«Ангельская» работёнка - Куив Макдоннелл

Наверху лестницы открылся вид на лесную поляну с небольшим уклоном вниз от того места, где сейчас оказался Банни. На поляне были устроены четыре стола для пикников, и Симона сидела за самым дальним, прикованная к нему наручниками за правую руку. Черные волосы липли к лицу, выглядевшему опухшим от побоев. Глаза Симоны наполнились слезами, когда она увидела Банни, и девушка поспешно отвернулась. Она была одета в комбинезон, в котором Банни опознал тот, что она носила, когда занималась уборкой в «Чарли».

Возле одного из других столов, аккуратно к нему прислонившись, стоял темнокожий латиноамериканец с раскрытым зонтом. На нем были черная дубленка поверх кремового костюма, который не подходил ни к погоде, ни к окружающей обстановке, а также темные очки, выглядевшие слишком оптимистично для декабрьской Ирландии. Наряд довершал пистолет, небрежно зажатый в правой руке.

Мистер Фрок прошел по поляне, чтобы обеспечить себе широкий обзор, а также укрыться от самых сильных порывов дождя под ветвями деревьев.

— Наконец-то мы встретились, детектив. Можете называть меня мистер Лопез.

Банни проигнорировал его, неуклюже двинувшись к Симоне.

— Как ты?

— Но-но. Держитесь подальше, детектив.

Симона подняла глаза и кивнула Банни. Когда она заговорила, ее голос звучал хрипло и еле слышно среди грохочущего дождя:

— Прости. Мне очень-очень жаль…

— Посмотри на меня, Симона, — тихо сказал Банни.

Она медленно подняла голову и встретилась с ним взглядом.

— Что бы ни случилось, тебе не за что извиняться.

— Все это бесконечно трогательно, — вмешался Лопез, — но дождь портит мои ботинки. Продолжим, если вы не против?

Банни повернулся и впервые обратился к мужчине:

— Хочу, чтобы ты знал: если все сложится действительно удачно, то я буду с нетерпением ждать твоей медленной смерти.

Мужчина усмехнулся.

— А если неудачно?

— Тогда ты умрешь быстрее.

По крайней мере, теперь улыбка на лице мужчины увяла.

— Мне наскучил ваш спектакль. Положите кассету на стол и отойдите.

— Нет.

— Делайте как велено, или я прострелю вам ногу.

— Я давно хотела у тебя спросить… — раздался голос Симоны, и оба повернулись к ней. Она смотрела только на Банни. — Той ночью в переулке возле «Чарли», когда Райан… ну, ты понял…

Банни кивнул.

— Почему ты оказался там?

— Не знаю… Видимо, надеялся случайно столкнуться с тобой или… как-то так. Наверное, глупо, да?

Симона покачала головой.

— Нет. Это было бы здорово. — Она одарила его той кривой улыбкой, которая заставляла его сердце замирать. — Мне бы хотелось, чтобы все сложилось иначе…

— Но не судьба, — перебил Лопез, делая шаг в сторону Банни. — Будем реалистами, детектив. Существует немалый риск, что кассета, которую вы держите в руках, ненастоящая. Я был бы дураком, если бы считал иначе. Я пошел у вас на поводу лишь для того, чтобы вы явились ко мне сами — в максимально обнаженном и беспомощном виде. Наиболее вероятно то, что у вас либо нет кассеты, либо она спрятана в каком-то другом месте. В последнем случае я не буду торопиться и выжму из вас всю интересующую меня информацию. Я очень хорошо умею получать ответы на вопросы — это мой профессиональный навык. Кстати, подружка ваша в этот раз сломалась куда быстрее, чем в прошлый. Даже не знаю, как теперь судить о ее чувствах к вам по сравнению с тем, что она испытывала к прошлому партнеру.

Банни не клюнул на приманку.

— А что случится, если у меня нет кассеты?

— Тогда я буду рад подтвердить ваш ответ. Я люблю свою работу.

— Ну конечно. Найди дело по душе — и ты не будешь работать ни дня в жизни. Как же тебе повезло, что ты гнилой психопат-хуесос!

— Кто обзывается, тот сам так называется. Интересно, придя сюда, на что вы рассчитывали? Это какой-то нелепый романтический жест или у вас реально имелся план?

— Откровенно говоря, я вроде как надеялся выковырять план из своей жопы.

— И чем бы это вам помогло?

— Говорить об этом рановато, если честно. Впрочем, ты ошибся — есть еще и третий вариант развития событий.

— В самом деле?

— О да, амиго.

А потом Симона закричала.

В тридцати пяти километрах отсюда, семьдесят шесть минут назад…

Гринго позвонил в дверь, сделал глубокий вдох и огляделся. Недалеко от дома Банни стоял и таращился на Гринго маленький мальчик, только что переставший колотить палкой по мусорному баку.

Под ногами Гринго что-то хрустнуло. Взглянув вниз, он увидел нечто похожее на останки разбитого телефона, затем дверь открылась.

Даже по собственным меркам Банни, он выглядел дико взбешенным.

— Мне больше нечего тебе сказать.

Гринго протянул руки в умоляющем жесте.

— Послушай, мне очень жаль…

Банни вышел за порог. Гринго попятился.

— Сейчас поздно жалеть. Ты хоть представляешь, какие неприятности теперь у меня из-за тебя?

— Амиго, мне правда жаль…

Банни толкнул Гринго, заставив его пошатнуться.

— Не так жаль, как будет уже скоро.

— Слушай, я сделаю все, чтобы загладить вину!..

— Окей.

Банни вдруг нанес удар прямо в лицо Гринго.

Гринго отбросило, и весь мир завертелся вокруг, как рулетка. Упав на землю, он смутно осознал, что наблюдавший за ними ребенок восторженно кричит. Банни уже сидел сверху, обхватив большой рукой его горло.

Затем Банни наклонился и прошептал в ухо:

— Делай вид, будто мы деремся.

Гринго хотел ответить, но сумел выдавить из себя лишь кашель.

Банни слегка ослабил хватку, одновременно пнув Гринго коленом.

— Что?

— Мы же вроде и так деремся.

— Ну так бей в ответ!

Гринго ударил Банни кулаком по уху.

— Ох, блядь, ухо! Тебе конец, уебан! У них Симона. Серебристая «Ауди». Езжай за ней.

— Но…

Банни ухватил в охапку рубашку Гринго и дернул так, что отскочило сразу три пуговицы.

— Какого ч…

— Нет времени. Сделай.

Банни поднялся на ноги. Гринго остался лежать на земле — окровавленный, оцепенелый, сбитый с толку. Он увидел, как Банни поднял ближайший мусорный бак и швырнул в него. Гринго поднял колено и отразил бак в сторону без особых повреждений для организма. Краем уха Гринго услышал, как маленький мальчик завопил от восторга.