Абсолютный враг - Андрей Ливадный

Кайл и появившийся на площадке Краб закрепили тросы лебедок и спустились на метр, проверяя надежность крепления.

Расселина, похожая на огромную трещину, почти сразу начала расширяться. На стенах разлома виднелись потеки черного пластика. По-видимому, внизу действительно покоился один из трех фрагментов фрегата «Меркурий», – сотни лет назад жар от раскаленной обшивки космического корабля поднимался по трещине горячими потоками воздуха, размягчая материал стен.

Рощин и Гревс, прильнув к андроидам, раскачивались над бездной. Стены ущелья постепенно приобретали отрицательный уклон, раздавались в стороны, образуя неровные своды исполинской пещеры. Ее дно не сканировалось, оба мнемоника ощущали признаки работы мощного маскирующего поля.

Наконец, в поле зрения появилась огромная, примыкающая к стене пещеры конструкция: стартопосадочная площадка была выполнена в духе архитектуры инсектов. Если предполагать, что разлом и расположенная под ним пещера – это результат падения раскаленного обломка космического корабля, то наличие массивного выступа, образующего монолитное соединение со стенами, не находило разумного объяснения.

– Давай к выступу, – приказал Вадим Крабу. – Надо разведать обстановку и перезакрепить тросы.

Серв начал раскачиваться, понемногу стравливая трос. Оказавшись над площадкой, он резко разблокировал тормозной механизм, и жестко соприкоснулся с гладкой поверхностью выступа. Вадим, заранее сгруппировавшийся, откатился в сторону, к стене пещеры.

Невдалеке раздались проклятия Найджела.

– Староват я для таких трюков… – немного придя в себя, проворчал он, поднимаясь на ноги.

Пока сервы, отцепив тросы, сматывали их на барабаны микролебедок, над уступом появился Лайф. Сигнатуры ресектов, которые не нуждались в специальных приспособлениях для спуска, давно исчезли за незримой границей маскирующего поля.

Там, внизу! Много машин!

Рощин терпеливо дождался, пока спейсбалл немного успокоится, и только затем уточнил:

Ты был внизу? Можешь передать мне мысленный образ?

Конечно, могу!

Секунду, Лайф.

– Найджел, ты как?

– В порядке.

– Приготовься к телепатическому контакту. Наш маленький разведчик побывал под маскирующим полем.

– Давай. Пусть передает. – Гревс присел, поморщившись от боли в ушибленной ноге.

Пещера, действительно, образовавшаяся в результате крушения фрегата, оказалась намного больше, чем предполагал Вадим.

Мысленные образы, переданные спейсбаллом, в первый момент не просто поражали воображение. Вадим невольно вздрогнул, «заглянув» под полог маскирующего поля, где мысленному взору открывалось залитое красноватым светом пространство, переполненное сигнатурами сотен различных механизмов.

Не один, а сразу два многокилометровых фрагмента боевого корабля эпохи Первой Галактической лежали на дне пещеры. В сегменте кормовой части фрегата четко просматривалась энергоматрица работающего термоядерного реактора. Контур его тепловой защиты был нарушен, именно силовая установка фрегата являлась источником красноватого сияния.

Второй обломок – средняя часть «Меркурия», зиял многочисленными пробоинами и разломами обшивки, через которые были видны фрагменты боевых постов и палуб, кроме того, в зоне внутреннего космодрома тлели пять сигнатур, четко идентифицирующиеся, как «работающие реакторы аэрокосмических истребителей класса «Фантом».

Дно пещеры походило на муравейник.

Сотни донельзя странных механоформ сновали по своим делам, в полукилометре от обломков фрегата на специально выровненных площадках стояли семь репликаторов. За их контурами в дальней от наблюдателей стене пещеры просматривались зевы наклонных тоннелей, по всей видимости предназначенных для выхода устройств молекулярной репликации на поверхность планеты.

Десятки ревайверов парили над механическим муравейником, координируя и контролируя работу армии сервов.

Мыслеобразы, транслируемые спейсбаллом, внезапно переключились с общей панорамы на частности: Вадим увидел группу ресектов, превратившихся в обломки вследствие падения с большой высоты. Очевидно, ревайверы обнаружили их приближение и парализовали кинематику древних механизмов.

Следующая картина, привлекшая внимание Лайфа, заставила Вадима ощутить холодок в груди: через разломы в обшивке фрегата на простор пещеры были выдвинуты два полуразобранных штурмовых носителя класса «Нибелунг», неподалеку ровными рядами на полу пещеры уложены с полсотни андроидов пехотной поддержки, далее высились извлеченные из ангаров и установленные в вертикальном положении при помощи примитивных подпорок серв-машины. Три «Фалангера» и пять «Хоплитов» пребывали в ужасном техническом состоянии. Кроме повреждений, полученных ими при крушении фрегата, над серв-машинами поработал некий вандал: часть бронесегментов корпусов была снята, изнутри вырваны и разложены подле ступоходов различные детали, начиная от сервомоторов и заканчивая электронными блоками кибернетических систем,

Механоформы, снующие по пространству пещеры, резко отличались от тех, что атаковали Алексию, не имели они и ничего общего с доминаторами, контролирующими периметр Ржавой Равнины. Если судить по внешним признакам, то конструкции сервов следовало признать гибридными, сочетающими в себе оптимизированные, улучшенные элементы механизмов, принадлежащих различным цивилизациям.

Поток информации иссяк.

Вадим и Найджел, открыв глаза, переглянулись.

Гревс выругался, но легче от этого ему не стало.

– Ну, что будем делать, Рощин? – Найджел, похоже, находился на грани того, чтобы запаниковать. – Все умерли?! Такой конец будет у нашей истории?!

Вадим не стал отвечать на его реплики.

– Лайф, тебя заметили?

– Нет. Я живой. Они не видят живое.

– «Они» – это кто, маленький умник? – спросил Гревс.

– Вы называете их ревайверами. Это контролирующие механоформы.

– А ведь малыш прав. – Вадим, ошеломленный увиденным, все же старался держать себя в руках. Многодневное, полное смертельных превратностей путешествие по Ржавой Равнине не прошло даром. Пережив ощущение полной беспомощности, бессилия, он сам того не заметив, научился стойко держать информационные удары, да и на происходящее смотрел немного иначе, чем Гревс. – Ревайверы в силу специфики ориентированы на обнаружение и контроль механоформ. Живое существо для них – не более чем элемент окружающей среды, не принадлежащий техносфере, а значит, не подверженный их воздействию и не заслуживающий внимания.

– Нам от этого легче? – насупился Найджел. – До фрегата не добраться, сверху с минуты на минуту начнется атака механоформ, намеренных захватить промышленную базу и репликаторы. Мы между двух огней.

– Не спорю. – Вадим присел. – Положение критическое. Но повода для отчаяния пока не вижу.