отборными войсками. Ну и привилегий у гвардии уменьшились – вроде тех же повозок, которых за каждым капралом было прикреплено больше, чем за армейским майором.

Рысьев так и остался полковником, но теперь – полковником гвардейским, так что был абсолютно доволен жизнью и даже женился. Женился он, кстати, на двоюродной сестре жены самого Грифича, и таким образом друзья ещё и породнились. Получив от императора несколько неплохих поместий и приданное от жены, он принялся активно трудиться над воспроизводством потомства и сильно обогнал попаданца, «настрогав» пятерых и не собираясь на этом останавливаться. Впрочем, Рюген с Натальей тоже…

– Учитель, – прервал размышления князя голос цесаревича, – тут мне такую ухватку показали, что ух! Оцени и скажи – тебе она как?!

Улыбнувшись слегка, принц тронул пятками конские бока и поехал к воспитаннику.

Глава третья

Супруга императора была женщиной пусть и неглупой, но очень домашней и откровенно ленивой. Она почти не вмешивалась в жизнь двора, полностью сосредоточившись на дочках и муже. Михаил Илларионович Воронцов, дядя императрицы, был человеком пусть и небезупречным, но весьма деятельным, умным и сравнительно порядочным. А вот родной отец и братья Елизаветы Романовны…

Отец уже заслужил прозвище «Роман – Большой Карман» за воровство и мздоимство невероятных размеров. Был он генерал-губернатором Петербурга, и нужно сказать – отвратительным. Деньги из казны вытягивались в колоссальных масштабах – настолько, что император вынужден был сделать его пост декоративным, передав власть заместителям тестя.

Братья же Елизаветы… Александр Романович был человеком умным… Хотя нет, вернее будет сказать – хорошо образованным. И самое скверное – убеждённым англоманом. Несмотря на то что именно англичане были спонсорами переворота, перед «просвещёнными мореплавателями» тот буквально млел и, что хуже всего, был масоном и всеми силами насаждал масонство в России. Кстати, папенька тоже был масоном…

Семён Романович также был англоманом – ранее. Однако переворот «вылечил» его – попытка сместить законного правителя была в его глазах чудовищным преступлением, да и сестру Елизавету Семён очень любил. Да мозгами был не обделён и прекрасно понимал суть происходящего.

И вот со стороны Большого Кармана и Александра Романовича Рюген начал замечать нехорошие шевеления. Мало того, что их действия приносили прямой вред государству, так ещё они начали игру против Павла.

Логика их была понятна – устранить цесаревича, и тогда наследником или наследницей станет ребёнок Елизаветы. Профит… Что уж они планировали дальше – просто освободить