Прикоснись ко мне нежно (сборник) - Стефани Лоуренс

Она поднесла бокал к губам и осушила его.

– Почему ты бросил меня сегодня и пошел кататься с Холли?

– Я просто захотел покататься на лыжах, – прошептал Томас, щекоча ее кожу своим дыханием. – А Холли была там. И я не бросил тебя, а лишь высадил у отеля, чтобы подумать.

– О чем?

– О тебе, – ответил Томас, наконец отрываясь от ее запястья, а затем осушил свой бокал.

Брина не знала, можно ли ему верить, но ей бы очень этого хотелось.

– И до чего же ты додумался?

– Я хочу тебя, Брина. Хотел всегда, всю свою жизнь. Сейчас, возможно, мое желание стало еще сильнее. Ты прекрасна, и с тобой так же весело, как и раньше. – Он взял ее бокал и бросил его вместе со своим, и они беззвучно приземлились на ковер. – Я знаю, почему хочу тебя, и могу с уверенностью сказать, почему ты хочешь меня.

Он не мог говорить серьезно.

– Когда я вчера вошла в зал, я решила, что какая-то девушка наняла себе манекенщика для эскорта. – Брина могла видеть лишь очертания его лица в бледном свете молодой луны, и, кажется, он нахмурил брови. – Потом Карен сказала мне, что это ты, и я обрадовалась. Не только потому, что ты выглядел как парень, которому стоит все время ходить в одних трусах, но и потому, что наши отношения испортились к окончанию школы, и мне всегда было стыдно из-за того, что произошло…

– А что произошло? – спросил Томас, отпустив ее руку.

– Ты знаешь.

– Думаю, да. Но почему бы тебе не сказать мне об этом?

Брина скрестила руки на груди и выдохнула.

– Ты помнишь, как это было. Как я всегда хотела есть в школьной столовой за большим столом, хотела быть популярной. Я думала, если я нравлюсь Марку, то во мне есть что-то особенное. – Она опустила взгляд. – Что я не Жевун Макконнелл, костлявая девочка, которой мама шьет одежду.

Томас приподнял ее голову за подбородок, встретившись с Бриной взглядом.

– Мне нравилась Жевун Макконнелл.

– Я знаю. Но мне нет.

– А теперь? Ты все еще хочешь попасть за большой стол?

– Нет. Теперь я себе нравлюсь.

– Мне тоже.

Томас провел большим пальцем по ее губам. Приоткрыв их, Брина лизнула его подушечку.

– Мне нравится твоя футболка. – В его голосе звучала страсть. – Я заметил ее сразу же, едва ты вошла в банкетный зал.

Рука Томаса легла на ее затылок, и он притянул девушку к себе.

– Милый светло-зеленый цвет… – сказала Брина, гладя его по груди через рельефную ткань свитера.

– Я обратил внимание не на это, – усмехнулся Томас.

– А на что же?

– На то, что через твою грудь тянется надпись «Келвин Кляйн». – Он наклонился и прижался лбом к ее лбу. – И я подумал, как долго я буду ее снимать.

– Я полагала, ты пригласил меня к себе для того, чтобы у меня не замерзли ноги, и потому, что должен мне полбутылки шампанского.

– Все это правда. О том, что хочу стянуть с тебя футболку, я просто не упомянул. – Томас распустил ленту, удерживавшую ее волосы. – И еще я не упомянул о том, что блестки в твоих волосах сводят меня с ума и я хочу, чтобы они рассыпались по подушке, когда я буду заниматься с тобой любовью, – продолжил он, распуская косу Брины. – И что я хочу видеть твое лицо утром, когда открою глаза.

Запустив пальцы в ее волосы, он запрокинул голову Брины, как сегодня днем. И, как и прежде, он поцеловал ее, зная, чего хочет, и намереваясь это получить. Его язык словно занимался любовью с ее ртом: входя и отстраняясь, мощными жаркими толчками. Томас посасывал ее язык, наслаждался ее губами, гладил ее по волосам.

Брина прижалась к его груди, чувствуя его тепло через свитер и свою футболку, согревающее ее сердце так, как никогда раньше. Томас хотел заняться с ней любовью. Она тоже этого хотела. Брине всегда нравился Томас, но только теперь она влюбилась в него. Ее тело трепетало. Она хотела его так, как женщина хочет любимого мужчину.

Брина задрала его свитер, а затем и футболку, и вскоре ее руки уже гладили его горячую твердую плоть и нежные волоски.

– Включи свет, – сказала Брина. – Ты меня уже видел. Теперь моя очередь.

Томас наклонился и подхватил Брину на руки.

– Я знаю подходящее место. – Он отнес ее на диван. – Возьми мой плащ.

Когда она выполнила его просьбу, он пронес ее через сумрак гостиной, а потом по коридору. Они очутились в темной комнате. Поставив Брину на пол, Томас нажал выключатель. Слепящий свет ударил в глаза, и Брина прижалась лицом к шее Томаса.

– Ой, прости, – произнес он, приглушив свет.

Когда ее глаза привыкли к полумраку, Брина оглядела огромную комнату. В центре стояла гигантская кровать с оливковыми и бежевыми полотняными покрывалами.

– Эта кровать просто огромная.

Томас взял свой плащ, улыбнувшись краешком губ.

– Да уж. Придется потрудиться, чтобы добраться от одного края до другого.

Он порылся в кармане плаща и достал оттуда упаковку презервативов.

– Ты всегда носишь их в кармане?

– Не-а. Я же сказал, мне понравилась твоя футболка. Когда ты пошла к своим друзьям, – сказал Томас, бросая упаковку на подушку, – я направился в аптеку.

– Ты был настолько уверен?

– В отношении тебя? – Томас заставил ее попятиться, пока ноги Брины не уперлись в край кровати. – Нет. Но я был бойскаутом, поэтому ко всему готов.

Брина села на кровать, и Томас присел перед ней, помог снять сапоги и носки и отшвырнул их прочь. Его собственная обувь последовала за ними.

– Раздевайся, Брина, – сказал Томас, падая вместе с девушкой на середину кровати, а затем перекатываясь так, чтобы Брина оказалась на нем сверху. – Давно хотел это сказать.

Брина села на бедра Томаса, взялась за край своей футболки, медленно стянула ее через голову, затем швырнула на пол и тряхнула волосами, разбрасывая их по плечам. Она посмотрела на Томаса, в его лицо, в его синие глаза, горящие огнем желания. Брина через джинсы чувствовала его возбуждение, и это заставляло ее хотеть большего. Того, что он мог ей дать, прикосновений горячей плоти. Брина склонилась к нему, и Томас взялся за застежку лифчика и расстегнул ее одним движением, а затем накрыл ее груди своими ладоням. Брина просунула руки под его футболку и погладила ладонями живот над поясом джинсов. Томас шумно вздохнул.

– У тебя куда больше волос, чем было в школе. – Брина провела руками по мускулистому животу вверх, к груди. Теперь в нем нельзя было узнать того худощавого мальчика. – И ты стал еще чуть выше и больше.

Томас схватил девушку за талию, перекатившись так, чтобы она оказалась на спине, а он сверху.