Последний контракт - Михаил Нестеров

Об этом генерал рассуждал, подходя к захваченному объекту. Он обходил обломки, перешагнул через балку шлагбаума, лежащую на земле, этакий предупреждающий «лежачий полицейский». В двух метрах от него распластался на асфальте труп охранника в разорванной куртке.

Котельников остановился на границе внешнего и внутреннего дворика, в нескольких шагах от группы заложников. Он пробежал глазами по первой шеренге, адресовал людям обнадеживающий жест: — Потерпите. Скоро вы будете свободны. В горле запершило и слегка перехватило дыхание. Может, причиной тому был воздух, насыщенный гарью, парами бензина и пылью. Он смело мог разделить этих людей на две части. Одни верили ему, другие — нет. Но в целом все хотели верить. А согласно «стокгольмскому синдрому», больше уповали на милость террористов, собственно, хозяев положения. Их главарь сейчас, выйдя из центральных дверей корпуса, неторопливо приближался к генералу.

Он был в маске, в теплой камуфлированной куртке. Из оружия — только пистолет в кобуре, крепящейся к ремню. Из нагрудного кармашка, клапан которого был заправлен внутрь, торчала радиостанция, неотъемлемая часть некоторых самодельных взрывных устройств. Котельников предположил, что главарь также мог контролировать замыкатели на живых минах.

— Как мне вас называть? — спросил генерал Руслана, остановившегося в нескольких шагах от него.

— Да хоть как называйте, — рассмеялся террорист. Причем не фальшиво и не демонстрируя уверенность. «С такой подстраховкой можно пойти дальше и травить анекдоты», — резонно заметил Котельников.

— Я руководитель штаба по освобождению заложников.

— Точнее, вы ответственный за проведение спецоперации.

— Пусть будет так. Меня зовут Евгением Антоновичем. Вы хотели говорить именно со мной. — Генерал указал на заложников. — Люди мерзнут. Прикажите принести им теплую одежду.

— Вы перепутали меня с кем-то из армии спасения. У меня другие задачи. У меня свое МЧС: выезжаю по срочным вызовам и убиваю людей. Иногда ставлю на них выключатели. Раз — и готово. Я прикажу утеплить их сверху. Мешки на голову им не помешают. Меньше будут крутить головой, да и нам безопасней. Отойдем в сторонку.

Руслан сделал несколько шагов, выходя на площадку внешнего дворика. Его взгляд скользил по оцеплению, спецмашинам, военной технике со спецназовцами, в любой момент готовыми начать штурм.

Он остановился и повернулся к Котельникову.

— Генерал, мы готовы оставить объект. Давайте обговорим условия. Вы даете нам два автобуса. Мы садимся в них вместе с заложниками и...

— Едете в аэропорт?

— Вряд ли мы поедем в аэропорт. Эта версия для вас. Приготовьте борт для вылета в любую страну — Турцию или любимый вами Катар. Сделаем так. Вы подгоните автобусы к северной части завода, предварительно сняв оттуда оцепление. Поставите их точно напротив резервных ворот. Наш ход вы замаскируете другой парой автобусов с затемненными стеклами, которые вы поставите на эту площадку. Что станет оправданием для снятия оцепления с севера. Не думаю, что вы начнете преследовать нас. Вы спасаете себя от связи с нами, тесного контакта, прямого участия в теракте. Мы уйдем, и на вас ляжет только это позорное пятно. Можете подобрать любое определение, меня это не касается. Выбора у вас нет, генерал. Мы помогаем вам. Вот и все.

— Где Екатерина Скворцова?

— Она и директор завода поедут с нами. Мы встретимся с вами в девять вечера, — Руслан отметил время на наручных часах, — когда стемнеет. К этому времени все должно быть готово. — Руслан немного помолчал. — Генерал, вы разумный человек, я не хочу вас предупреждать.

— Меня уже предупредили. Только эта причина подтолкнула меня к переговорам. Но если ты выкинешь какую-нибудь шутку, я наплюю на все ваши видеозаписи.

— Играем по-честному генерал, даю слово.

— Я могу идти?

— Да. До встречи в девять.

Прежде чем отправиться в обратный путь, Котельников послал заложникам еще один жест: «Потерпите. Скоро уже».

Он вынужденно участвовал в этом грязном спектакле и не видел тусклого света плафона с надписью «Выход». В горле снова запершило, только по другой причине. Его жгла ненависть и бессилие. Душа не могла освободиться от издевательского определения террориста: «Люди с выключателями. Раз — и готово».

"Нам стало известно, что ответственный за проведение спецоперации генерал Котельников, лично участвовавший в переговорах с террористами, достиг на данном этапе главного: террористы готовы оставить захваченный ими объект. Сейчас в штабе идет работа по обеспечению коридора безопасности, по которому террористы на двух автобусах проследуют до аэропорта. Его название не уточняется, но, по нашим сведениям, это столичный аэропорт Домодедово.

Сейчас на площадке, в непосредственной близости к проходной завода, стоят два автобуса с затемненными стеклами. Источник в штабе сообщает, что около десяти вечера автобусы будут поставлены на внутреннюю площадку предприятия. Исходя из численности самих террористов — примерно тридцать человек — число заложников в автобусах может составлять до шестидесяти.

На месте происшествия собрались видные политические деятели, депутаты, чиновники, представители политических партий и движений, миротворческих организаций и фондов. Многие изъявили добровольное желание заменить собой заложников. Реакция террористов на этот шаг пока неизвестна.

Сейчас все внимание спецслужб и спецназа сосредоточено вокруг проходной оборонного предприятия. Частично снято оцепление. Высвобожденные силы спецназа и милиции укрепили участок, к которому приковано внимание миллионов телезрителей".

Руслан убавил громкость на телевизоре и с минуту провел в раздумье. Потом резко встал и, ни на кого не глядя, вышел из кабинета.

В длинном коридоре на первом этаже левого крыла корпуса боевики выстроили в ряд тридцать заложников. Это были мужчины в возрасте от двадцати пяти до сорока лет, все примерно одинакового роста. «Элитное подразделение», — усмехнулся Руслан, прохаживаясь вдоль заложников. Он был хитрым и не доверял ни Матиасу, ни тем более генералу ФСБ. На фоне совместно написанного сценария он готовил незапланированную финальную сцену. Ибо материала для этого было предостаточно.

Боевики принесли из микроавтобусов баулы с камуфляжем. Каждый комплект был перетянут веревкой. Раздачей подарков руководил чеченец Хусейн. Он совал заложнику военную форму и коротко приказывал: «Переодевайся. Свою одежду клади в кучу». Следующему: «Переодевайся... В кучу».

Вскоре шеренга преобразилась. Перед Русланом стояли тридцать человек в камуфляже и масках. Их и так нельзя было отличить от боевиков, окончательно же их превратили в террористов автоматы Калашникова, изъятые из оружейной комнаты спецназа. Без возвратных пружин и патронов.

— Приведи сюда Родионова, — приказал Руслан Хусейну.