Больше, чем любовница - Мэри Бэлоу

На Джейн было модное, с высокой талией, платье из цветного муслина, которое в числе прочих находилось в сундуке с ее вещами, которые Филипп и кучер герцога Трешема доставили к леди Уэбб утром. Волосы ей уложила специально приставленная к ней горничная. Но как бы хорошо ни была Джейн причесана и одета, она все же попробовала отговорить леди Уэбб от участия в приеме.

– Может быть, тетя Генриетта, мне не стоит показываться людям на глаза?

Леди Уэбб, которая в, этот момент стояла у окна, наблюдая за проезжающими экипажами, подошла к крестнице и села рядом.

– Вот прятаться как раз и не стоит, – сказала она. – Хотя никто из нас до сих пор не заговорил об этом, я прекрасно знаю, как ты жила последние несколько недель. Как ни прискорбно осознавать, что ты дошла до такой жизни, все это в прошлом. Ты можешь быть вполне уверена: Трешем заткнет рот любому, никто не посмеет тебя оскорблять. И, конечно же, он намерен на тебе жениться. Он джентльмен и понимает, что скомпрометировал тебя. Герцог не только готов поступить по чести, но и, вне всякого сомнения, будет проявлять настойчивость.

– Проявлять настойчивость у него хорошо получается, с горечью сказала Джейн. – Но он должен прекрасно понимать, что со мной у него ничего не выйдет.

– У герцога Трешема, пожалуй, самая скандальная репутация в городе, – со вздохом сказала леди Уэбб. – Хотя, возможно, я преувеличиваю. И дело не в каком-то его определенном пороке, а исключительно в буйном нраве и желании оказываться в центре всякой драки. Он ведет себя точно так же, как до него вел себя его отец, а перед тем – дед.

– Нет! – воскликнула Джейн, и это восклицание получилось у нее куда более эмоциональным, чем ей хотелось бы. – Он не такой.

Леди Уэбб приподняла бровь, но сказать ничего не успела – в дверь постучали, и слуга известил о приезде первых гостей.

Прибыл сэр Конан Броум с матерью и сестрой. Скоро явилась и леди Хейуорд с супругом. Ангелина сразу же дала понять, что приехала ради того, чтобы пообщаться с Джейн и отругать ее за то, что та не открылась своим нанимателям, когда трудилась в Дадли-Хаусе.

– Никогда я не испытывала подобного удивления. Когда Трешем рассказал мне об этом, я была поражена, – говорила она. – И никогда не была так рада, как тогда, когда он сказал, что разыскал вас и привез сюда, леди Сара. Как можно было поверить, что вы – убийца! Меня просто душит смех, когда я об этом думаю. Хейуорд подтвердит. Смею предположить, что Джардин был с вами груб. Я с ним встречалась лишь однажды, но у меня сложилось впечатление, что он редкостный негодяй. Вы еще оказались очень терпеливой, если ударили его всего лишь книгой, а он поступил как маменькин сынок! Как это безвкусно – бежать жаловаться отцу и после еще устраивать такай шум! На вашем месте я бы схватила топор.

– Леди Уэбб уже две минуты как предлагает вам сесть, любовь моя, – вмешайся Хейуорд, оттаскивая жену от Джейн. Гостей собралось на удивление много. Меньшая часть – из числа знакомых леди Уэбб, но большая – те, кто видел Джейн в Дадли-Хаусе. Среди них и виконт Кимбли, и лорд Фердинанд Дадли, и барон Потгер и другие. Джейн не составило труда догадаться, кто их сюда послал, Кто начал кампанию по восстановлению ее подмоченной репутации. Но вместо благодарности она испытывала ярость. Неужели он и в санам деле считает, что без него она ничего не сможет сделать в жизни? Она страстно мечтала об одном – пусть он явится сам, н тогда она выскажет ему все, что по этому поводу думает. И он приехал.

Он вошел один, очень мужественный и статный в голубом фраке и бежевых панталонах, обтягивающих ноги как вторая кожа, в ботфортах, начищенных до зеркального блеска. Джейн не стала задаваться вопросом, с каких это пор стала считать его головокружительно красивым. И потрясающе мужественным. Как всегда, он был одет в непроницаемую броню надменного высокомерия.

Она ненавидела его отчаянно, но воспитание не позволяло ей ни испепелять его полным ярости взглядом, ни тем более попросить его уйти. Этот дом ей не принадлежал, и она была в нем такой же гостьей, как и он.

Трешем поклонился леди Уэбб, обменявшись с ней дежурными приветствиями. Он кивнул Джейн, словно едва знакомой даме, так, некое бледное пятно, мелькнувшее перед его глазами. Джейн испытывала крайнее раздражение. Обменявшись приветствиями с теми из друзей и родственников, кто находился рядом, он преспокойно продолжал беседу с миссис Минтер и мистером Брокледеном. Разговор был, по-видимому, настолько интересен, что он не отходил от них примерно четверть часа.

Первой вступать с ним в разговор – ни за что! После того как он посмел ее прилюдно проигнорировать! Но, конечно же, она хотела, чтобы ей представилась возможность сказать ему, как это пошло – направлять сюда всех этих людей с целью продемонстрировать ее респектабельность. Как он посмел не подойти к ней, а это значит, и не получить отповедь и не выслушать пожелание не лезть не в свое дело!

– Твоя новая коляска, Фердинанд, просто восхитительна, – щебетала леди Хейуорд. – Куда симпатичнее старой. Но чтобы доказать ее неоспоримое превосходство, ты, конечно, захочешь заключить пари. Но умоляю, не делай этого! Подумай, что будет с моими нервами, если нечто подобное прежнему случится и на этой гонке. И хотя все прожужжали мне уши рассказами, как ты обогнал его на последнем повороте, ты должен внять предостережениям Трешема и, заметь, моим и ездить осторожно. Как мне хотелось бы на все это посмотреть своими глазами! Ну разве не противно порой, леди Сара, быть женщиной? – Она устремила свой взгляд на Джейн.

Джейн видела, что он встал. Он был верен себе, этот несносный герцог Трешем. Наверное, собрался уходить. Вот он повернулся лицом к их кружку. Очевидно, собирался подойти к ней. И Джейн ослепительно улыбнулась его брату.

– Насколько я поняла, вы отличный наездник, лорд Фердинанд, – сказала она.

Фердинанд, наивный и простодушный добряк, тут же проглотил наживку.

– Простите, леди Сара, вы не согласитесь покататься со мной в парке завтра днем?

– С удовольствием, спасибо, – почти пропела она и, подняв глаза, встретилась с мрачным взглядом герцога Трешема. Но если она ожидала увидеть на его лице досаду, то ее ждало разочарование: казалось он был лишь приятно удивлен.

– Я подошел, чтобы проститься, миледи, – сказал он с легким поклоном.

– О, – все еще улыбаясь, ответила она, – это вы, ваша светлость? Я, признаюсь, совсем забыла, что и вы почтили нас визитом.

Ничего более неприличного ей еще не доводилось произносить на публике. Джейн была необыкновенно довольна собой.

– Ах так! – сказал он достаточно громко, чтобы слышала не только она, но и те, кто находился рядом. – Неудивительно. Говорят, я редко бываю с визитами. Но для вас я сделал исключение – не часто представляется возможность выпить чаю с бывшей служанкой.

Он повернулся и пошел прочь, довольный тем, что последнее слово все же осталось за ним. Она прожигала взглядом его удаляющуюся спину, позабыв о хороших манерах, а окружающие или в полном ошеломлении смотрели друг на друга, иди, притворившись глухими, прочищали горло, Леди Хейуорд похлопала Джейн по руке: