Следователь и Колдун - Александр Н. Александров

пришлось купить ей «серый титул». Они даже не смогли объединить гербы».

Каменные плиты подъездной дороги поросли травой, пучки которой победоносно пробивались там и сям из-под серых гранитных квадратов. Деревья в замковом саду давно умерли; остовы старых кленов и вишен почернели и скукожились. А вот из фонтана все еще сочились, слабо пульсируя, струи воды. Скульптура в фонтане была простой и безыскусной: каменное сердце на гранитном постаменте, из основания которого и текла вода. Раньше струи воды, похоже, били вверх, окружая сердце водяным вихрем, но сейчас трубы прохудились, и казалось, что скульптура плачет, готовясь вот-вот развалиться.

— Вон главный вход, — Гастон махнул рукой, — и он, похоже, тоже открыт. То ли нас ждут, то ли…

Договорить он не успел.

Дальнейшие события заняли считанные секунды.

Порыв ледяного ветра, черных вихрь. Изморозь упавшая на пожухлую траву.

Фигаро даже не успел поднять руки в Открывающем жесте — невидимые путы схватили его, сжали, рванули вверх, отрывая от земли. Раз! — и рот следователя оказался заткнут невидимым кляпом. Два! — и руки Фигаро плотно притянуты к телу. Три! — и между следователем и внешним эфиром появился невидимый, но хорошо ощутимый экран, гасящий эфирные искажения.

Менее чем за три секунды стриш лишил Фигаро возможности двигаться, говорить и колдовать. Таких быстрых поражений в схватках с Другими следователь, если честно, припомнить не мог; стриш был явно хорошо натаскан и отлично знал, что делать. Где-то правее мычал Гастон, которого, похоже, спеленали таким же способом. А вот Сальдо оставили возможность говорить (похоже, стриш сразу признал в нем не-колдуна) и теперь алхимик изрыгал ужасающие проклятия.

— Фигаро! Вы же колдун! Заколдуйте эту штуку! Быстрее!

— М-м-м-м-м!

— Гастон! Помогите этому мычащему идиоту!

— М-м-м-м-м!

— И ты, Брут! О горе на мои седины!

…и тут незримая, но невероятно мощная сила рванула всю честную компанию куда-то вверх, и все исчезло в туче черной, пахнущей могилой пыли.

…Толстые восковые свечи в канделябрах плакали воском на дорогую белую скатерть; их огоньки таинственно мерцали, пламя дрожало на сквозняках, блуждающих по древним залам. Фигаро, любуясь переливами огня на серебре бокала, отхлебнул вина, покатал тяжелую ароматную жидкость на языке и, проглотив, причмокивая, сказал:

— Великолепное вино. Одно из лучших, что я когда-либо пил.

— Угощайтесь, господа, угощайтесь! — Барон Оберн захохотал, и взмахнул рукой. — Надеюсь, вы примете мое гостеприимство как компенсацию за тот способ, которым вас сюда доставили… Ашииз, еще вина!

Черная туча прошелестела над столом, забирая пустой кувшин, и оставляя на его месте полный. Следователь вздрогнул.

— К нему вообще можно привыкнуть?‥ Бр-р-р-р, ну и аура… А признайтесь, барон, это ведь вы научили своего питомца скручивать колдунов в бараний рог. Так быстро меня еще ни один Другой не уделывал.

— Ахахахаха, ну да, ну да. — Барон плеснул себе вина, затянулся толстой сигарой и кивнул в угол где, ожидая приказов, клубилась черная туча. — Ашииз — один из моих первых экспериментов, и, пожалуй, самый удачный. А главное — крайне сообразительный и неприхотливый слуга. Но, увы, далеко не всесильный. Двух-трех колдунов он одолеет легко, а вот дальше… Свободно работает с четырьмя, максимум, с пятью объектами.

— Ага… А почему вы не послали его за нами прямо в деревню? Зачем мы лезли через болото, бились лбами о ваше отворотное заклятье?

— Спасибо, конечно, что считаете меня кем-то вроде старика Мерлина, — барон усмехнулся в усы, — но я, к сожалению, всего лишь барон Оберн из Обернов Северной Марки. Я почувствовал, как вы ломились через мое защитное заклятье, и вовремя снял его, но это все, чем я мог вам помочь… Однако! Я, если честно, не ожидал такой удачи: дипломированный колдун, алхимик и студент Академии! Вот это улов! — Барон опять захохотал, и его хохот, басовитым эхом отражаясь от каменных стен, рассыпался по всему замку.

— Рады, что мы оправдали ваши ожидания, господин барон. — Гастон дипломатично склонил голову и опять взялся за вилку. — Рябчики очень хороши, да и кролик тоже.

— Спасибо, — барон хмыкнул, — уж чем богаты… Вина у меня полный погреб, а вот с дичью напряженка. Ее ловит Ашииз в здешних лесах, он же и готовит.

— Вы научили стриша готовке?! — Фигаро едва не подавился рябчиком. — Святый Эфир, теперь я видел все!

— Он очень, очень способный парень. — Барон хохотнул. — Я мог бы даже заставить его отстроить разрушенную часть замка, но мне она, если честно, без надобности. Вот если бы вернуть погибшее при взрыве оборудование…

— А девушка?…

— Летняя Королева? Эта, как ее… Искра, кажется? Она в порядке. Накормлена, напоена, сидит в Северной башне. Меряет платья и украшения моей покойной жены. Могу хоть завтра отправить ее обратно в деревню — пусть себе выходит замуж.

— Но зачем она вообще вам сдалась?

— Радиус проявления. — Барон вздохнул и почесал свой огромный нос с горбинкой. — Дальше мой Ашииз — уже просто черное облачко. Это был акт отчаяния, господин следователь… как вы говорите? ДДД? Департамент‥?

— Других Дел, все верно. Нам и ста лет еще нет, неудивительно, что вы не в курсе.

— Хорошая служба, хорошая. Одобряю! А то Инквизиция — во всяком случае, такой я ее помню — сборище агрессиных параноиков, упивающихся вседозволенностью.

— Ну, сейчас они несколько поутихли… Нет, все же, замечательное вино!

…Вечерний свет лился через витражи высоких узких окон, и следователю казалось, что все вокруг озарено тусклой призрачной радугой. Это было очень красиво, несмотря на то, что главная зала носила на себе признаки явного и давнего запустенья: высокий потолок почернел от копоти, камин являл собой сплошной водопад свечного воска, а на полу лежал такой толстый слой пыли, что на нем можно было рисовать.

— Ладно, господин барон. — Фигаро плеснул себе еще вина, оторвал у рябчика ножку и поудобнее устроился в высоком кресле с мягкой спинкой. — Думаю, пора переходить к делу. Я уверен, что вы — именно тот самый барон Оберн, который построил этот замок и о котором окрестные жители слагают легенды. Я понятия не имею, как вы дожили до сегодняшнего дня, однако невооруженным глазом можно заметить, что вы — не вполне человек. Вы не ходите, а левитируете, подобно призраку, но при этом призраком явно не являетесь. Тем не менее, ваша телесность отличается от нашей: ваше тело окружает видимое простым глазом свечение. К тому же я чувствую от вас такой эфирный напор, словно стою в метре от, как минимум, Нелинейной Гидры. Так кто вы? Другой? Какой-то особый вид призрака?

— Я могу дополнить ваши наблюдения. — Барон покрутил ус. — Я чувствую боль, запахи и