Сокровище любви - Кэрол Финч

Впервые Берр потерял самообладание. До сих пор он был очень осторожен в своих высказываниях. А сейчас голос его дрожал от возмущения, ноздри раздувались от ярости, глаза лихорадочно блестели. Нолан внутренне содрогнулся. Берр противоречит сам себе: то он хочет воевать с Испанией, то хочет предложить ей денег. Похоже, он собирается сначала заманить испанцев в ловушку, а потом развязать против них войну.

– Будь у меня двести верных солдат, я бы мог захватить конгресс, вышибить оттуда всех вероломных предателей, а их лидера отправить обратно в Монтичелло. Ничто не доставит мне большего удовольствия, как устроить государственный переворот в Вашингтоне и захватить Американский банк в Джорджтауне. Если я не возьму Вашингтон, то сожгу флот, оставив несколько фрегатов, на которых отправлюсь в Новый Орлеан и провозглашу там независимость Запада… – Берр осекся и тут же взял себя в руки. Теперь он снова был воплощенное хладнокровие. – Мне нужна твоя поддержка, Нолан, – сказал он. – Луизиана сейчас ввергнута в пучину страданий, и я должен спасти эту землю.

Во время их последней встречи, когда Нолан слышал о штурме Вашингтона, речь шла о пятистах солдатах. С каждым разом Берр хвастал все больше и больше. Задумчиво нахмурившись, Нолан шагнул к двери. Наконец-то он поймал неуловимого Аарона Берра на слове. После каждого разговора с Берром Нолан убеждался, что слышит от него сплошную ложь, которую тот повторяет на разные лады в зависимости от того, к кому она обращена. И некоторые из его самонадеянных утверждений тоже ложь. На Востоке о нем рассказывают противоречивые истории. Эндрю Джексон, к примеру, в явном недоумении от разглагольствований Берра.

Перебирая в мыслях все, что надлежит сделать в ближайшее время, Нолан отправился в замок д'Эвре к своей супруге.

Внезапно его разговор с Аароном Берром был забыт. Ему надо еще найти верного человека, чтобы послать с ним письмо, но Нолан решил провести вечер наедине с Шандрой. Господи, сколько времени прошло с того дня, когда он ласкал ее, целовал ее нежные губы? Шесть недель? Ему казалось, что годы!

Сегодня, когда он войдет в ее спальню, он отбросит интриги и ложь. Сегодня ночью он и Шандра будут просто мужчиной и женщиной. И не важно, что творится за пределами их спальни. Ему необходимо проверить свою страсть, узнать, охладила ли ее разлука или, наоборот, усилила.

Нолан скакал по темной дороге, испытывая чувство вины. Боже, как бы он хотел быть откровенным и честным с Шандрой! Но ведь она не поймет причины его скрытности и его связи с комитетом. Ее предубеждения и его дело, которое он обязан довести до конца, разъединят их… но только не сегодня ночью.

Сегодня ночью они вновь оживят все волшебные воспоминания об их путешествии на Запад. Создатель, как же он желает эту голубоглазую колдунью, чьи чары позволили ему подняться в небо, к самым звездам! Нолану хотелось забыть о суровой реальности и найти утешение в неукротимой страсти.

Странно, он не осознавал, как дорога ему прелестная плутовка, пока Дафф не лишил его ее общества. Черт побери, старый брюзга нынче не сможет ему помешать! Стало быть, их брак для Даффа ничего не значит? Нолан усмехнулся, представив себе хмурое лицо старика. Он не обязан отчитываться перед Даффом. Он только хочет подарить своей жене ночь любви, пока не сгорел в пламени собственного неутолимого желания. Вряд ли кому доводилось испытывать такие муки. А Нолан уже шесть недель сгорает на медленном огне. С него хватит!

Нолан решил проникнуть в спальню Шандры тем же путем, как и в ту ночь, когда они впервые встретились, и взобрался по колонне на балкон. Шандра по привычке оставила окна открытыми, приглашая луну и звезды составить ей компанию. Нолан вдруг подумал, что любовь Шандры к бескрайним горизонтам есть одна из ее отличительных черт. Ничто не может обуздать неистовую, свободолюбивую нимфу. Ее мир – черное бархатное небо, на котором, как звезды, сияют чувства и страсти. Она стремится все испробовать в этой жизни, все узнать и постичь. Больше всего на свете она боится потерять мир, в котором парит, широко раскрыв огромные голубые глаза и смеясь, будто дитя.

Коснуться Шандры – это как прикоснуться к бесконечности, думал Нолан, на цыпочках проходя в балконную дверь. Ее любовь к жизни не знает пределов, и мужчина невольно попадает под ее влияние. Она представляет для него вызов, манит и околдовывает. Она – сама мечта.

Нолан заглянул в комнату, немного отодвинув занавески, колышущиеся на ветру. Взгляд его остановился на обольстительной богине, залитой лунным светом. Ее волосы разметались по подушке и атласным простыням, изящная рука покоилась на одеяле, кожа поблескивала в таинственном сумраке ночи, лицо было лицом спящего ангела – нежное и прекрасное. Одеяло соблазнительно обрисовывало грудь, прикрытую кружевной сорочкой. Перед Ноланом было само совершенство, и ему хотелось упасть на колени, созерцая это божество.

Бесшумно, точно кошка, Нолан приблизился к кровати. Его взгляд был прикован к Шандре. Он потихоньку сбросил с себя одежду Беньи Османа, которая была ему чуть-чуть тесна, и присел на край постели. Матрац прогнулся под ним, и Шандра слегка пошевелилась. Она перевернулась на бок, и Нолан провел ладонью по ее нежному бедру под тонкой, как паутинка, тканью сорочки.

«Господи, до чего же она хороша», – восхищенно думал он. Прошла, кажется, целая вечность с того дня, как он в последний раз был с роскошной нимфой. Его желания дремали множество бесконечных недель. Но под его внешней холодностью и сдержанностью влечение к Шандре постоянно тлело, словно угли в камине.

Нолан помнил ее тело с такой отчетливостью, как будто он ласкал ее всего несколько минут назад, а не недель. Она – шелк и атлас, быть с ней – наслаждение. Ее запах – запах свежего ночного ветерка, живительного и очищающего. Она – настоящая богиня, созданная для любви.

По телу Нолана пробежала дрожь. Он еще не коснулся того, что с такой жадностью поглощал его взгляд, а пламя уже охватило чресла. Они столько раз были вместе, что он вполне мог бы удовлетворить свое вожделение. Но Шандра превратилась для него в наваждение. Чем больше времени он проводил с нею, тем больше хотел ее. И, Боже правый, как же он хочет ее сейчас! Обольстительная ведьма способна открыть перед ним иные миры, волшебные и волнующие.

Горячие, возбуждающие прикосновения опаляли плечи и бедра Шандры. Сквозь сон она слышала, как кто-то шепчет ее имя. Казалось, невидимая нить вела ее по темному коридору к выходу из мира сновидений. С каждым шагом она приближалась к тихому голосу, с которым были связаны незабываемо-прекрасные ощущения. Это было похоже на прилив, который набегал на нее, окутывая ласками. Потом волна уходила, а тело продолжало трепетать в блаженстве. Поцелуи омывали ее плоть вместе с нежными прикосновениями.

Шандру неодолимо влекло к мелодичному голосу, который повторял ее имя. Но она не могла пошевелиться – ее тело растаяло от поцелуев и ласк.

Она невольно потянулась, пытаясь дотронуться до стен темницы, куда заключил ее сон. Стены были твердыми и неприступными, но такими знакомыми. Шандра еле слышно вздохнула. Ей не хотелось уходить из мира грез. Она желала бы вечно плыть по волнам удовольствия.