Перерождение темного архимага. Сибирский рубеж - Amazerak

не понравилось, но она попыталась о чём-то поговорить с капитаном в сторонке. Они некоторое время спорили, а потом Хитров закричал чуть ли ни на всю крепость:

— Вам приказано? Приказано! Хватит языком чесать, лейтенант! Выполнять!

Мы с Зайцевым в это время как раз садились в «Ягуар» и всё слышали, и когда выехали из крепости, я спросил прапорщика, что случилось с Хитровым, ведь раньше он себя так не вёл.

— Он после ваших поездок к бездне таким стал, — ответил Зайцев. — Не знаю, что у вас там произошло, он не говорит.

— Думаешь, причина в этом?

— Ну да, как вы поездили туда, так человек словно подменили.

— Вот и я про то же.

— В общем, не знаю. Но ходит слух, будто его Пыж хочет под трибунал отдать.

— За что?

— Если б я сам хоть что-то понимал, — усмехнулся Зайцев. — Может быть, обычная пустая болтовня. Кто-то придумал какую-нибудь херню, пошутить решил или ещё чего, а другой подхватил и растрепал всем. Знаете же, как бывает.

По пути встретились несколько блокпостов: солдаты и бронетехника стояли через каждые десять вёрст, но несмотря на это тенебрисов всё равно попадалось много. Пять дней военные только и занимались тем, что зачищали буферную зону, но тёмные появлялись снова и снова. Пока ехали к восемьдесят восьмому форту, наш стрелок уничтожил штук двадцать мелких тварей и ещё столько же — на обратном пути, когда мы сопровождали колонну самосвалов.

Сегодня мы с Зайцевым весь день катались туда-сюда. Машины возили стройматериалы для восстановления крепостной стены, требовалось их сопровождать. Последний рейс завершили уже в сумерках. Отряд с внешнего рейда вернулся чуть раньше нас, и в гараже я встретил Олю и остальных. Они как раз собирались расходиться по казармам.

Я позвал её, мы выбрались из боксов и остановились недалеко от ворот. Мимо проследовали Рюмин с Волгиным, наградив нас удивлёнными взглядами.

— Ты как вообще? — спросил я. — Нормально?

— Нормально. Жива-здорова, как видишь, — ответила Оля со свойственными ей бодростью и оптимизмом.

— Не устала?

— Да все устали, а что поделать? Видишь, какая ситуация: людей мало, приходится за троих пахать.

— И те двое салаг проблем не создавали? — я посмотрел вслед своим приятелями.

— Не, — рассмеялась Ольга. — Молодцы, держались достойно. Я, если честно, штрафников не хотела брать. Если уж на то пошло, не положено, чтобы один офицер был с несколькими штрафниками. Но, как видишь, никто не сбежал, никто не погиб, все отработали, все вернулись… Слушай, Лёш, ты заходи как-нибудь после отбоя, когда я не на дежурстве буду, поболтаем. А то сейчас некогда.

— И когда же такой день наступит?

— Завтра, например. Сможешь?

— Завтра? Можно попробовать.

— Буду ждать, — Оля улыбнулась и подмигнула, — а сейчас всё, некогда. Побегу.

— Стой, спросить хотел один момент. Хитров не обижает? Слышал, он наорал на тебя утром. Вообще, нервный какой-то стал.

Тут Оля резко посерьёзнела, огляделась по сторонам и негромко произнесла:

— Проблемы у него. Только никому, ладно?

— Не вопрос.

— Помнишь, тебя Пыж вызывал и расспрашивал, как прошла операция в тёмной области?

— Естественно, помню.

— Нас всех вызывали, кто там был. В общем… — Оля вздохнула. — Пыж решил, что Хитров бросил нас и сбежал, и теперь хочет отдать его под суд.

— За что? Бред какой-то. Что Хитров такого сделал? Он отдал приказ отступать. Если б он попытался вас вытащить, то погиб бы.

— Я тоже говорила, что у него выхода не было, но Пыж и слушать ничего не хочет. Если честно, то больше виновата я. Слишком увлеклась сражением, а надо было ребят выводить. И в итоге… двое погибли.

— Никто не виноват — я так скажу. Случается всякое. Мы делали, что могли.

— В любом случае, спасибо тебе, — Оля дотронулась до моего плеча. — Если бы не ты, никто не выжил бы.

— И какая же мне будет за это награда? — улыбнулся я.

— А вот завтра придёшь и узнаешь, — кокетливо проговорила Оля. — Ну всё, мне пора. До завтра.

— Пока.

Я и правда не считал, что капитан проявил трусость. Твари окружали нас со всех сторон, и если б он задержался, весь отряд бы погиб. Если уж на то пошло, моей вины в случившемся было больше. Ведь если бы я не ждал, пока закроется последняя дыра, мы не попали бы в такую ситуацию.

Я развернулся, чтобы идти к себе, но встретился взглядом с Полиной. Она стояла возле двери, ведущей в женскую казарму и издалека наблюдала за нашим с Олей разговором.

— Привет, — поздоровался я, подходя к девушке.

— Привет, — ответила Полли.

— Как дела? Давно не виделись.

— Ну да, давно. Но тебе вроде бы есть чем заняться.

— Ага, постоянно то в рейды мотаюсь, то в конвой. А ты?

— А мы так… чем придётся, теми занимаемся. В основном, здесь сидим, в крепости. А она… — Полли посмотрела вслед Ольги

— Лейтенант Скавронская из гарнизонной роты. Мы работаем вместе.

— А, работаете, — протянула скептически Полли. — Да… тут есть, над чем поработать.

— Слушай, может быть, попробуем как-нибудь встретиться? — предложил я. — Что думаешь?

— А как мы встретимся? Нас целыми днями то туда гоняют, то сюда. Это совсем не круто. Да и ты тоже вон… работаешь. Слушай, я пойду уже, а то полячка придёт орать будет.

Кажется, Полина поняла, что у нас со Скавронской отношения ближе, чем просто служебные. Расстроилась, наверное.

В полупустой казарме было всего семь человек, в том числе Волгин с Рюминым, только что вернувшиеся с задания. Эти двое, словно закадычные друзья, спокойно сидели за столом, играли в неизвестно где добытые карты и обсуждали сегодняшний день, точнее лейтенанта.

— А ты видел, какая у неё задница? — говорил Волгин. — Я бы с этой Скавронской почаще бы в рейды ходил.

— Ага, и сама тоже ничего.

— Это как сказать. У меня и покрасивее девчонки были так-то.

— Да понятное дело. Не модель, конечно — тут я полностью согласен. Но вполне себе. Боевая девчонка, думаю, в постели — тоже. Да и вообще… ты опять проиграл, — Рюмин кинул последнюю карту.

— Да ёп… ладно, давай по новой. Я