Смертельные тайны - Кэти Райх
Шрифт:
Интервал:
Вдоль двух стен стояли книжные полки, вдоль третьей – шкафы для документов. Все – казенного серого цвета.
Я быстро пробежалась взглядом по заголовкам. Обычные медицинские журналы, стандартные медицинские тексты. Несколько томов по цитологии. Куда больше – по репродуктивной физиологии и эмбриологии.
В дальнем углу виднелась дверь. Ванная?
Затаив дыхание, я прислушалась.
Тик-так. Тик-так.
Я быстро шагнула вперед и повернула ручку.
Ожидала увидеть что угодно, только не это. Большую часть помещения занимали два длинных стола, забитых микроскопами, пробирками и чашками Петри. В стеклянных шкафах стояли бутылки и колбы. На полках расположились банки с зародышами и плодами, каждая с этикеткой, на которой был указан срок беременности.
Молодой человек ставил контейнер в один из трех холодильников, стоявших вдоль задней стены. Я прочитала этикетку: «Сыворотка коровьего плода».
Услышав, что открылась дверь, парень повернулся. На нем была зеленая футболка и камуфляжные штаны, заправленные в черные ботинки; прилизанные волосы завязаны на затылке в хвост. С золотой цепочки на шее свисали инициалы «ХС». Модник-коммандо.
Он бросил взгляд в кабинет Цукерман позади меня:
– Вам доктор разрешила сюда войти?
Прежде чем я успела ответить, в дверь ворвалась Цукерман. Я повернулась к ней, и на мгновение наши взгляды встретились.
– Вам нечего здесь делать! – Лицо женщины побагровело до корней неопрятных волос.
– Прошу прощения. Я заблудилась.
Цукерман обошла меня и закрыла дверь лаборатории.
– Уходите, – сказала она, плотно сжав губы и втянув носом воздух.
Поспешно выйдя из кабинета, я услышала, как открылась дверь лаборатории, затем рассерженный голос назвал чье-то имя. Подслушивать я не стала. Нужно было найти Галиано.
Хотя мы никогда не были знакомы, теперь я знала, как зовут юного коммандо.
– Вы уверены?
– У папаши крысиная морда, у мамаши разноцветные глаза.
– Один карий, другой голубой.
Я кивнула. Туповатых владельцев «Параисо» забыть было трудно.
– И на шее у него висели буквы «ХС».
– Хорхе Серано.
– Да. А еще я слышала, как Цукерман назвала парня по имени.
Меня вдруг охватила непонятная эйфория – и тут же прошла.
– Чем, черт побери, они с Цукерман занимались в этой лаборатории?
– Кроликов не видели?
Я не сразу поняла, что он шутит.
– Слушайте, если вы правы насчет Хорхе Серано…
– Я права, Галиано.
– Он – связь между Цукерман и «Параисо». Цукерман знала Патрисию Эдуардо. Возможно, наконец хоть что-то начинает складываться.
Мы сидели в машине Галиано в одном квартале к востоку от клиники Цукерман.
– Цукерман и Эдуардо ссорятся. Эдуардо находят мертвой в отеле, принадлежащем родителям одного из сотрудников Цукерман. – Я с трудом сдерживала волнение.
– Только, ради бога, не доводите дело до инфаркта.
– Я всего лишь демонстрирую энергию и целеустремленность.
– Восхищаюсь вами! Пошли поговорим с Серано.
Когда мы вернулись в клинику, Серано там не оказалось.
Как и Цукерман.
Как и ожидавших приема женщин.
Вот тебе и клятва Гиппократа.
Регистраторша подтвердила, что Хорхе Серано работает в клинике, личный ассистент доктора Цукерман. Но назвать смогла только адрес отеля его родителей.
Я предложила еще раз заглянуть в лабораторию Цукерман. Галиано предпочел подождать ордер.
Мы поехали в «Параисо».
Уровень интеллекта старших Серано с момента нашей первой встречи не возрос ни на йоту. Они уже несколько недель не видели сына, и ничего не знали о том, где он сейчас. Они понятия не имели, где был Хорхе двадцать девятого октября. Они ничего не слышали ни о Марии Цукерман, ни о ее клинике.
Галиано показал фотографию Патрисии Эдуардо. Они никогда ее не видели и не имели ни малейшего представления о том, как девушка оказалась в их канализационном отстойнике.
Сеньору Серано восхитила лошадь.
После Галиано высадил меня у штаб-квартиры ФСАГ и отправился на поиски Хорхе Серано. Я раскладывала части скелета из Чупан-Я, когда позвонил Райан.
– Я кое-что нашел у Нордстерна в трусах.
– Желтые следы?
– Смешно, Бреннан. Ты мне нужна как переводчик.
– Твой испанский получше моего.
– Я про другой перевод. Биологический.
– Может, все-таки объяснишь, в чем дело? Каждый раз, когда я соглашаюсь помочь Галиано, едва остается время взглянуть на кости из Чупан-Я. А это моя основная работа.
– Бэт сказал, что ты еще не обедала.
Когда заходила речь о регулярном питании, моя бабушка выглядела дилетантом по сравнению с Райаном.
– Я обещала Матео…
– Иди. – Матео материализовался рядом с моим компьютером. – Подождем, пока вы поймаете убийцу.
Я прижала телефон к груди:
– Уверен?
Он кивнул. Я сказала Райану, куда ехать, и положила трубку.
– Можно тебя кое о чем спросить, Матео?
– Конечно.
– Кто такой Алехандро Бастос?
Шрам на его губе стал тонким, как лезвие бритвы. Мужчина махнул рукой в сторону лежащего между нами скелета:
– Полковник. Подонок. Убийца, который ответственен за эти злодеяния, гореть ему в аду!
Рыхлая пережаренная рыба отнюдь не входит в число моих любимых блюд. Но именно ее приходилось есть, пока Райан листал ежедневник, найденный в чемодане Нордстерна.
Отыскав нужную запись, детектив повернул книжку ко мне.
Шестнадцатого мая у Олафа была запланирована встреча с Элиасом Хименесом. Я попыталась вспомнить.
– За два дня до интервью со мной.
Я прожевала и сглотнула. Последнее, впрочем, было лишь формальностью.
– Кто такой Элиас Хименес? – спросила я.
– Профессор цитологии в Университете Сан-Карлос.
– Интервью было записано на диктофон?
– Ни на одной из кассет, которые я прослушивал, его нет.
– Профессор не собирается составить нам компанию?
– Как только освободится детектив Галиано.
– Боишься научного сообщества?
– Я всего лишь полицейский из другой страны. Без полномочий, без оружия, без поддержки. С тем же успехом я мог бы быть журналистом.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!