Ангел севера - Лиза Клейпас

– Нет-нет… В этом нет нужды. – Брамуэлл снисходительно улыбнулся Люку и бросил взгляд на гостей, как бы призывая их оценить, насколько трудна его задача – убедить безумца. – К сожалению, лорд Стоукхерст, я ничего не могу поделать. Как я знаю, уже назначен день, когда приговор о повешении вашей жены будет приведен в исполнение.

Люк ожидал, что русское правительство будет действовать быстро, но не настолько… Услышав произнесенные будничным голосом слова «повешение вашей жены», он чуть не потерял рассудок. Ему еле удалось сдержаться, чтобы не наброситься на посла и не растерзать его. Каким-то образом он смог сказать холодно и ровно:

– У меня с собой перечень официальных действий, которые вы должны предпринять в отношении моей жены. В вашей власти отложить казнь.

– Нет, лорд Стоукхерст, не могу. Во-первых, я не намерен рисковать своим именем и положением, защищая женщину сомнительной репутации. Кроме того, у меня нет права действовать без указаний моего министерского начальства в Лондоне. А теперь, будьте любезны, покиньте наше собрание. – Брамуэлл самодовольно улыбнулся, снова поворачиваясь к своей тарелке, явно удовлетворенный тем, как он показал свою власть.

Очень бережно Люк взял со стола блюдо с изысканно разложенным кушаньем, с удовольствием вдохнул его аромат и швырнул на пол. Дорогое севрское блюдо упало с оглушительным звоном, осколки бесценного фарфора и все, что было на блюде, полетели в разные стороны.

В зале наступила тишина. Никто не осмеливался ни двинуться, ни заговорить. Люк сунул руку во внутренний карман сюртука:

– Хм, мне помнится… А, да. Вот они. – Он швырнул на стол перед Брамуэллом пачку свернутых документов. Несколько гостей подскочили на месте от неожиданности. – Вот бумаги из Лондона, из министерства иностранных дел, с подробными распоряжениями касательно дипломатических действий, которые вы должны предпринять по этому вопросу. И если вы не убедите своих русских коллег, что возможен неприятнейший международный скандал, – блестящий изгиб крючка скользнул по плечу Брамуэлла, – моей выдержки тоже может не хватить. – И мягко добавил:

– Мы ведь не хотим этого?

Посол поспешно согласился.

– – Я сделаю все зависящее от меня, чтобы вам помочь, – торопливо пообещал он.

– Хорошо, – улыбнулся ему Люк. – А теперь мне бы хотелось побеседовать с вами с глазу на глаз.

– Разумеется, милорд. – Брамуэлл вышел из-за стола и попытался принять вид благодушного хозяина. – Прошу всех…, и ваше высокопревосходительство…, продолжать в мое отсутствие.

Граф Щуровский величественно кивнул. В полной тишине взволнованный посол покинул зал вместе с большим мрачным англичанином. Лишь после этого гости принялись возбужденно переговариваться.

* * *

Люк последовал за Брамуэллом в маленькую уединенную гостиную. Они закрыли за собой застекленную дверь.

– Я думаю, что у вас много вопросов, – сказал посол, окидывая Люка взглядом, в котором смешались страх и неприязнь.

– Сначала только один. Где, черт возьми, моя жена?

– Я все вам объясню. Общество настроено против нее, угрозы поступают со всех сторон. Поэтому держать ее в государственной тюрьме было бы слишком рискованно. И потом, конечно, принимая во внимание ее предыдущий побег…

– Где она? – прорычал Люк.

– Один зна…, знатный петербуржец любезно согласился держать ее в заключении в собственном дворце, а государство предоставило соответствующую охрану.

– Знатный петербуржец? – Люк смотрел на посла с явным недоверием. – Ангеловский! – хрипло произнес он. И после краткого кивка Брамуэлла не мог сдержать взрыва ярости:

– Проклятие, продажные холуи…, ублюдки!… Они отдали ее в руки Ангеловского! Чего ждать еще? Не собираются ли они часом принять его любезнейшее предложение совершить казнь, чтобы не затруднять правительство? Это цивилизованная страна или какое-то средневековье? Клянусь Богом, я скоро здесь убью кого-нибудь…

– Милорд, пожалуйста, успокойтесь! – воскликнул посол, пятясь от него. – Я за это не отвечаю!

В синих глазах Люка сверкал сатанинский гнев.

– Если вы не сделаете все, что в вашей власти…, и, более того…, все, чтобы вызволить мою жену из этой проклятой истории, я вас сотру в порошок, растопчу в пыль…

– Лорд Стоукхерст, уверяю вас… – начал было Брамуэлл, но Люк уже выходил из комнаты быстрым шагом, так что Брамуэлл едва поспевал за ним.

В холле Люк чуть не налетел на двоих мужчин. В одном из них, высоком и седом, он узнал почетного гостя, сидевшего во главе стола. Его молодой спутник в безупречно сшитом гвардейском мундире явно был адъютантом.

– Граф Щуровский, – с беспокойством сказал Брамуэлл. – Я надеюсь, что вы извините нас за то, что прием был прерван.

Раскосые глаза Щуровского впились в Люка.

– Я хотел увидеть этого англичанина.

Люк молчал, хотя все в нем напряглось от вызывающего тона, каким это было произнесено. Один Бог знает, зачем этому высокопоставленному лицу понадобилось увидеть его.

Этот человек с темными жесткими глазами вызывал у Люка инстинктивную неприязнь.

Пока двое мужчин пристально разглядывали друг друга, адъютант довольно дерзко проговорил:

– Что за странная история! Убит князь Михаил Ангеловский, молодая женщина, ответственная за это, «умирает» в тюрьме, а через несколько месяцев ее привозят обратно в Россию вполне живой, а теперь здесь появляется муж-англичанин и хочет снова увезти ее в Англию.

– Вам это не удастся! – визгливым голосом обратился Щуровский к Люку. – Я заявляю от имени правительства: за смерть Ангеловского кто-то должен понести наказание. Искупительная жертва должна быть принесена.

– Но это не будет моя жена, – тихо и твердо отчеканил Люк. – И не в этой жизни.

Прежде чем граф успел ответить, Люк покинул посольство и, как надвигающийся шторм, поспешил ко дворцу Ангеловских.

* * *

Дворец Ангеловских был еще великолепнее, чем у Куркова. Всюду царила варварская роскошь: золотые накладки на дверях, серебряные полосы с гравировкой на оконных наличниках, золотые с драгоценными камнями рамы картин Гейнсборо и Ван-Дейка, люстры из хрусталя и эмали, походившие на свисающие с потолка букеты цветов. Люк изумился этой роскоши. Королева Англии жила куда проще и охранялась не так строго. Гвардейцы, казаки, черкесы толпились всюду: в вестибюле вдоль стен, на мраморной лестнице и около каждой двери.

К удивлению Люка, требование провести его к Ангеловскому было выполнено быстро и без всяких разговоров. Биддл остался в вестибюле, чему он очень обрадовался, а Люка повели вниз, в курительную комнату. Воздух в ней был сизым от табачного дыма. Стены украшала коллекция холодного оружия – от античных мечей и рапир до славянских секир со злобно изогнутыми лезвиями. Посередине комнаты стоял круглый «поворотный» стол, заставленный графинами с различными алкогольными напитками. Несколько офицеров и штатских вольно расположились в комнате – кто сидел, кто стоял. Они курили, болтали и при появлении нового человека все, как по приказу, уставились на него.