Несбыть - Елена Капитонова

Звон доносился не только изнутри ящика, но и из висящего на шее кожаного мешочка. К прежде одинокому медальону прибавился прощальный подарок фаханши.

Мысли казались неуклюжими и густыми, как жирная сметана. Заставшее его врасплох в кустах видение породило глубоко внутри смутную тревогу, которая мешалась с тоской по чему-то давно утраченному, что он толком не осознавал. Волку непременно хотелось вернуться туда и снова оказаться в том фиолетовом ящике. Выглянуть наружу и понять, что скрывается за его стенками.

Ничего, у него еще будет время, чтобы во всем разобраться. Что-что, а ставить эксперименты на себе и других оборотень любил.

— Будь добр, перестань звенеть, как рождественские бубенцы, — вампир неожиданно остановился и потер виски. — Твое бренчание становится невыносимым! Давай я сам понесу сундук, если ты не можешь волочь его аккуратнее, не громыхая на пол-леса.

— Не преувеличивай, — раздражение Влада было понятным и оттого не заслуживало ответной реакции. — Если тебе угодно, можешь взять его, но вряд ли избавишься от дурных мыслей. Не стоило ее отпускать.

— Не стоило ей и навязываться, — Граф так резко рванул ящик вверх, что тот раскрылся и оросил землю водопадом серебряных монет. — Святой Кумара! Теперь еще придется собирать.

Вррык стянул с шеи кожаный мешочек и, защищая им лапы, стал сгребать деньги в одну кучу, откуда их можно будет пересыпать в сундук. Влад некоторое время наблюдал за его ухищрениями, а потом желчно произнес:

— Зачем ты до сих пор таскаешь с собой всякую ерунду? По-прежнему не можешь расстаться с медальоном дорогого «отца»? Я думал, ты с ним покончил.

— Представь себе, какая неудача! На нем имя и герб, которые для меня много значат, — не глядя на собеседника, прорычал волк. — Придется тебе потерпеть.

— Тогда не стесняйся носить свое клеймо открыто, — темные глаза Влада сверкали нездоровым блеском. — Медальон никогда не был серебряным. Это подделка, ничтожная побрякушка.

— Никому в мире нельзя верить, — вздохнул оборотень. — Даже порядочный Спиридус не удержался от соблазна скормить ученику дешевку, вместо истинной ценности.

— Ты считаешь, Штейн был прав, и за пределами нашего мира существует что-то еще? — Стало понятно, чем вампир пытается заглушить боль. Делает вид, что боится утратить твердость представлений о привычной картине мира и не уверен в основах собственного существования. — По-твоему, это может повториться? Его тело пропало. Возможно, он на самом деле вернулся домой, а на смену ему скоро придут новые гастролеры. И все они действительно будут вываливаться из воздуха рядом с нами?

— Я бы на твоем месте завязал с экзистенциальными страхами, — голос Вррыка звучал уверенно, потому что он ни на шерстинку не сомневался в том, что говорил. — У нас есть дела поважнее, чем вникать в связанные с Джерардом тайны мироздания. Может, как-нибудь в другой раз. Например, когда вернется Фея, ты снова получишь возможность перед ней красоваться и воспрянешь духом.

— Скотина ты волосатая! — моментально завелся при упоминании Баньши Влад.

— Полегче! Мне никогда не нравилась твоя разнузданность в высказываниях.

Но Графа уже несло. Волк и не подозревал, что тот может источать столь интенсивный запах неконтролируемой злости.

— Знаешь, а я ведь многое понял. Корень моих зол сидит в тебе, рыжая морда! Стоило одному полудохлому оборотню появиться у меня в замке, и четыре с половиной века спокойной жизни полетели нетопырю под хвост. Я почти собрался со всем покончить, но тут ты, потом этот, потом все они…

— Давно подозревал, что тебе доставляет особое удовольствие готовиться к смерти под солнечными лучами, чтобы потом изменить свое мнение, — Вррык с осуждением покачал мохнатой башкой. — Слушай, я только что потерял отца и не обладаю твоим хладнокровием, но и то не впадаю в столь бурную истерику.

— Видеть вас всех не могу! — взорвался Влад. От взмаха руками из нависшей над ними грозовой тучи выскочила молния и подожгла стоящее неподалеку дерево. — Особенно тебя. Ты самая противная и наглая тварь из всех, кого я знаю!

— Зато я твой единственный друг. Подумай об этом.

Последние слова вряд ли достигли удаляющегося серебристого тумана. Горящее дерево шипело и дымилось под вызванным Графом ливнем.

Волк продолжил сгребать монеты в сундук при помощи кожаного мешочка. Записка Джерарда внезапно выпорхнула изнутри и закружилась в воздухе, подхваченная порывом ветра. Некоторое время Вррык провожал листок взглядом, а потом вернулся к своему занятию. Через несколько минут остановился, подумал, достал блестящий медальон с изображением дракона и повесил его на шею. Пускай он не серебряный, зато приятно греет грудь. Возможно, оттого, что после ухода высшего вампира поляна осветилась ярким солнцем.

Спустя три дня Влад снова встречал рассвет на крыше. Ни вид на окрестности, ни сам мир не изменились, вот только Граф чувствовал себя по-другому — не просто старым, а лишенным всякой надежды.

В замке по-прежнему играл в прятки ветер. Кухня пустовала и потихоньку покрывалась пылью. Единственной протоптанной по коридорам дорогой оставался путь в подвал, где можно было ухватить очередную бутылку мерло. Обычно Влад ни в чем себе не отказывал и брал сразу две. Их хватало, чтобы просидеть всю ночь на перекладине от флюгера, а потом проспать день на грязном чердаке под самой крышей.

Последняя посудина опустела как раз к тому времени, когда небо на востоке начало светлеть. Граф размахнулся и запустил бутылку в полет в сторону реки Арджеш. Стеклянный снаряд сбил по пути двух воронов и напугал семейство добропорядочных гарпий, которые шли на предрассветный водопой.

— Прицельно бьешь, — послышался снизу одобрительный вздох. — Взял бы еще чуть выше, подцепил бы и старого Бу.

Влад скосил глаза, чтобы определить источник голоса. Из люка на черепице выглядывала грязно-зеленая волосатая харя, на которой умещалось сразу шесть вылупленных зенок.

— Старина Нечто, — без интереса приветствовал посетителя крыши вампир. — Что привело тебя сюда? Я думал, ты боишься высоты.

— Еще больше мы боимся, чем могут закончиться твои бесконечные посиделки здесь.

— Кто это «мы»? — Краем глаза он видел, что солнце почти преодолело линию горизонта.

— Спустись и посмотри сам. Уверен, немало удивишься.

Монстр отвел глаза от неба и икнул, разглядев торчавшие на уровне крыши верхушки деревьев. В тот же миг твердая субстанция его тела рассыпалась, превратившись в грязную воду. Нечто просочился обратно в замок.

Летучая мышь слетела с крыши и юркнула в окно спальни. Граф плеснул в лицо застоявшейся в тазике водой, от которой отчаянно пахло плесенью, и, как мог, привел в порядок последний из своих костюмов. С момента ухода слуг о его гардеробе никто не заботился. К гостям, однако, кем бы они ни были, вряд ли стоило выходить неприбранным. Не следует показывать врагам собственную скорбь — это может внушить ложные надежды.