Царь Иисус - Роберт Грейвс

каждая из которых — свет и одна из семи небесных сил. Ствол подсвечника — это сам прут.

— Четвертая срединная почка, значит, символизирует планету Наву, то есть мудрость?

— В четвертый день наш Бог сказал: «Да будут светила на тверди небесной».

— И у нас так же. Это семь букв по алфавиту деревьев — В. S. Т. С. D. СС. F.

— Надо же! Эти буквы ессеи произносят, когда начинают молиться на рассвете.

— Гадитянский ты не поймешь, но уж латынь тебе наверняка известна:

Ветgпissiто Solo Тibi Соrdis Devotionem Quotidianan Facio. (Всеблагой, Тебе одному каждый день приношу я в жертву свое сердце.)

— Да, та самая молитва.

Они еще долго разговаривали, задавая вопросы и отвечая на вопросы, и были весьма довольны друг другом. Тем, кто плохо знает предмет, их разговор покажется странным, но я пишу для тех, кто хорошо знает. Они поймут, почему Иисус из упоминания гадитянином числа 110 вывел, что алфавит содержит древний математический секрет. Отношение диаметра круга к его окружности равно семижды пяти к двадцати двум. Они поймут также, почему умолчание гадитянина о двух двойных буквах — А и I — привлекли к ним внимание Иисуса, который сразу уразумел, что семь гласных, прочитанных солнцемудрым, составляют священное имя. II. I. Е. U. О. А. АА. Если их написать по-латыни, будет YIEVOAA (ИЕГОВА).

Это было как чудесное озарение. Иисус понял, что имя из семи букв — главная тайна гадитянина — Бог ковчега, которому поклоняются многие народы, чужие друг другу по крови. Евреи, считающиеся богоизбранными, духовные учителя всех сынов Адама, называют его Иегова, намеренно искажая его имя, однако священные бараньи рога трубят истинное имя на больших праздниках. Говорят, стоило его произнести, и упали стены Иерихона, осажденные Иисусом. Древние фригийцы знали имя и узелками завязали буквы на бычьем ярме в городе Гордий, однако открывают его только поэтам. Иисус никогда не узнал бы его от своих собратьев, потому что ни один израильтянин, кроме первосвященника и его доверенного наследника, не ведает о нем. К тому же его нельзя ни написать, ни произнести губами смертного, разве лишь раз в году первосвященником, когда он входит в Святая Святых и шепчет его почти неслышно. Ему оно тоже передается не устно, а с помощью семи священных предметов, поставленных в определенном порядке, так, чтобы их первые буквы составляли Его имя, которое уже доказало свою силу и власть. С его помощью, как говорят евреи, Моисей навел мор на Египет, а Илия и Елисей подняли людей из мертвых. Иисус сказал гадитянину:

— Без первой и седьмой буквы Имени бык (мужчина) не может убежать из вселенского колеса, которое поворачивает Женщина: у него нет ни начала, ни конца. Однако двойная Iod, и двойная Аlерh дарят ему бессмертие, ибо Давид говорит в Псалме: «Да славят великое и страшное имя Твое: свято оно!» Если пять дней Женщины растянуть до недели, тогда в первый день он празднует свое истинное рождение, а в седьмой — совершенный конец: он соединен с Богом, чье имя связано с его собственным на священном колесе. Несомненно, в этом надежда ессеев, которые празднуют первый и последний дни недели и запрещают хулить быка, которого они называют Моисеем.

— Но кто соединит быка с Богом?

— Страдающий раб Господа, обещанный Мессия, символ которого Алеф. Он победит смерть.

— Как же можно победить смерть?

— Отринув ложное начало и ложный конец.

— Кто первый принес ложь на землю?

— Соперник Бога, которого греки называют Космократор, властелин призрачной материальной вселенной. Он соблазнил Женщину и через нее отстранил Мужчину от сотворившего его Бога. Защищаясь от его злодейства, ессеи носят пояса из телячьей кожи.

Обогащенный новыми знаниями, Иисус смог понять тайну драгоценных камней на нагруднике первосвященника, да и тех, что носил прежде на нагруднике царь Тира, добиваясь святости. Драгоценные камни были укреплены на золотой пластине, позади крепилось крутящееся колесо, а на колесе кусок фосфора, который светился в темной комнате, где происходило священнодействие, зажигая своим светом драгоценные камни, когда на них падал его свет. Все камни были разных цветов, и, когда колесо поворачивалось, высвечивались слова, правда, без гласных, потому что каждый камень символизировал какую-нибудь согласную букву ахерузского алфавита деревьев. На каждом камне, кроме того, было начертано имя одного из колен Из-раилевых и дважды имя Иосифа. Первый — красный едомитянский сардис — Рувим, потом слева направо — все остальные один за другим, и последний камень — желтый янтарь, то есть Вениамин. Рувим, имя первенца Израиля, означает «Зри сына», а Вениамин, имя последнего из сынов Израиля, — «Сын правой руки».

Иисус и гадитянин договорились поселиться вместе и вместе работать, так как гадитянин был кузнецом и мог делать замки и петли для красивых шкафов, которые научился мастерить Иисус. Гадитянин стал просить Иисуса отправиться с ним в Гордий, что в Галатии, где был разрублен узел, в азиатский Эфес, в Гадес и страну финикиян в Испании, на Ахерузский мыс в Вифинии, в Олбию в Скифии, в Гиерапитну на Крите и в Ласею в Аркадии — в те места, что когда-то были источниками знания, но Иисус сказал:

— Жернов (то есть смысл слова) и все зерно уже на месте: ты и я встретились в одинаковом поиске знания. Жди терпеливо, и все, что нам суждено узнать, мы узнаем.

Он оказался прав. Каждый год они встречали интересных людей, которые приходили в Он-Гелиополь паломниками, ибо это был самый старый город в Египте, и они проходили сюда в жажде познания: и перс, и лигур, и галат, и финикиянин, и грек, и армянин, и испанец, и скиф, и житель Каспия. Таким образом они расширяли свои знания о мире, однако неизменно встречали одно и то же страстное желание обрести бессмертие и слышали одну и ту же жалобу: «Народы рассеяны и разъединены. Когда же будет произнесено слово спасения, которое свяжет нас воедино? Мы приходим паломниками в поиске света и завершенности, а находим тьму и пустоту».

Иисус успокаивал их:

— Бессмертие — награда за мудрость, а мудрость — награда за поиск и страдание. Искать и страдать — значит любить Бога, который есть один, Бог Израиля. Повернитесь к нему лицом, и будет произнесено слово спасения.

— А как же Женщина? — спросил его сидонянин.

— Ни один мужчина не может одновременно любить Бога, как Он этого требует, и Женщину, как она этого требует. Он должен выбирать между Вечным Отцом и рыбохвостой Царицей Неба.

Позднее он еще яснее выразил свою мысль в разговоре с повитухой Силом, которая спросила