Великая победа на Дальнем Востоке. Август 1945 года: от Забайкалья до Кореи - Анатолий Александров

Президент Трумэн направил телеграммы главам правительств Советского Союза, Великобритании, Франции, Канады, Австралии, Новой Зеландии и Китая о прекращении Соединенными Штатами Америки военных действий.

В Вашингтоне шумно праздновали победу. Автомашины гудели в клаксоны. Огромные толпы кричащих людей заполнили улицы, парализовав движение городского транспорта. Радио без умолку передавало репортажи о праздничных манифестациях во всех городах страны от Лос-Анджелеса до Бостона, где жители шумно приветствовали окончание войны на переполненных улицах.

Торжественные чувства ликования приобрели особую остроту в начале августа в результате применения Соединенными Штатами Америки нового страшного оружия, способного изменить сам лик Земли и уничтожить все население планеты. Эти обстоятельства полной чашей испытали на себе жители поверженных Хиросимы и Нагасаки.

Узнав о том, что император Хирохито записал на пленку обращение к народу, в котором объявлялось о принятии условий Потсдамской декларации союзных держав от 26 июля о безоговорочной капитуляции Японии, группа майора Хатанака приступила к активным действиям. «Молодые тигры» из военного министерства и столичных военных учреждений решили, что пробил их час. Последователи «министров-оборонцев» предельно четко сформулировали свою задачу: «Устранить с политической арены сторонников «позорной капитуляции», склонить вооруженные силы к неповиновению и повести Великую Империю по пути продолжения войны до победного конца». Военный министр генерал А нами был всецело на стороне фанатиков-офицеров.

Чтобы осуществить задуманное, заговорщикам требовалось прежде всего изъять текст с записью речи императора Хирохито до ее передачи в эфир. Но где находится злополучная пленка, майор Хатанака не знал.

Командир 1-й гвардейской дивизии генерал-майор Мори, которая несла охрану императорского дворца, не пожелал участвовать в заговоре и был убит. Отдав от его имени нужные «молодым тиграм» приказы, группа Хатанака проникла во дворец, напала на резиденции премьер-министра Судзуки, лорда-хранителя печати Кидо, председателя Тайного совета Хиранумы, ворвалась на токийскую радиостанцию. Однако обнаружить, разыскиваемых лиц и пленку с записью речи императора Хирохито не удалось.

Тем временем выяснилось, что большинство частей столичного гарнизона не разделяет замыслов заговорщиков и остается верным присяге. Открыто выступить против решения императора о принятии условий безоговорочной капитуляции отказались военный министр Анами, начальник Генштаба армии генерал Умэдзу, начальник военно-морского Генштаба адмирал Тоёда и их единомышленники более низких рангов. Путч «молодых тигров» с треском провалился.

Полученная рано утром 14 августа телеграмма президента Трумэна немало озадачила командующего Тихоокеанским флотом адмирала Нимица. Приказ Верховного Главнокомандующего гласил: «Обязательно оккупируйте порт Дайрэн[69], около бывшей японской базы Порт-Артур, прежде чем туда вступят русские». Цель этого демарша была понятна Нимицу: захватить часть территории Маньчжурии, утвердиться в Китае, вытеснив оттуда японских соперников, и как-то разом поставить в неудобное положение «строптивого советского союзника». Но как это сделать практически, если Жёлтое и Восточно-Китайское моря все еще контролируются японским флотом, а расположение минных полей в них совершенно неизвестно ответственным службам его штаба? Командующий Тихоокеанским флотом пришел к выводу, что поставленная перед ним задача абсолютно не выполнима, и… направил в Вашингтон срочную телеграмму с таким ответом. Преднамеренно или по небрежности, но ответ адмирала Нимица не был доложен Верховному Главнокомандующему.

Войска Квантунской армии сдавали в Маньчжурии одну позицию за другой. К исходу 14 августа обстановка в полосе обороны 3-го фронта генерал-лейтенанта Усироку стала угрожающей. Окончательно утратив связь со штабами 107-й пехотной и 2-й кавалерийской дивизий, штаб фронта уже не имел представления о том, что в действительности происходит в районе Солуни и Ванемяо. В этот день части 117-й пехотной и 1-й кавалерийской дивизий были выбиты из Тайонаня и Чжаньюя и беспорядочно отступали.

Получив донесение из штаба 117-й пехотной дивизии о том, что войска 6-й гвардейской танковой армии генерала Кравченко овладели сначала Тайонанем, а затем Чжаньюем, генерал-лейтенант Ямада тут же позвонил в Синьлитунь, в штаб 3-го фронта, спросил его командующего:

— Генерал Усироку, вам известно, что Советы овладели Тайонанем и Чжаньюем?

— Нет, неизвестно, Ямада, — в замешательстве ответил командующий 3-м фронтом. С 12 августа я фактически не имею связи со своими правофланговыми соединениями и не могу доложить вам сколько-нибудь уверенно о фактическом положении сторон. Вам не понять, что тут творится.

— А вы знаете, Усироку, что происходит на вашем левом фланге? — поставил следующий вопрос командарм Квантунской. — Вы хоть имеете связь с князем Дэ Ваном?

— Кавалерия Внутренней Монголии повсеместно отходит или сдается в плен Советам, Ямада. Утрачены Долоннор, Канбао, Чжанбэй. Русские атакуют важнейшие узлы сопротивления Калганского укрепрайона.

— Что вы намерены предпринять в ближайшее время, генерал Усироку? — задал кардинальный вопрос Ямада.

— Все наличные силы фронта брошены мною на усиление наземной и противовоздушной обороны Чанчуня и Мукдена, Ямада. Но я не уверен, что мы устоим. Наши призрачные надежды на неприступность Большого Хингана не оправдались. Теперь перед Советами Центрально-Маньчжурская равнина. Остановить их практически уже невозможно.

Доклад командарма 4-й отдельной армии генерал-лейтенанта Микио тоже не порадовал генерала Ямаду. Обороняя протяженную границу по Аргуни и Амуру, командующий 4-й армией сделал упор на полное отсутствие у него резервов и исключительно манёвренные действия противника. Командарм Квантунской поставил вопрос прямо:

— Но сил для длительной обороны Цицикара у вас достаточно, Микио? Кроме 119-й и 149-й пехотных дивизий вы вполне можете перебросить на защиту своего штаба еще и 131-ю смешанную бригаду из района Харбина. Впрочем, вам на месте виднее, как распорядиться наличными силами. Полагаю, что на подходе к Цицикару и остатки 123-й пехотной дивизии? Я правильно оцениваю обстановку?

— А разве командование Квантунской армией не в состоянии выделить из своего резерва хотя бы пару смешанных бригад для прикрытия Цицикара? — поставил встречный вопрос командарм 4-й отдельной.

— Нет, это, к сожалению, исключено, Микио, — возразил генерал-лейтенант Ямада. — Вам невозможно себе представить, наше ужасное положение в центре. Это стало известно только к исходу вчерашнего дня. Против наших ожиданий, армада советских танков прорвалась через перевалы Большого Хингана и находится в данный момент в двухстах пятидесяти километрах от Чанчуня. Авиация противника ежедневно наносит массированные удары по столице Маньчжурии и штабу нашей армии.

Генерал-лейтенант Микио ужаснулся:

— Если за пять военных суток враг преодолел свыше пятисот трудных горных километров, то для прорыва к Чанчуню ему потребуется еще не более двух-трех дней?