Наказание жилищем. Жилищная политика в СССР как средство управления людьми. 1917-1937 - Марк Меерович

в) участию в актах дознания, обыска и прочем; г) содействию охране публичной безопасности; д) содействию военным комиссариатам в учете лиц, подлежащих призыву, в учете неграмотных допризывников; е) содействию органам Наркомтруда в удостоверении факта безработности и степени нуждаемости безработных; ж) приему и вручению от судебных, административных, финансовых органов всякого рода повесток, пакетов, объявлений и т. д.[869]

Если жилищные товарищества «старой закваски» готовы реорганизоваться и активно включиться в исполнение этих задач, власть готова принять их в ряды новой жилищной кооперации. Если нет, то к ним применяется комплекс мер по превращению их в кооперативы нового типа — готовые исполнять властные распоряжения и команды.

К новой жилищной кооперации власть добро расположена еще и потому, что жилищные товарищества создаются преимущественно по производственному принципу, то есть в соответствии с идеей трудо-бытовых коллективов — члены одного трудового коллектива вступают в один жилищный кооператив и впоследствии поселяются и живут вместе в одном кооперативном доме[870]. А кроме того, ЖАКТ и РЖСКТ рассматриваются властью как средство социально-культурного преобразования класса мелкой буржуазии за счет включения в трудо-бытовые коллективы[871], средство «переработки человеческого материала в соответствии с требованиями эпохи» (принуждения мелкобуржуазной интеллигенции к труду, к вхождению в малые социальные группы с обязательной и неизбежной адаптацией к внутриколлективным межличностным отношениям в среде рабочих и госслужащих, к принятию писаных и неписаных правил поведения в бытовых коллективах, к отделению молодежи от старшего поколения и побуждению стремления последней разделить с властью ее идеалы и цели и прочее). Власть в соответствии со своей стратегией использования жилища как средства принуждения предлагает социально чуждым элементам осуществить добровольно-принудительный выбор — или принять вменяемые им нормы социального поведения и действия, либо оказаться вне жилищ жилищной кооперации.

Власть сознательно отделяет старые жилищные товарищества (имеющие в своем составе представителей буржуазии) от новых (ЖАКТ и РЖСКТ) — новое положение о жилищно-арендных кооперативных товариществах и рабочих жилищно-строительных кооперативных товариществах устраняет нетрудовой элемент из состава этих товариществ, превращая их исключительно в организации трудящихся. «В связи с вышеизложенным, отделам местного хозяйства надлежит: 1) провести широкую кампанию по организации новых жилищно-арендных кооперативных товариществ и реорганизации существующих на началах, определяемых новым положением о жилищной кооперации...»[872].

Власть не ликвидирует старые жилищные товарищества. Она их постепенно заменяет на новые. Причем делает это таким образом, каким делает это во всех тех случаях, когда желает придать своему организационному воздействию вид, не привлекающий слишком большого общественного внимания, когда стремится получить результат не за счет задействования административного ресурса, а чужими руками — власть инициирует на создание новых и реорганизацию старых кооперативных товариществ широкие народные массы. Во-первых, за счет пропаганды и агитации нового жилищного кооперативного движения и призывов к активному вхождению в него трудящихся[873]. Во-вторых, за счет предоставления возникающим ЖАКТ и РЖСКТ широкого спектра льгот. В-третьих, за счет создания для старых кооперативов режима максимального неблагоприятствования. В-четвертых, за счет активизации деятельности сознательных представителей пролетариата — членов кооперативов по «очистке» его от «вредных элементов». В частности, во исполнение этой установки руководство жилищной кооперации в лице жилсоюзов (полностью подчиненных власти), осуществляет планомерное введение в состав переизбираемых правлений старых жилищных товариществ (и впервые формируемых правлений новых жилищно-арендных кооперативных товариществ) членов партии, которым рекомендует создавать из числа кооператоров-коммунистов коммунистические фракции для того, чтобы контролировать деятельность правлений и ревизионных комиссий с позиций правильности исполнения ими политики партии и правительства[874]. А также для того, чтобы с их помощью брать руководство кооперативами в свои руки.

Яркой исторической зарисовкой, способной служить прекрасной иллюстрацией этим действиям, является выписка из протокола организационного собрания Правления жилтоварищества дома № 24 по ул. Чайковского в Ленинграде, состоявшегося 1 января 1925 года: «Перед открытием собрания тов. Харин заявляет, что коммунистическая фракция дома назначила его, Харина, председателем настоящего организационного собрания... Домовая коммунистическая фракция наметила следующий состав правления, считая кандидата тов. Ронжина не подходящим для должности председателя правления: председатель — тов. Харин, казначей — тов. Ронжин, секретарь — тов. Вавра». Участники общего собрания указали тов. Хаврину на то, что согласно Устава, правление само избирает из своей среды и председателя, и секретаря, и казначея. Голосование отклонило предложение тов. Хаврина и избрало на должность председателя тов. Ронжина «ввиду того, что он в течение нескольких лет руководил хозяйством дома». Хаврин собрание демонстративно покинул, но затем внезапно вернулся и «в категорической форме потребовал немедленной явки тов. Ронжина на заседание домовой коммунистической фракции, которая сейчас обсуждает вопрос, имел ли тов. Ронжин право идти в председатели правления...»[875]