Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец света - Валерия Косякова

Собор Покрова на Рву демонстрирует абсолютно другой подход в решении архитектурного замысла. Хотя и неизвестно, что именно послужило истоком вдохновения и прототипом для заказчика или исполнителя Собора, но, безусловно, Иван IV и его окружение существовали в определённой визуальной системе, сложившейся из элементов различного происхождения. Основным визуальным ресурсом являлись изображения (в основном, иконы как факт наиболее распространённого и массового на тот момент материала). Дабы пролить свет на вопрос структурного своеобразия памятника, следует сравнить Собор и изображения Иерусалима на средневековых картах и иконах XV–XVI вв. Речь идёт об образе Иерусалима – совокупности особых иконографических мотивов, характерных для его визуальной репрезентации в культуре Средних веков.

На средневековых картах Иерусалим предъявлялся как центр земли, и весь Священный город был вписан в круг. Изображение города представляло собой плотно сгруппированное окружностью пространство, центрированное Храмом Гроба Господня, увенчанного подобием шатра, что можно видеть, например, на карте немецкого историка Шеделя Хартмана, где представлено единое, гомогенное пространство города-собора, с возвышающимся в центре шатром300. Размещение Иерусалима в центре мира на карте Генриха Бюнтинга XVI века подчеркивает средневековое понимание Иерусалима как сердца всего мироздания. Святая святых христианского мира изображается как священный космологический топос, всегда обретающийся в центре на иконе, миниатюрах, в резьбе.

Рис. 184. Карта-трилистник с центром-Иерусалимом относится к средневековым картам типа Т и О (Orbis Terrarum – круг земной), восходящим к 12 главе комментариев на Апокалипсис Беата Лиебанского. Генрих Бюнтинг (1581 г.).

Ещё более важными для такого сравнения представляются иконы Руси на сюжет Входа Господнего в Иерусалим, репрезентирующие Иерусалим как единый объём с шатровым храмом Гроба Господня в центре (см. рис. 185). Например, икона Андрея Рублёва, «Вход Господа в Иерусалим», предназначенная для Благовещенского Собора Кремля, Свияжская икона «Входа Господа в Иерусалим» (1550-е) и ряд икон с аналогичным сюжетом. Весь город – это единое священное пространство, с возвышающимся в центре акцентированно доминирующим шатром. Аналогичное изображение Небесного Града также встречается в лицевых Апокалипсисах XVI века.

Очевидно, желание заказчика, воплощённое зодчим, заключалось в идее изображения полноценного града с центростремительными формами, где единый храм являл бы весь город Иерусалим. Собор Покрова на Рву является как символической, так и архитектурной репрезентацией Иерусалима. Его платформа – это основание города, столпы – оборонные башни и частично гражданские сооружения, окружающие центральный придел – архитектурную репрезентацию Гроба Господня, мыслившегося в XV–XVI вв. как шатёр, расположенный в самом центре Града.

Рис. 185. Вход Господень в Иерусалим. Андрей Рублёв (около 1405 г.).

Наос, находящийся под сенью шатра – форма, восходящая к Гробу Господнему в Иерусалиме. Храм Воскресения, Анастасис, главный образец и первоисточник для многих западных церквей, имел шатровый свод, а центральная часть храма была окружена обходами – галереями по периметру храма (изображение Гроба Господня на планах Амико Бернардино, начало XVII в.)301. Столпообразное пространство, перекрытое шатром, форма ротонды, обходы, центричность храма – все эти приметы, иконографически узнаваемые нынче и отсылающие к первоистоку (к символу воскрешения и воплощения Христовой церкви на земле) составили структурообразующую базу и для изображений на иконах, и для церковных построек, в частности для Собора Покрова на Рву.

Весь набор иконографических элементов Иерусалима, присутствует в архитектуре Собора, даже трёхчастный шатровый образ Небесного Иерусалима на иконе «Благословенно воинство» соотносится с трёхчастным шатром Собора. Его архитектура сообразна иконографии Иерусалима и передаёт черты святого града – как реального, так и небесного. Три основных элемента Собора идентичны композиции изображения Града на иконе, где стены города (нижний регистр), жилые постройки (средний) и шатёр Гроба Господнего (верхний регистр) соответствуют платформе, столпам и шатру Собора. Сам шатер Покрова Божьей Матери тоже имеет трёхуровневую композицию, как и шатёр Гроба Господнего.

Необычность форм Собора, оригинальность его архитектурного языка, свидетельствует о попытке передать иконографический облик Иерусалима в структуре знакового и многозначного памятника, прославляющего мучеников и героев, смерть и воскресение, апокалиптическое свершение, Страшный суд и Новый Иерусалим. Благодаря литургическим практикам, шествиям на осляти, образ Иерусалима запечатлён в концепции Собора.

Идея создания нового Иерусалима, символически напоминающего о Небесном Граде, где праведники обретут спасение души и вечную жизнь, существовала с древнейших времён: в иудаизме, позже – в исламе, но исключительное развитие она получила именно в христианстве. В рамках этой традиции (ожидания и обретения Святой земли) христиане практиковали культ реликвий и образов Святой земли, способствующий распространению апокалиптических предощущений и предчувствий, переживаний и чаяний. Бесценные реликвии фундировали святость мест их происхождения, к коим совершались множественные паломничества.

Во многих христианских странах предпринимались попытки земных воплощений Небесного Иерусалима. Это сложные проекты, варьировавшиеся в деталях, но идентичные по своему замыслу зримого воссоздания Горнего Града. Подобные иерусалимские комплексы рассеяны преимущественно по Европе, но не только. Аббатство Клюни во Франции было задумано как образ Иерусалима: священные реликвии, захваченные крестоносцами, повышали сакральную и политическую значимость монастыря. Аахенская капелла IX века, в которой похоронен Карл Великий, воспроизводила храм, стоящий над Гробом Господним – Ротонду. Новый Иерусалим был построен в XII веке в Болонье (монастырский комплекс Сан-Стефано Ротондо с воссозданным Гробом Господним над мощами св. Петрония). Символически присутствует образ Иерусалима в Сент-Шапель (Париж), в храме в Звартноце (Армения), и др. Перечисленные примеры воспроизводят образ храма Гроба Господня и Иерусалим302. Характерные особенности, маркирующие принадлежность памятника именно к Иерусалиму, – это центричность, ярусность, имитация покрова или сени, а также купол, близкий по своей форме к шатровому. Желание воплотить образы, связанные с иерусалимской поэтикой, характерно для средневековой культуры.

В Московском государстве эпохи Ивана IV Собор Покрова на Рву выполнял функцию зримого образа Небесного Иерусалима: жившие в Москве иностранцы так и называли этот Собор – «Иерусалим» – это название прочно закрепилось за памятником и употреблялось вплоть до XX века. В ходе «шествий на осляти» Вербного воскресенья царь и патриарх шли из Успенского собора Кремля в Собор, как в Иерусалим. На время богослужения Собор включался в сложную систему символических образов, и тогда реальный топос (центр Москвы) концентрировал в себе сакральную мощь Горнего Града, и в соответствии с «Иерусалимом» структурировалось прочее пространство города.