Игры по-королевски - Ирина Скидневская

Никак не меньше десяти секунд Александр смотрел, как Тугерао пыхтит сигаретой.

— Кажется, я понял, в чем дело, вы больны, — с облегчением сказал он наконец. — Немедленно обратитесь к своему врачу. Извиняю вас за…за несдержанность.

— К сейфу! — рявкнул Тугерао.

Внезапно его побагровевшее лицо исчезло с экрана, вместо него возникло другое, встревоженное, но доброжелательное. Оно показалось Александру знакомым.

— Господин Александр, — быстро произнес мужчина, — я приношу свои извинения за грубость моего подчиненного. Он получит дисциплинарное взыскание.

Александр вспомнил этого типа. На Забаве тот обратился к нему с просьбой осмотреть багаж. Это был диктор «Зимы», ведомства, подчиненного «Ноте».

— Пять лет тюрьмы за неуважение к члену Галактического совета, — потребовал Александр, снова усаживаясь в кресло перед дисплеем.

— Вы были лишены своей неприкосновенности, — с мягкой настойчивостью, в которой скользило явное желание найти компромисс, произнес диктор. — Мы просим вас о содействии, только и всего. В случае положительного результата…

— Что это значит? — перебил Александр.

— В вашем сейфе находится ребенок. Как только вы обнаружите его, то сразу развернёте «Росу» и отправитесь в район шестого посадочного кольца Забавы.

— Час от часу не легче, — пробормотал Александр. Он даже уже не мог сердиться на эти чертовы «Ноту», «Зиму» и иже с ними. — Вам не кажется чрезмерным не только ваше предположение о нахождении в моем сейфе ребенка, но и требование нарушить график моего следования?

— Ничуть.

— Мы уже в районе Большого перекрестка. Следуя моему приказу, экипаж приготовился к гиперскачку, почти вся команда находится в анабиозе, вы знаете, что не все легко переносят пространственно-временные смещения…

— Немедленно отмените гиперпереход!

Александр усмехнулся.

— Только в случае «положительного результата».

— Я не намерен шутить. Если вы откажетесь выполнить наши требования, я объявлю вас вне закона. «Роса» будет немедленно арестована С-патрулем до выяснения всех обстоятельств.

— Так, давайте покончим с этим, — раздраженно сказал Александр и поднялся. — Мне надоели пустые споры. Надеюсь, мой проход по коридору не требует фиксации камерами наблюдения?

Диктор кивнул. Глаза у него были настороженными.

Оставшись один, щегол доклевал всех мучных червей и муравьиных куколок, закусил кусочком яблока, попил водички и начал свой бравурный послеобеденный концерт. Он пел от души, звучно и радостно, до тех пор, пока не погас глазок в стене напротив пульта связи. Это означало, что наблюдение за происходящим в рубке отключено из-за отсутствия в ней людей.

Щегол спрыгнул с жердочки, поднял лапку, ловко просунул её через прутья клетки и скинул крючок на дверце. Птица выпорхнула наружу, и через мгновение превратилась в Хеба. Хеб откуда-то из пустоты извлёк неподвижного щегла, потормошил его и положил медленно приходящую в себя птичку в клетку. Потом подсыпал в кормушку семян овса и мягким пружинящим шагом вышел.

Мальчик лежал в сейфе, свернувшись калачиком, и сладко спал. Александр стоял и не мог отвести от него глаз. Диктор что-то кричал у него за спиной — Александр загораживал ему обзор. Спохватившись, он отошел, и диктор сразу замолчал. Они встретились глазами. У диктора был торжествующий, даже счастливый, вид.

— По, гиперпереход отменяется, — сказал Александр, связавшись с центральной рубкой. — Отбой…

— Есть отбой, — ровным голосом отозвался штурман.

— Новый курс — район шестого посадочного кольца Забавы.

— Слушаюсь.

— Благодарю вас, господин Александр, — с облегчением сказал диктор. — Я ни минуты не сомневался в вашей порядочности. Пожалуйста, как можно дольше не тревожьте мальчика. Предупреждаю: никаких расспросов! Не пытайтесь что-либо выведать у него. Последствия могут быть просто непредсказуемыми… До встречи через шесть часов. — Экран погас.

Александра внезапно и беспричинно затошнило. Он подошел к сейфу и посмотрел на ребенка. На вид тому было лет семь, он по-прежнему лежал очень спокойно, словно его не беспокоили ни разговоры, ни яркий свет. У таких темноволосых малышей и глаза должны быть темными — черными или темно-карими…

А если это голограмма?… Диктор даже не попросил проверить — настолько не сомневался в том, что мальчик живой… Александр осторожно прикоснулся рукой к голубой ткани комбинезона, в который был одет ребенок. Она была мягкой, и через неё шло тепло от горячего детского тельца. Хотя Александра не покидало ощущение ирреальности происходящего, он почувствовал странную нежность к этому незнакомому мальчонке, удравшему от спецслужб. Знал бы ты, какой переполох вызвал на Забаве, малыш, подумал Александр. Голубой комбинезон мальчика вдруг стал зелёным. Александр хмыкнул — одет по моде…

Тошнота снова подкатила к горлу, да так сильно, что потемнело в глазах. Он пошел к креслу и чуть не упал, вовремя ухватившись за край стола. Экран вспыхнул без разрешения — это мог быть только Бранд.

— Уже знаешь? — спросил его Александр, борясь с тошнотой.

Конечно, Бранд уже знал. И, как всегда, больше, чем он сам.

— Мы в гиперпереходе, — сообщил он. — Поэтому тебя так корёжит. — Сам он выглядел, как огурчик.

— Я отменил гипер… гипер… — Лицо у Александра стало зелёным, как комбинезон на ребенке.

— Сейчас выйдем из петли, тебе полегчает, — пообещал Бранд.

— Дай мне что-нибудь… от тошноты…

— Ты не беременная женщина, — спокойно сказал Бранд. — Вполне можно потерпеть. Если я тебе сейчас что-нибудь назначу, ты надолго потеряешь ясность ума, а в данный момент она нам с тобой просто необходима.

Бранд озабоченно посмотрел на часы. Он был веселым парнем, душой экипажа, и от него неизменно исходила волна уверенности и оптимизма. Официально он числился врачом, свои обязанности исполнял легко и профессионально. Вряд ли кто из членов команды подозревал о его тайной жизни.

— Через сорок две секунды тебе станет легче, — сказал он. — Пока приходишь в себя, слушай. Не успел ты проститься с диктором, «Роса» совершила скачок. По уверяет, что получил от тебя новый приказ. Ты якобы велел ему следовать намеченному графику и войти в гиперпространство. Не возражай, я и так знаю, что ты этого не делал, я ведь следил за твоим разговором… Самое интересное, что По не помнит, как именно ты отдавал приказ, — с экрана или по радиосвязи. Сам бледный, не в себе, сильно волнуется. Но упёрся, как бык, был приказ и всё!

— Волнуется он… Я ему башку оторву, — прохрипел Александр. — Опять заступил на вахту не выспавшимся! Когда мы уже уберем с корабля эти чертовы игровые автоматы?!

— Всё не так просто, — возразил Бранд. — Штурман вчера лег спать по расписанию, я проследил, вернее, приказал. Сразу после твоего разговора с диктором, когда ты пошел в свой кабинет, мой канал отметил слабое биополе, возникшее из ничего в рубке управления… — Александру явно становилось лучше. Он поднял голову и внимательно слушал Бранда. — Это непонятной природы биополе пульсировало, то появлялось, то исчезало. Мои приборы не среагировали на такое непривычное колебание, поэтому камера обзора включилась поздно, — пока там что-то где-то щелкнуло в электронных мозгах…