Только (не) с тобой! - Софи Вариет

себя не убедила. Эта его подавляющая аура. И я никогда не знаю, чего от него ожидать в следующую секунду. Сложно предугадать его действия. Зато он может читать меня как открытую книгу. Теперь он, скорее всего, понял все мои уловки. Настороженно наблюдала за каждым его действием, но пока он не подходил, а просто осматривал комнату. Потом взгляд Миши остановился на шахматах, которые стояли на кофейном столике. Эта доска с фигурами была просто украшением интерьера, я сама попросила о ней, сама я играть не умею, но мой папа любил эту игру. Эта доска напоминание о счастливом прошлом, единственная живая вещь в этой комнате. Единственное, что не вписывается в интерьер.

И Фартовый подошёл именно к ней.

— Ты всего лишь пешка на доске, — он взял одну фигуру и посмотрел на неё равнодушно. — Королева сильная пешка, но она ничто пока игрок не сделает ход, — он вернул фигуру на место, а затем схватил край доски и перевернул её, роняя всё на пол. — Стоит опрокинуть доску, как все фигуры разлетятся. И сами свои позиции никогда не займут. Пока игрок сам не поставит их на место.

— Пусть так, пусть я пешка, а ты игрок, — я смогла немного успокоиться. Он заставил меня думать, и все мысли направились на нашу воображаемую партию. — Но в шахматах две стороны. Чёрная и бела, а значит игрока тоже два. Пусть я пешка, но точно не на твоей стороне и тот второй игрок я уверена, окажется гораздо искуснее тебя.

— Посмотрим. Сейчас все козыри на руках у меня, — и тут он шагнул уже ко мне. Напряглась всем телом, сжав ладонями подоконник. — Варя, сейчас пойми одно. Если я один раз, что-то предлагаю, второго раза уже не будет. Поэтому сейчас подумай хорошенько, — Фартовый встал вплотную ко мне. Облокотился руками о подоконник с обеих сторон от моего тела. Он смотрел мне прямо в глаза, но они совершенно ничего не выражали. — Стань моей женой, и я вытащу твоего Андрея из тюрьмы, если нет, я устрою ему Ад на зоне. У меня есть достаточно связей для этого, поверь, — вдруг в его взгляде проскользнуло, какое-то чувство. Сначала, я не могла понять, что это, но потом вдруг поняла — это желание. Вздрогнула и резко отклонилась назад, он схватил меня за подбородок, не давая шевельнуться. — Просто стань моей и я его вытащу.

Он медленно наклонялся к моему лицу, давая время решить. В глазах стали скапливаться слёзы, когда уже почти наши губы встретились, я не сдержалась и, зажмурившись, отвернулась, тут же по щекам покатились слёзы.

— Ты сделала свой выбор, — ощутила, как он отошёл и направился к двери. А сама я не могла двигаться, тело дрожало от слёз. — Рано или поздно это случиться, просто смирись.

И он ушёл, снова меня заперев.

Глава 20

«Смирись». Легко ему говорить. Уже часа три я бесцельно бродила по комнате, ни на чём особо не сосредотачиваясь. Да и вообще чувствовала себя в какой-то прострации, что ли. В голове как набатом било лишь одно слово «смирись». Да черта с два я смирюсь! Очнулась внезапно, когда поняла, что в комнате темно. Наступила ночь, а я и не заметила. Замерла напротив окна, на лицо иногда падали лучи прожекторов. Спать в этом доме было бы глупо, но организм требовал отдыха. И пришлось идти на риск. Упала на постель, вдыхая аромат чистоты, проваливаясь в сон. Правда спокойствия в этом сне не было, я даже не спала, а дремала. Прислушивалась к каждому шороху в доме. Наверно, дело всё в том, что изнутри я запереться не могу, мою дверь поменяли. Теперь никакой преграды нет. А под утро мне вообще стало не до сна, к горлу подступила тошнота и я заперлась в ванной. Умылась холодной водой и без сил опустилась на пол, прижавшись к стене спиной. Слабость была просто невыносимой. Пришлось несколько минут посидеть, опустив голову на колени, чтобы снова не вывернуло. Я уже и забыла из-за всех этих переживаний, что во мне теперь ни одно, а два сердца бьётся. Несмотря на дурноту, я улыбнулась и погладила живот. Впервые осознав, что это правда.

— Прости меня, малыш, я постараюсь нервничать поменьше, — из глаз покатились слёзы. — Только потерпи немножко, выберусь отсюда, и всё будет хорошо. Я тебе обещаю, я вытащу нас.

Не знаю, подействовали мои слова или ещё что, но стало легче, тошнота слегка отступила. Осторожно поднялась с пола, чтобы снова не вызвать рвотный позыв. Снова умылась и тут в дверь ванны, раздался настойчивый стук, заставивший вздрогнуть от неожиданности. Машинально коснулась живота и тут же отдёрнула себя. Никто в этом доме не должен узнать о моём положении. Это может очень плохо закончиться, не для меня конечно, для ребёнка. Я прекрасно знаю, чем занимается мой отчим. У него есть партнёр по бизнесу в Питере. Я даже однажды как-то фамилию слышала. Что-то на «з». То ли Зорин, то ли Зоричев. А нет, вспомнила, Зорицкий. У него фармацевтическая фирма, которая просто прикрытие. Его фирма производит различные препараты, но я думаю, что и наркотиками они занимаются. Понятно, зачем отчиму нужен бизнес моего отца. Транспортировка этих веществ, тогда будет очень простой. Мой отец же никогда не занимался криминалом, за это его ценили, потому и доверяли.

И тут вдруг мне вспомнилась статья из газеты, которую мы разбирали вместе с Авророй. Там были упоминания о таинственном наркобароне, так может это Лазарь и есть и если так, то они точно сделают всё, чтобы получить мою подпись. То, что было до этого всего лишь цветочки. Стук повторился, и я снова вздрогнула, уже и позабыв о визитере. Теперь выходить мне было страшно.

— Варя, сколь ты ещё планируешь там отсиживаться? — расслабилась, услышав голос матери. — Выходи немедленно!

Я зажмурилась и открыла дверь, выйдя к своей родительнице. Она сидела на моей кровати, закинув ногу на ногу и покачивая одной. А ещё пила кофе из маленькой фарфоровой чашечки. И выглядела великолепно, волосы собраны в строгую прическу, бордового цвета брючный костюм, под пиджаком белый топ, на ногах чёрные лабутены. Всегда такая элегантная и красивая, годы её совсем не портят, а совсем наоборот. Рядом с ней на постели стоял поднос со стаканом апельсинового сока, тарелкой овсяной каши с кусочками свежих фруктов.

— Поешь, — кивнула мама на поднос, отставив свою чашечку на блюдце, которое стояло рядом с кашей. Вау, меня так не кормили,