Царские сокровища, или Любовь безумная - Валентин Лавров

Соколов поднял цветы, положил на могилку. Он терпеливо ждал, когда рыдания закончатся. Наконец пришелец немного успокоился, вытер ладонью нос и, словно с трудом выдавливая из себя звуки, спросил:

— Зачем вы здесь?

Соколов медленно произнес:

— Скажите, что тут произошло?

Офицерский мундир и ордена на груди произвели на пришельца положительное впечатление. Он начал говорить:

— Меня зовут Хрубеш. Это моя жена! Она тут убита.

— Беда случилась давно?

Хрубеш поднял вверх растопыренные пальцы:

— Два года прошло.

— Причина преступления?

— Не знаю.

— Кто убил Хелен?

— Наверное, Хромой.

Соколов вынул портмоне, достал купюру, протянул собеседнику:

— Господин Хрубеш, пожалуйста, купите цветы от меня, положите Хелен.

Хрубеш помотал головой, отстранил деньги:

— Нет, у меня много цветов — оранжерея…

Соколов стал осторожно расспрашивать странного собеседника. Тот рассказал все, что знал. Соколова осенила догадка, он спросил:

— Скажите, ваша жена была сильной?

— О, такой сильной, что… что… — Хрубеш замахал руками, не в силах подобрать подходящее слово.

Гений сыска подумал: «Легко предположить, что Васильчикова узнала о необыкновенной силе Хелен. Бывшая фрейлина выбрала подходящее время, когда Хелен осталась вечером одна, пришла к ней и за мзду попросила отнести некий груз наверх Смотровой площадки и закопать его там. Хелен согласилась. Васильчикова несла лопату, которую ей дала Хелен, а та сумела поднять наверх тяжеленный ларец. Здесь Васильчикова попросила вырыть вместительную яму. Когда Хелен опускала в землю ларец, Васильчикова стукнула ее лопатой по голове. Труп закопала здесь же в яме, которую, как оказалось, Хелен рыла для себя. Но остается главный вопрос: где сокровища?» Соколов спросил:

— Как обнаружили труп Хелен?

Хрубеш стал рассказывать историю о Хромом, о Топальцевой, у которой тот остановился, и о таинственном предмете, находившемся в мешке.

— И вы не знаете, что там лежало?

Хрубеш пожал плечами:

— Не знаю!

— А что говорит Хромой?

— Хромой в Локете. Я ему ребра ломал. Хромой умирает. — Хрубеш завел глаза и замахал руками, как ангел крыльями, и на его скошенном лице появилось подобие улыбки. — Я все равно его убью.

Теперь все стало ясно. Васильчикова командировала за сокровищами Хромого (интересно, что за персонаж?). Тот отыскал серебряный ларец, но не смог его вывезти из Карлсбада. И местные сыскари не сумели выбить из Хромого признательные показания. Стало быть, дело еще не проиграно!

Надо выяснить все обстоятельства, поставить себя на место Хромого (который наверняка заметил за собой неумелую слежку провинциальных филеров и заблаговременно надежно спрятал сокровища!). Ведь далеко от дома Топальцевой он не имел возможности уйти. Вероятней всего, он спрятал ларец в самом доме, но столь остроумно, что полицейские его не сумели обнаружить. Чтобы отыскать ларец, надо внедриться в дом этой самой Топальцевой.

Настроение Соколова заметно улучшилось. Он сказал:

— Дорогой Хрубеш, помянем светлую память вашей замечательной супруги, я угощаю.

Они спустились в ущелье, зашли в трактир «Божий дар». Соколов заказал выпивку. Хрубеш пил много, почти не закусывая, и оттого сильно захмелел. Без особого труда Соколов выведал адрес дома Топальцевой, где останавливался Хромой — эмиссар бывшей фрейлины Васильчиковой.

Еще прежде гений сыска заметил филера, который следил за ним. Теперь филер перешел на другую сторону улочки и терпеливо сидел на скамейке с газетой, изображая читателя и порой бросая короткие взгляды на дверь трактира.

Соколов с грустью вздохнул: «Жаль, но я вызвал подозрения! Меня узнал этот плечистый тип. Впрочем, одно то, что я забрался на Смотровую площадку, где только что обнаружили труп, уже должно насторожить местную власть. Надо что-нибудь придумать, чтобы выправить положение и развеять подозрения».

В голову гения сыска пришла остроумная идея. Он обратился к Хрубешу:

— Взгляни в окно, видишь, мужик сидит в клетчатом пиджаке?

Хрубеш вгляделся и равнодушно сказал:

— Это Гавличек, наружная служба. Он за вами прослеживает.

— Пойди к этому Гавличку и скажи, чтобы он сюда пришел, — это мой приказ.

— А не пойдет?

— Доставь силой! Ты что, не справишься?

Хрубеш махнул рукой:

— Чего там! Доставлю, — и отправился на задание.

Если бы Соколов приказал филера зарубить топором, то Хрубеш не колеблясь это сделал.

* * *

Соколов веселился от души. Сквозь большое стекло было хорошо видно, как Хрубеш подошел к филеру, уцепился за его рукав и с силой потянул, что-то при этом говоря.

Филер сопротивлялся. Исполнительный Хрубеш дернул за рукав еще сильней и с корнем оторвал клетчатый рукав, и несчастный наружник, отчаянно сопротивлявшийся, полетел на булыжный тротуар.

Хрубеш помог приятелю подняться, старательно отряхнул его, вернул рукав и вдруг вновь вцепился в свою жертву, взял на полицейский прием: выкрутил руку назад, как это делают преступникам, и потащил непослушного филера к гению сыска.

Гавличек нервно теребил оторванный рукав и с ненавистью глядел на Соколова. Тот приветливо сказал:

— Охота вам, мой друг, на жаре париться? Посидите с нами в прохладе. Водочки желаете?

Гавличек моментально сменил суровое выражение лица на задумчивое, а потом и на самое добродушное. Решительно ответил:

— Брусничной! С удовольствием.

Тут же на столе появился графин брусничной, белые грибочки, квашеная капуста.

Соколов поднял рюмку:

— Пьем за успехи замечательного патриота и майора Франца Эльберта!

Выпили, закусили.

Хрубеш всем снова налил:

— Пьем за Бифштекса.

Соколов выпил и потом вопросительно посмотрел на Гавличка:

— Кто такой Бифштекс?

Гавличек удивился:

— Как — кто? Майор Эльберт.

Соколов перешел на громкий шепот:

— Господин Гавличек, у меня к вам разговор. Как раз касается майора.

Гавличек весь подался вперед:

— Слушаю, господин оберст.

— Мне надо срочно увидаться с Бифштексом — секретные переговоры государственной важности. Да пейте водку! Русские давно заметили, что водка — средство универсальное. В мороз водка согревает, в жару пот выгоняет и во все времена года хорошее настроение сообщает. Найдите Бифштекса и скажите: он мне срочно нужен, я буду ждать его в «Астории».