Интервенция - Игорь Валериев

Николай Петрович представил кавалера полного банта Знаков отличия Военного ордена Святого Георгия зауряд-хорунжего Верхотурова к ордену Святого Георгия 4-й степени. Адмирал Алексеев прошений утвердил, как и Георгиевская Дума, и стал Антип Григорьевич первым казаком Амурского казачьего войска, а может и всего казачьего войска, кто имеет такие награды.

Кроме того, пользуясь статутом ордена Святого Георгия, Туру присвоили звание хорунжий, так что у нас в станице Черняева теперь аж четыре офицера из простых казаков, а трое ещё и потомственными дворянами стали. Правда, чтобы дальше Антипу звания получать, ему необходимо экзамен на офицерский чин сдать. Ну, в этом мы ему поможем. Хорошим для войны оказался командиром хорунжий Верхотуров.

Других участников этого похода без наград также не оставили. Леший получил повышение в звании до зауряд-хорунжего, Шило подхорунжего и солдатский Георгий 2-й степени. Такие знаки разных степеней получила команда из десяти снайперов, которая постоянно во время перехода стряхивала с хвоста погоню.

***

— Значит так, смотрите вот тропа, в засаду садимся следующим образом: Шило, ты здесь, — Леший, начертивший на земле план засады, ткнул палкой в одну из точек. — Урсул, ты здесь, Якут, ты здесь…

Указав каждому из девяти снайперов позиции, Леший дальше обозначил сектора обстрела, кто кого прикрывает в случае отхода, и остальные моменты по организации боестолкновения.

Вот уже третий день сотня уходила горными тропами от преследующих их японцев. Возвращение в Чхунчхон после нахождения императора Коджона оказалось ошибкой. 1-й Забайкальский казачий полк и корейские партизаны под руководством полковника Кима отбивались от превосходящих сил противника, вырываясь из города и уходя в горы.

Насколько понял Тур, корейский полковник специально уводил отряд в сторону от того места, где предполагаемо мог спрятаться император Коджон со своими телохранителями, на поиски которого и отправилась усиленная разведсотня.

Тур опустил бинокль на грудь и направил своего коня назад в лесок, где спряталась его сотня, сопровождавшая императора.

— Ваше императорское величество, превосходящие силы японцев разгромили отряд полковника Кима, он был вынужден отступить в горы на северо-запад. Мы же сейчас уйдём на северо-восток в горы Тэрёнсан, сделаем небольшую петлю и выйдем на перевал Йонхвасан. Потом через гору Пэгунсан выйдем к Пхочхону, а там и до Пхаджу рукой подать, — доложил Верхотуров императору, который внимательно слушал перевод.

Задумавшись и помолчав несколько секунд, Коджон посмотрел на командира своих телохранителей, который согласно кивнул головой.

— Хорошо, ваш план принимается, господин хорунжий.

И вот уже третий день отряд идёт по выбранному маршруту. Вчера вечером арьергард доложил, что сотню догоняет большой отряд японской кавалерии, ориентировочно от четырёх до пяти сотен всадников. Они расположились на стоянку в четырёх верстах.

Из-за такой неприятной новости пришлось на следующий день с бивака сняться пораньше и всю дорогу искать место, где можно было бы дать бой преследователям. В полдень такое место было найдено. Небольшое горное ущелье, по дну которого протекала речушка. Склоны позволяли подняться на них. Длина прямого узкого участка, где могли проехать два всадника или пройти три человека одновременно была где-то сто саженей, потом ущелье делало резкий поворот, где можно было оставить лошадей.

На этом участке Тур оставил всех снайперов один расчет пулемёта Максим и пять пулемётов Мадсена. По их прикидке с Лешим этих сил должно было хватить, чтобы до позднего вечера задержать преследователей. На ночь было оставаться опасным, так как японцы могли по скатам обойти позицию.

Идут. Леший припал к оптике. Японские кавалеристы двигались в колонну по два. Впереди, оторвавшись сажень на двадцать, шёл арьергард из десяти всадников, а за ним основные силы. Взяв на прицел правого из последней двойки арьергарда, вахмистр мягко потянул спуск. Выстрел. Всадника вынесло из седла. Вслед за его выстрелом, заработали остальные снайперы.

Передовой отряд японцев был уничтожен в течение пяти секунд. Каждый из бойцов снайперской команды сделал по два выстрела, и арьергард перестал существовать, что заставило впасть в ступор двигающую следом колонну. Японский офицер, следовавший в её голове, поднял руку, чтобы что-то скомандовать. Выстрел и он опрокинулся назад, медленно сползая под ноги своего коня.

Лесков, передёрнув затвор, дослал патрон и припал к прицелу. Выстрел. Ещё один японец упал на землю. Выстрел, выстрел. Смена пачки. Ещё пять выстрелов и ни одного промаха. Также эффективно отработали другие снайперы. На участке сажень в тридцать образовался завал из мертвых тел и мечущихся лошадей. Остальные воины микадо, разворачивая лошадей, постарались скрыться за поворотом ущелья, уходя с простреливаемого участка.

«Минут десять, а то и все двадцать выиграли, — подумал Леший, вставляя новую пачку с патронами в карабин. — Посмотрим, что японцы будут делать дальше».

Кавалеристы приходили в себя дольше. Только через полчаса из-за поворота показались японцы, которые в пешем порядке решили атаковать устроенную на них засаду. Они шли волнами по три-пять-шесть человек, забираясь на склоны и ведя на ходу огонь.

«Ожидаемо. Да другой тактики здесь и не применишь», — усмехнулся Леший, беря в прицел одного из противников, находившегося в его секторе обстрела, точнее, отстрела.

Выстрел, выстрел, выстрел… Смена пачки. Выстрел, выстрел… Остальные снайперы также молотили, как из ППС, только точность была куда выше. Японцы валились на камни, в речку, орошая их кровью. Две минуты, три, пять. Всё! Не выдержали сыны Аматэрасу, начали откатываться назад за поворот ущелья, уходя от губительного огня.

Лесков выглянул из-за камня, посмотрев на последнего убитого противника, который лежал в саженях двадцати от его позиции.

«Справились с этой атаки, даже пулемёты в ход не пошли. Хотя, ещё немного и расчеты Мадсенов открыли бы огонь. А так будет сюрприз во время следующей атаки, — Леший посмотрел на солнце. — Ещё часа четыре-пять продержаться и можно будет отходить. Около сотни мы положили, причём всех офицеров и унтер-офицеров в этой волне точно. Хорошо поработали».

Вахмистр ползком начал отползать назад со своей позиции. Пора перебираться на запасную. Японцы не дураки, наверняка смогли засечь его огневую точку, так что бережённого бог бережёт.

***

— Ваше высочество, — услышал я и открыл глаза, увидев, как штурман трясёт за плечо Сандро. — Ваше высочество, подходим к цели.

Надо же, не заметил, как и сам заснул. Я потянулся в кресле, в соседнем тоже самое проделал Александр Михайлович.

— Подлётное время, — поинтересовался у подполковника Аверьянова великий князь.

— Десять минут. Порт в лучах восходящего солнца, как на ладони. Видимость — миллион высоты, — улыбаясь, ответил Пётр Васильевич.