Не та девушка - Карина Пьянкова

Интонации капитана были переполнены сарказмом и недоверием.

— Именно это я и хочу сказать, — твёрдо заявила я. Сейчас уж точно было не время колебаться. — Миссис Дарем заключила сделку с фэйри, в этом я ни капли не сомневаюсь. И поверьте, все это чрезвычайно серьезно. Именно Миссис Дарем убила мистера Картрайта и миссис Хайнс. А теперь, ко всему прочему, она желает убить и меня саму.

Джордж Дарем расхохотался.

— Нет, она, конечно, совершенно ополоумевшая, тут я согласен. Однако зачем ей убивать мистера Картрайта и вас?

Я пожала плечами.

— Насчёт мистера Картрайта у меня до сих пор нет полной уверенности. Однако, что касается меня… Дело в том, сэр, что моё имя вовсе не Элизабет Мерсер. Я Бетани Эверс.

Мой собеседник буквально обмер. Похоже, что имя Эверс для него вовсе не было пустым звуком.

— То есть… То есть Денби не могут наследовать Эверсам? Законная наследница все ещё жива!

Конечно, все эти нувориши не понимали в полной мере тонкостей магического наследования, однако кое-что смог уяснить даже капитан.

— Именно. Пока жива истинное наследница, никто не может получить магического наследство Эверсов. А оно, очевидно, чрезвычайно сильно нужно вашей жене. В том числе и потому, что часть его она должна отдать фэйри. Фэйри Неблагого двора. А это не те существа, соглашение с которыми можно не выполнять.

Брат преподобного мотнул головой.

— Фэйри Неблагого двора?! Это настоящее безумие! Вы не можете в них верить!

Я только беспомощно развела руками.

— Сложно не поверить в то, что видишь собственными глазами.

Остался ещё один вопрос, что не давал мне покоя. Теперь я поняла, чего ради Джордж Дарем вступил в этот совершенно невозможный брак, однако что понадобилось от капитана его жене?

Неловко было расспрашивать о таком, тем более мужчину, но я, очевидно, уже потеряла последний стыд. Или, быть может, здравомыслие оказалось сильнее воспитания и манер.

— Скажите, капитан, — начала я чуть смущённо, — но чего ради миссис Дарем пожелала стать вашей женой? Какие у неё на вас планы?

По всему выходило, что семейство Даремов было состоятельным, однако не сказочно богатым, и уж тем более не отличалось каким-то особенным влиянием. Старший из братьев был не в больших чинах, младший — викарий в маленькой деревне, а старый отец всего лишь успешный коммерсант, однако он так и не стал одним из тех воротил, что управляют экономикой Айнвара.

— А вы любопытны… — пробормотал мужчина. — Сьюзан хитра, но неумна. А ещё она жадная, злобная стерва, которая мечтает получить побольше игрушек. Я стал всего лишь одной из тех дорогих кукол, которых она прежде не могла себе позволить. Ей доставляет удовольствие сама мысль о том, что я желанных для многих, принадлежу ей. И она может делать всё, что только заблагорассудится. Вот уже пять лет она наслаждается своей властью надо мной. Одно утешение — она хотя бы не требует верности. Сьюзан нравится созданный образ святой мученицы при демоне-муже.

В этот момент я осознала, что есть нечто куда более отвратительное, чем откровенное распутство Джорджа Дарема. В конце концов, этот мужчина в каком-то смысле был честен с теми женщинами, что вступали с ним связь. Страсть была его природой. И пусть это природа была исключительно животной, однако она не вызывала того омерзения, которое я теперь испытывала к Сьюзан Дарем.

— Боюсь даже представлять, что именно сейчас творится в вашей голове, мисс Бет, — усмехнулся, капитан Дарем

Я безнадёжно махнула рукой.

— Вот и не нужно, — вздохнула я.

В окне второго этажа показалась миссис Мидуэлл. Мы с ней не не уславливались о том, когда она оставит больную, однако чутьё подсказало, что момент пришёл — и предстоит и расстаться с братом преподобного прям сейчас.

— Вам пора возвращаться, — сказала, я собеседнику и кивнула в сторону окна спальни, которую занимала его жена.

Капитан вздохнул, поник, однако всё-таки кивнул, соглашаясь.

— Всё верно. Я пойду. Благодарю вас, мисс Бет. Наверное, мне нужно было выговориться хотя бы кому то.

Кажется, на большее он и не рассчитывал. В отличие от меня.

Брат преподобного вернулся в дом, а я осталась в саду, размышляя о том, что человеческая природа может подбросить множество сюрпризов. Кто-то оказывается куда хуже, чем кажется, а кто-то — лучше.

Миссис Мидуэл казалась, чрезвычайно довольна собой.

— Моя милая, надеюсь, вы успели всё? — осведомилась моя хозяйка.

Я кивнула и растянула губы в улыбке. Вымученной, однако старательной. Она опять обо всем знала наперед.

— Вот и хорошо, — произнесла миссис Мидуэлл. — Думаю, нам пора.

Пока мы шли домой, я ощущал, как в спину мне постоянно кто-то смотрит. Не злобно, но заинтересованно

Возможно, за мной по пятам следовал шут. Возможно, это мистер Кин, решил проводить нас, но не пожелал показываться на глаза, учитывая нашу с ним размолвку.

— Миссис Дарем, кажется, мне чрезвычайно расстроенной, — подметила моя нанимательница, когда мы уже вошли в холл. — Думается, дело вовсе не в её переломах, хотя она и ужасно страдает из-за полученных травм.

Я не решалась ни подтверждать слова пожилой леди, ни отрицать их. Нельзя было показывать излишнюю осведомленность.

— Думаю, вам не стоит слишком долго ждать, моя дорогая, — меж тем продолжала миссис Мидуэл, словно бы мой ответ ей вовсе и не требовался. — Иногда стоит делать ход первым, если хочешь одержать победу.

Иногда я начинала сомневаться в том, что нанялась компаньонкой действительно к пожилой леди, в которой нет совершенно никаких нечеловеческих черт. Миссис Мидуэл была определенно слишком сведущей, слишком многое понимала и замечала. Вряд ли ее давняя любовь к подменышу могла наделить мою хозяйку мудростью и всезнанием.

Как бы то ни было, и на этот раз я не решилась задавать нанимательнице хоть какие-то вопросы.

В моей комнате снова было открыто настежь окно, и порывы ветра перебирали подвешенную на потолке музыку ветра. Фэйри успел побывать в комнате и безо всякого стеснения сообщал об этом.

— Ну когда же вы оставите меня в покое?! — воскликнула я, бессильно падая в кресло. Комната во мгновение ока заполнилась визгливым хохотом. Что же, есть вещи, которые в этом мире никогда не меняются. К примеру то навязчивое внимание, которое упорно оказывает мне шут Неблагого короля, против которого я всеми силами протестовала.

— Ну как же я могу отказаться от вас, миледи? — продолжил насмехаться надо мной шут, который откровенно наслаждался и моим возмущением, и моим смятением.

О да, его происходящее в первую очередь веселило. Шут должен всегда смеяться, такова его роль при дворе, он и смеялся. Ну да, мной надо, другими людьми и нелюдями, всем миром — не суть. Возможно, он смеялся даже над своим Неблагим королём. Ну а почему бы и нет, в самом деле? Разве короли не могут быть смешными? К тому же, если их, похоже, надувают подданные.