Бешеный мир - Роман Глушков

– Полная хрень! – не поверил столь сенсационному заявлению Панкрат. Я хотел выразиться примерно также, но он меня опередил. – Ну и горазд ты брехать, дядя! Много чего я в жизни повидал и много во что могу поверить, но в такую ахинею – да никогда!

– И зачем, скажите на милость, мне вам врать, если вы можете легко проверить, правду я говорю или нет? – оскорбился наркобарон. Видать, он успел отвыкнуть не только от рукоприкладства, но и от того, что кто-то может назвать его в глаза лжецом.

– Легко, да только не сейчас, – возразил я, поглядывая на небо, где в любой момент грозил появиться новый агрессивный летун. – Но скоро мы это выясним, обещаю. А ты благодаря своему громкому заявлению только что продлил срок своего пребывания в нашей компании. До тех пор, пока мы не установим окончательную истину. А чего ты ожидал? Никто тебе здесь на слово не поверил, а за вранье принято отвечать головой не только у продавцов дури, но и у наемников.

– Пропадите вы пропадом! – всплеснул руками Цельсий. – Вы требовали от меня правду – я вам ее предоставил в чистейшем виде! И мне же от этого только хуже стало! Эх, как чуял, что надо было просто соврать вам про какой-нибудь важный химический реагент. Не сомневаюсь, что эта ложь понравилась бы вам намного больше правды!

– Радуйся, что ты вообще до сих пор жив, – напомнил ему Ананас. – И тому, что Иваныч так добр, что терпит рядом с собой мразь вроде тебя. Кабы не он, у меня бы ты ехал не в машине на мягком сиденье, а волочился бы за ней на цепи.

– Да не собирались мы никого убивать, неужто так трудно это понять! – возопил пленник. – Просто напугали бы вас хорошенько и все! На кой бы нам сдались ваши трупы? Это же совершенно не деловой подход! Я что, по-вашему, кровожадный маньяк какой-то?

– Ну да, так и есть, – невозмутимо подтвердил напарник. – Точнее не скажешь. Мне уши не протирай – я знаю, как ведут дела «деловые» люди вроде тебя. А тем более сегодня, когда на вас вообще никакой управы нет.

– Ладно, допустим, ты не врешь, – вновь обратился я к Цельсию, возвращая разговор к нашим баранам… вернее, к канистре. – Откуда ты знал, что у Ходока есть «просветлитель» и что ты с ним собирался делать? Насколько я знаю, ты раньше не увлекался научными опытами над зомби. Единственные «зомби» которые тебя интересуют – это конченные торчки и прочее наркоманское отребье.

– У меня с Рустамом Ходоком был договор, – признался Цельсий. – Раз в три-четыре месяца он доставлял мне канистру «просветлителя», за которую я платил своим лучшим товаром. Вернее, платил я не Ходоку, а «Гегемонии», которая не желала работать со мной напрямую. Рустам был у нас лишь посредником. Зачем фонду был нужен героин, я не знаю – вероятно, для каких-нибудь медицинских опытов. Но я в накладе не оставался, поскольку у меня есть свой рынок сбыта «просветлителя». Закрытый рынок, естественно – из-за ограниченных партий этого редкого продукта. Зато спрос на него, как ты понимаешь, никогда не иссякает.

– Понимаю, – кивнул я, вспоминая виденные мной лечебницу мормонов и другие изоляторы, где жители некоторых фортеций держат своих превратившихся в копателей, друзей и близких. – Наживаешься на людском горе, деря втридорога с тех, кто хочет общаться с больными родственниками, устраивая им сеансы «просветления».

– С тех, кто может себе это позволить, – уточнил наркобарон. – Насчет рынка сбыта я все же преувеличил. Покупатели «просветлителя» – это, скорее, закрытые клубы для избранных. А я – поставщик всего, что им нужно для счастья. И за что они готовы охотно раскошеливаться. Только не тебе здесь читать мне мораль, Квадро. В сравнении с тобой, известным убийцей зомби, я дарю людям радость от встреч с их пока еще живой родней. Ты же укладываешь копателей в могилы, лишая их родственников всех надежд на их выздоровление. А сегодня ты вдобавок насолил и мне, и моим клиентам, потому как, чую, эту партию «просветлителя» они уже не получат.

Я невесело усмехнулся, но проглотил обвинение молча. При всей моей ненависти к героиновому царьку, этот его упрек в мой адрес был справедлив. И правда, кто я такой, чтобы осуждать сей бескровный бизнес, который в любом случае был честнее и благороднее наркоторговли? Но как бы то ни было, возвращать «просветлитель» Цельсию из жалости к его клиентуре я не намеревался. Во-первых, не факт, что он выживет и донесет канистру до Коврова. А, во-вторых, если эта жидкость и правда творила чудеса, она мне и самому пригодится.

– Я так понимаю, что свой процент за посредничество Ходок взимал с тебя лекарством, а не дурью, верно? – поинтересовался я, кажется, раскрыв наконец истинную причину, почему Рустам проводил так много времени со своей больной женой.

– Я не знаю, сколько моего товара доходило в итоге до «Гегемонии» и сколько она передавала мне взамен «просветлителя», – пожал плечами барыга. – Но я знаком с людьми вроде Ходока и знаю: когда покупатель и продавец не встречаются друг с другом, процентная ставка посредника низкой не бывает. Не удивлюсь, если фонд получал лишь половину от того героина, который забирал у меня Рустам, а Рустаму за это передавали не одну канистру, а две. В последний раз, когда мы с ним встречались – а было это пару месяцев назад, – он получил свой героин, но «просветлитель» мне так и не привез. Возможно, Ходок приехал бы с ним в Ковров со дня на день, если бы не погиб. Только вместо него вдруг объявились вы. Разумеется, я заподозрил, что вы ведете со мной нечестную игру. А кто бы на моем месте такое не заподозрил?

– Экая ты злобная и недоверчивая сволочь! – проворчал Ананас. – Ума не приложу, почему твои шестерки еще от тебя не разбежались, ведь ты, небось, им тоже ни на грош не доверяешь. И как много ты угробил народу из-за одних только своих гнилых подозрений?

– Далеко не так много, как ты думаешь, – огрызнулся в ответ пленник. – Все, кого я угробил, сполна это заслужили! Кстати, а разве насчет вас мои подозрения не оправдались? «Просветлитель» Ходока был у вас, но мне вы сказали, что не нашли при нем ничего кроме наркотиков.

– Ишь ты, нашел чем попрекнуть! – фыркнул Панкрат. – Ты прямо как тот еврей из анекдота, чью тонувшую дочку спас добрый человек, а еврей бранит его из-за того, что он не спас заодно дочкину шапочку, которую унесло течением… Мы вернули тебе товар за смешное вознаграждение. А ты, гнида неблагодарная, не только этому не рад, так еще и встречную предъяву нам выкатил – якобы мы ему что-то там недодали! Когда мы нашли канистру, на ней не было написано твое имя. Это значит, что она теперь наша, а не твоя. Я бы сказал тебе, куда ты можешь пойти вместе со своей предъявой. Но ты уже и так на полпути к той вонючей дыре находишься. Короче, все по-честному: на что ты напрашивался, то и получил. Ни прибавить, ни убавить…

Теоретически, проверить рассказанную Цельсием историю являлось несложно. Надо было лишь поймать живьем и связать одного копателя, после чего влить ему в глотку полстакана «просветлителя» и дождаться результата.

Справиться с обычным копателем нам с Панкратом было под силу. Первая загвоздка состояла в том, что в здешних краях они не ходили поодиночке, и для поимки подопытного нам волей-неволей придется затевать драку с целой стаей. И вторая загвоздка – мы не могли посадить связанного зомби в машину и экспериментировать с ним на ходу. Чисто из санитарно-гигиенических соображений. От копателей разило немногим лучше, чем от разлагающихся трупов. Даже кратковременное пребывание такого пассажира в джипе обернется тем, что вонь от него будет выветриваться из салона несколько дней. Не говоря про десятки заразных болезней, которые мы рискуем от него подцепить.