Птичка - Арина Теплова

– Ксения Григорьевна так же рассказала мне, что Вы назвали ее непотребным словом!

– И что же? Если женщина сама предлагает себя, то ее называют именно так!

– Вы обесчестили ее! Вы негодяй Скарятин!

– После меня ее обесчестили Туманский и Кротков.

– Возьмете свои лживые слова обратно сударь, или мне придется продырявить Вас прямо здесь! – воскликнул Васильчиков, хватаясь за рукоять кортика, который висел на его поясе.

– Лживые слова?! – воскликнул Дмитрий, и зло рассмеялся в лицо поручика. – Да весь Севастополь только и судачит о подвигах Вашей сестры! И почему она вновь приехала сюда в это лето? Собирала бы поклонников в столице!

– Замолчите!

– Не пойму только зачем она вновь взялась за меня? – продолжал, распаляясь Скарятин, вспоминая как час назад, Ксения, попыталась прижаться к нему, когда он ненадолго остался один в биллиардной. Уже как месяц, едва приехав в город, графиня вновь начала атаку на него. Однако Дмитрий помня, о своей необдуманной ошибке прошлым летом, старался избегать Васильчикову, чувствуя, что кроме брезгливости и злости Ксения не вызывает в нем никаких чувств. Когда же сегодня графиня начала лить сладкую ложь ему на уши, приблизившись к нему на опасное расстояние, он решительно отстранил ее и назвал шлюхой. – Я более не опущусь до подобной низкопробной женщины! Именно это я ей и сказал.

– Ваше неуважительное отношение к Ксении Григорьевне недопустимо! Я вызываю Вас! – воскликнул Васильчиков, стянув перчатку. Он бросил ее в темно-синий военный китель Скарятина. Помрачнев, Дмитрий сухо заметил:

– Ваша сестра не достойна дуэли. Я не собираюсь рисковать жизнью ради этой циничной сучки. Я не принимаю вызов!

Подтвердив свои слова твердым взглядом, Дмитрий быстро обошел Васильчикова, и направился к выходу из залы. Но поручик понимая, что как он ни старался, вызвать Скарятина на долгожданную дуэль, у него ничего не получилось, разозлился. Александр начал нервно искать повод, чем еще можно было разозлить Скарятина. И тут он воскликнул:

– Конечно моя сестра падшая женщина! Но можно подумать, Ваша жена сама скромность!

– Что с? – проклокотал громким баритоном Скарятин, и резко повернулся к поручику.

– Да прелести Аглаи Михайловны весьма пикантны, знаете ли. Однажды мне посчастливилось ее поцеловать. Ее губы очень сладкие, – добавил, гадко ухмыляясь, Васильчиков, видя, как лицо Дмитрия становится серого цвета.

– Вы лжете! – прошипел Скарятин, чувствуя, что его затрясло от последних слов поручика.

– Отчего же? Если бы она тогда не сбежала от меня, то я бы показал ей, что я гораздо искуснее Вас в любовных играх. Но возможно у меня еще будет шанс!

– Убью! – прогрохотал Дмитрий и, стремительным движением вытащив из ножен кортик, кинулся на Васильчикова. Поручик, только и ожидая этого, умело отклонился и отпрыгнул в сторону, достав свое холодное оружие. Скарятин вновь кинулся на Васильчикова, но именно в этот момент, в залу вошла графиня Ксения.

– Вы с ума сошли! – воскликнула трагично Васильчикова, довольно улыбаясь, осознавая, что, как и обещал ее брат, он вызвал этого холодного наглеца на дуэль. – Прошу Вас господа успокойтесь! – продолжала громко она, бросившись между ними. Ксения видела, что лицо Скарятина темнее тучи, а глаза брата полыхают бешенством. Она была довольно тем, что ее слова, и дальнейшие действия Александра, заставили Дмитрия Петровича хоть немого понервничать. Но графиня совсем не хотела кровопролития. Оттого она вновь властно произнесла. – Александр Григорьевич оставь нас! Ты слишком горяч. Я поговорю с господином Скарятиным. Он наверняка уже жалеет о своих вольных словах. И если он соизволит попросить у меня прощения, то это недоразумение мы разрешим мирным путем.

– Сестра, этот человек заслуживает наказания! – воскликнул Васильчиков, совершенно не желая уходить.

– Александр! – взвизгнула Ксения. – Я повелеваю, уходи!

Поручик хмуро взглянул на сестру и, поджав губы понял, что необходимо подчиниться. Он прекрасно знал, что если Ксения разозлится на него, то более не допустит его до своего соблазнительного тела. Понимая это, Васильчиков зло зыркнул на Скарятина и вышел прочь. Ксения же обратив свой призывный обволакивающий взор на Дмитрия, заметила:

– Мой брат слишком горяч.

Скарятин чуть успокоившись, грозным взором смотря на дверь, за которой скрылся противник, умелым движением убрал кортик в ножны. Ксения была уже рядом и проворковала:

– Вам идет гнев, Дмитрий Петрович! Ваше лицо так выразительно сейчас, – говоря это она, словно кошка, подкрадывалась ближе к нему и остановилась рядом со Скарятиным.

– Что Вам угодно? – недружелюбно бросил Дмитрий, недовольно посмотрев на нее. – Если Вы ждете извинений, то зря.

– Вы как всегда дерзки, сударь! – воскликнула как то показно трагично Ксения, и вдруг улыбнулась. – Но, знаете ли, мне нравится Ваш спесивый надменный характер. Он мне по душе. Вы месье Скарятин развлекаете меня лучше, чем все эти слюнявые вздыхающие идиоты, вечно докучающие мне.

– Теперь ясно, – мрачно заметил Скарятин. – Я не докучаю Вам, оттого Вы и таскаетесь за мной.

– Вы проницательны! – ласково заметила Ксения, приникая к Скарятину своей высокой грудью, и призывно облизывая губы. – Ваша холодность и отстраненность мне нравится безмерно.

– В сотый и в последний раз повторяю Вам. Я люблю жену, и более не изменю ей, – холодно заметил Дмитрий, выпрямившись и делая вид, что не замечает, что ручка Ксении прошлась по обшлагу его рукава.

– Ваша жена! Как же! – возмутилась Ксения, не допуская даже мысли, что другая женщина может быть ей соперницей. Она чуть отстранилась от него и добавила. – Не смейте сравнивать меня с этой провинциалкой!

– А я и не сравниваю, – сухо заметил Скарятин, с презрением глядя в голубые глаза графини. – Моя жена идеальная женщина, и Вам до нее далеко.

Он попытался обойти Васильчикову, более не желая продолжать этот разговор, но Ксения от обиды поджав губки, вновь встала на его пути и жеманно произнесла:

– Как Вы можете любить ее, не пойму?! Ведь в ней нет ни блеска, ни ауры сладострастия!

– Вы хотели сказать ауры распущенности, как у Вас, графиня? – выплюнул Скарятин, поморщившись, и добавил. – А что до блеска, то он мне ни к чему! Мне нужны верность и приятный нрав. А теперь дайте мне пройти!

Однако Ксения, кинулась к нему и, обвив его торс цепкими руками, впилась губами в его шею. Скарятин осознавая, что ее жестокие губы, сейчас оставят синяк на его коже, начал с неистовством отталкивать ее. В этот момент скрипнула дверь, и Дмитрий резко вскинул голову. Похолодев, Дмитрий увидел жену, которая переступила порог залы, в которой они были с Ксенией, и по лицу Глаши пробежала тень. Лишь на миг она замерла, побледнев. Дмитрий, испуганно увидел, как прелестные глаза Аглаи округлились от ужаса. Опомнившись, он воскликнул: