Первая колония - Владимир Мясоедов

Камеры бесстрастно фиксировали все эпизоды побоища, в котором одна маленькая трагедия сменялась другой. Впрочем, сейчас находящиеся по эту сторону монитора люди не слишком и переживали на этот счёт. Ксеноволков лично мне, например, было жаль куда меньше, чем тех же подопытных кошек и собак из нашего вивария. Те, в отличие от хищников Циратры, были симпатичными. Ну а европейцы… Мы их сюда не звали, а потому пусть получают, что заслужили. Да и вообще, удалённость от места событий и полное отсутствие звука делало кадры баталии похожими на просмотр какого-то низкобюджетного фантастического боевика. Вот только тела облачённых в скафандры людей, чью одежду разорвало или сожгло, выглядели уж больно натурально, а потому неприглядно.

Внезапно изображение с камеры свернулось в точку и исчезло. Пощелкав клавишами, операторы открыли нашим взглядам купол… точнее, его жалкие дымящиеся остатки.

– Промазать на «Победе» таки попробовали, – глубокомысленно отметил дядя, рассматривая разбросанные во все стороны обрывки пластика, брезента и металлоконструкций. – И вполне успешно поразили абсолютно пустую жилплощадь, снайперы чёртовы! Вот сто пудов японцы теперь будут выдвигать нам предъявы за уничтоженное жилище, и будут ведь кругом правы, поганки узкоглазые.

Ксеноволки кончились. Все полторы сотни животных-смертников либо детонировали, либо расстались с жизнью на слишком значительном удалении от противника, чтобы подрывать их имело смысл. Но за свои побитые жизнью и просверленные учёными-естествоиспытателями панцири они взяли неплохую цену. Танков осталось только семь, причём четыре из них явно требовали отнюдь не косметического ремонта. Багги – восемь. Легче всего отделались квадроциклы, среди которых сгорели либо разлетелись на кусочки лишь штук пять. Лёгкие и манёвренные машинки с одним водителем при необходимости просто уворачивались от прущих на них животных, тащащих на своих закорках взрывчатку. Правда, оставшиеся водители четырёхколёсных родичей мотоциклов выглядели малость пришибленными и местами кровоточили, видимо, без прикрытия кабин их посекло осколками и прикладывало ударной волной.

– Неплохой результат для пары центнеров взрывчатки и горсти дешёвой электроники, – был вынужден признать Глыбин. – Я ожидал много худшего… Однако проект «Белка» себя всё же оправдал. Даже если забыть о стоимости доставки груза на Циратру, уже одни только четыре горящих танка полностью окупили всякую возню с вашими тварями. Вот таким мясом врага заваливать можно, это вам не призывники-срочники.

– Не забывайте, там ещё напропалую использовался труд высококлассных специалистов на ниве медицины и тонкой электроники, – заметил ему дядя. – И каждый из них обходится дороже, чем целая рота новобранцев… Так, я не понял, а почему второго удара всё нет и нет?! На «Победе» что, ствол уже после первого выстрела перекосило?!

– Корректируют огонь. – Глыбин прислушался к голосам, раздававшимся у него из висящего на шее наушника. – Вроде уже почти…

Чуть в стороне от не успевшей расползтись в разные стороны бронетехники вспух громадный фонтан разрыва. Нет, сначала упал снаряд… Но человеческим глазом разогнанную до сумасшедшей скорости болванку увидеть не получилось. Ну, или я не вовремя моргнул. Ближайший к эпицентру удара квадроцикл от одной только ударной волны лёг на бок, выбросив из седла зачем-то расстегнувшего страховочный ремень водителя. Остальные машины прыснули в разные стороны, рассредоточиваясь. Зря это они. При такой меткости нашей летающей артиллерии шансы угодить под случайное попадание у них от подобного манёвра только возросли. На пределе слышимости возникло какое-то противное пиликание, почему-то казавшееся важным.

– Нас по внешней связи вызывают. – Источник раздражающих звуков оказался аналогом сотового телефона, настроенного исключительно на переговоры с другими колониями. Обычная радиостанция до расположенных иногда и в другом полушарии землян просто не добивала, да и ответа от них получить не могла. Приходилось пользоваться по-настоящему мощным прибором, который можно было услышать на той стороне планеты. Ну и подслушать тоже. В общем, через подобный канал связи разрешалось передавать только те сведения, которыми не жалко было поделиться с целым светом. – Абонент опознан как англодойчи. Какой безграмотный идиот забил в него подобный термин?

– Не сметь критиковать начальство, а то премии лишу, – пригрозил дядя. – Заблокируй режим видеоконференции и возьми трубку. Скажи обстреливаемым, что мы сейчас говорить не можем. У нас антитеррористическая операция.

– Угу.

Я посмотрел на то, как третий выстрел «Победы» накрывает чисто случайно подвернувшийся под него танк и оставляет от некогда грозной бронетехники одно лишь воспоминание и большую дырку в земле.

Похоже, услышанное европейцам не слишком понравилось. Во всяком случае, вопить на том конце провода истеричная женщина начала так, что трубка оказалась повешена практически на одних рефлексах.

– Мы разбили грузовик. В щепки… – задумчиво протянул Глыбин, наблюдая за картиной боя. Пока я занимался международными переговорами, или скорее международным троллингом, «Победа» успела выстрелить ещё три раза. И даже один раз попала. – Это плохо, я уже успел его себе под передвижной командный пункт присмотреть. Зато теперь он уже точно обратно не уедет, а это хорошо.

– Я что-то не понял… – нахмурился дядя, переводя взгляд с экрана на карту. – А куда они движутся?

Изображение на экране завалилось на бок, а потом перестало смещаться. Похоже, ксеноволк-шпион, не включённый в общую группу смертников и работающий скорее корректировщиком, попался кому-то на мушку.

– В разные стороны. Похоже, управление потеряно, – предположил Глыбин. – О, один багги приближается к панцирным медведям! Посмотрим, насколько они будут эффективны.

Крупные хищники, оснащённые пулемётами, надежд не оправдали. Завидевший их издалека наводчик расстрелял обнаруженные им мишени управляемыми ракетами, получив в ответ лишь одну хлестнувшую мимо заложившей крутой вираж машины очередь. Да мало того, судя по перемещению маячка-пеленгатора и прекращения жизнедеятельности у одной и той же туши, экипаж ещё и чем-то вроде лебёдки один из своих трофеев зацепил. И теперь спешно тащил добычу в том направлении, откуда совсем недавно приехал.

Снова запиликал коммуникатор внешней связи. На сей раз это была Тосака. Пара танков каким-то образом выехала прямо на японцев, пытавшихся схорониться в укромном овражке. И ошалевшие от потерь солдаты с ходу открыли огонь по толпе… Правда, в ответ по ним тоже начали стрелять, и отнюдь не из ружей. Видимо, островитяне каким-то образом смогли не только сохранить несколько единиц тяжёлого вооружения, но и утаить его от нас. Но как бы то ни было, сейчас исполняющая обязанности лидера колонистов Страны восходящего солнца женщина просила нас забрать в госпиталь три десятка её раненых соотечественников, а в качестве предоплаты за их лечение щедро предлагала нам забрать то, что осталось от бронетехники.

– На «Победе» вышел из строя один из генераторов электромагнитных полей! – доложил кто-то из связистов. – Начальная скорость снарядов и соответственно дальность поражения снижена на двадцать пять процентов! Время замены на запасной – четыре минуты!