Мода и гении - Ольга Хорошилова

«Карусель» по одноименной пьесе Артура Шницлера — карикатура на венское общество fin de siècle. Все чтут заповеди, пекутся о нравственности и еженощно изменяют друг другу. Проститутка обслуживает солдат, один из которых потом крутит роман с горничной, юный прощелыга встречается с замужней дамой, а ее благоверный супруг весело проводит время в объятиях актриски… Крутится любовная карусель, крутятся персонажи и мебель в ресторанах, лихо взвинчиваются лестницы особняков, кружатся юбки, шляпки, монокли на круглых венских лицах. И быстро вальсирует легкая камера Офюльса.

Карандаш Анненкова вторил ее темпу. Художник работал стремительно и вдохновенно, пытался передать ощущение ароматного венского шика эпохи цветочного югендстиля. Костюмы, однако, придумал в стиле пятидесятых: короткие мужские пиджаки с широкими плечами, мешковатые брюки, дамские платья и дезабилье рифмуются с диоровским нью-луком.

Юрий Анненков. Проекты костюмов для героев фильма «Карусель».

Иллюстрация из книги «Макс Офюльс» (Париж, 1962)

Следуя принципам Офюльса, Анненков не просто сочинял наряды. В каждый из них он вкладывал характер персонажа. Замечательно решил образы шляп — они выдают происхождение своих хозяев. Служанка носит аккуратную, игривую, ветреную «биби», которую вот-вот унесет ветер. Эмма Брайткопф, замужняя дама из высшего общества, устало изменяет почтенному супругу и носит широкополую шляпу с плюмажем — тяжелую, утомленную, печальную, как она сама. Проститутка, веселящая солдат, вовсе без головного убора.

Юрий Анненков. Проекты костюмов для фильма «Мадам де», 1953 г.

Иллюстрация из книги «Макс Офюльс» (Париж, 1962)

Офюльс так увлекся пороками общества, что следующий фильм «Удовольствие» целиком посвятил этой пикантной живой теме. Режиссер любил Мопассана, ставил его выше Золя и Бальзака. Он любил его за лаконичные и лакомые образы дурнопахнущей парижской жизни, за точность фраз. Писатель легко, без сальностей очерчивал пошлейший мирок буржуа, от души смеялся над пороками, избегал скучнейшего моралите. Офюльс моралите ненавидел.

Для кино выбрал три пикантные истории на тему любви и масок. Каждый из героев по-своему решает в фильме дилемму «быть и казаться».

«Маска» открывает мир «Удовольствий». Черно-белый шелковый денди, худой и выпудренный, скользит по влажно-золотистой парижской улице в сторону блистательного, полного праздничных теней кабаре с призывно горящей надписью «Элизе-Монмартр». Взлетает по лестнице и оказывается во дворце наслаждений — гарсоны, хрустальные горы шампанского, птифуры, ананасы, музыка, смех. И женщины, много атласных, кремовых, вкуснейших женщин, они шуршат платьями и веерами и щедро расточают улыбки, единственное бесплатное здесь удовольствие.

Денди — это фрак, цилиндр, ниточки усов, монокль на ленте. Он пляшет самозабвенно, от всей души, изо всех сил. И падает в обморок. Беднягу уносят, зовут элегантного доктора, тоже знатока по части наслаждений. Тот расстегивает сорочку, срезает манишку, и, о ужас, — на бедняге каучуковая маска, а за ней — лицо старика и серая, зябкая, необустроенная жизнь.

Зарисовка — всего двадцать минут, но сколько статистов, сколько реквизита. Анненков работал без остановки, придумывал один за другим парижские типы, которые помнил по первой своей поездке во Францию. Старый «бо» и «бо» молодой, вихрастый писатель и прилизанная министерская крыса, кругленький буржуа с ватными усами и генерал в отставке с усами а-ля Наполеон III, фермер, кучер, гарсон, бармен, повара, маршаны, жандармы. А еще танцовщицы канкана с ветреными оборками, хрусткими юбками, прыгающей озорной грудью. Всех видел, всех вспомнил.

Сложнее было с маской. Нужно было ввести зрителей в заблуждение, заставить их поверить, что маска — это настоящее лицо. Анненков подготовил проект и отправился к своему приятелю, скульптору Александру Головину. Тот снял мерки с актера Жана Галлана, игравшего роль старика, и сделал гипсовый слепок.

Настал черед Ростислава Добужинского. Сын известного русского художника был превосходным рисовальщиком и декоратором. В Париже после войны вместе с супругой открыл декорационную мастерскую. Он даже создавал маски и бауты для роскошных венецианских маскарадов, ведь послевоенная аристократия обожала дорогие развлечения, гондолы, листон, казино и карнавалы. Добужинский все сделал великолепно: каучук блистал юностью и здоровьем, рот маски улыбался (хотя и беззубо), глаза и уши выглядели как настоящие. Компания Le Pontet подготовила парик, брови, бакенбарды, ресницы и усики. Дантист, нанятый Анненковым, выполнил вставную верхнюю челюсть для улыбчивого денди. Стеклянные глаза и монокль вмяли в каучуковую плоть, и визажист пару раз прошелся по ней кистью. Щеголь был готов. Жан Галлан был неподражаем.

«Заведение Телье» — вторая часть «Удовольствия». Жюлия Телье — хозяйка одноименного притона. У нее много клиентов — и аристократы, и матросы. На несколько дней она закрывает дом и вместе со своими «пташками» улетает к брату, фермеру-простаку, чтобы отпраздновать первое причастие племянницы.

Юрий Павлович дал волю воспоминаниям: он воссоздал всех до одной жриц любви, которых встречал на Монпарнасе в светлые довоенные десятые годы. Но актрисы, конечно, были тоньше, юнее, сексуальнее тех гоготливых пышек, лоснящихся жирным кремом и пошлыми шутками. Анненкову хотелось больше тела. При молчаливом согласии цензурного комитета он раздел «пташек» мадам Телье до приятно возбуждающего дезабилье, соединив моду 1880-х с нью-луком 1950-х и добавив пестрого китча, вечного спутника дам самой древней профессии. В нескольких особенно острых сценах обнажения Юрий Павлович повторил свои эротические рисунки 1920-х годов и процитировал пару «эротизмов», посмотренных у художника Бориса Григорьева, своего большого друга.

Заключительная часть «Удовольствия» должна была стать кульминацией сюжетной и костюмной. Был выбран рассказ «Подруга Поля» о борьбе мужчины и женщины за любовь женщины! в самом зловонном местечке буржуазного Парижа, близ островка Круасси расположилась «Лягушатня» — ресторан и притон одновременно. Здесь все живут физиологией, отправляют самым живописным образом свои насущные потребности: едят, пьют, дерутся, спариваются. Сюда приезжает молодой прощелыга Поль с подружкой, любящей подарки и щедро оплаченное веселье. Она издевается над ним, играет с чувствами, устраивает настоящую пытку — отдается у него на глазах даме, одетой в мужской костюм, чье имя, Полина, является производным от его собственного — Поль. Молодой человек не выдерживает и кончает жизнь самоубийством, прыгнув в зловонное болото.

Эскизы костюмов были уже готовы, в том числе нарядов мужественных дам, столь смачно описанных Мопассаном. Но продюсер фильма остановил съемки. Официальная причина — нет средств, статистов слишком много, декорации слишком сложные. Юрий Павлович указывает другую: продюсер испугался пикантной темы. В итоге «Подружку Поля» заменили «Моделью», скучнейшей симпатичной историей о художнике и натурщице.