Белый дракон - Энн Маккефри

— Они имеют право сделать попытку, — сказал Ф'лар. — Не выпить ли нам вина, Д'рам? Все равно ждать еще долго.

— Д-да, конечно. Лорд Варбрет, прошу… — Д'рам наконец очнулся от тягостных размышлений и жестом пригласил лорда последовать за ними в жилые пещеры. По дороге он приглашал и других гостей, но поступь его была медленной и тяжелой.

— Не переживай ты так, Д'рам, — проговорил лорд Варбрет, ободряюще хлопнув предводителя Исты по плечу. — Может, тот, второй дракон, и скор на подъем, только я все равно верю в Г'денеда с Барнат'ом. Отличный у тебя парень! И дракон у него просто превосходный! К тому же он уже однажды догнал Кайлит'у, верно? Это тоже не последнее дело — или я не прав?

Пока Робинтон тихо радовался, что лорд неправильно истолковал тревогу Д'рама, Ф'лар невозмутимо ответил владетелю:

— Да, после полета с Барнат'ом Кайлит'а отложила тридцать четыре яйца. Для первого раза это, пожалуй, даже многовато, но все малыши родились крепкими и здоровыми. Правда, ни одного королевского яйца в кладке не было, но так часто случается, когда у Вейра нет недостатка в королевах. И вопреки ее капризному характеру узы, завязавшиеся в первом полете, могут серьезно повлиять на Кайлит'у… Но наперед загадывать трудно.

Робинтон заметил, что истинны, принимающие гостей, держатся несколько напряженно. Интересно, многие ли из них узнали южан? Он надеялся, что никто из всадников не выскажет своих подозрений в присутствии лорда Варбрета.

Должно быть, Т'кулов Салт' уже десятки раз догонял свою королеву. Он, конечно, опытный боец, только весь его опыт не поможет, если он не сумеет поймать золотую в первые же минуты полета. У него просто не хватит сил — которые так и бурлят в молодых драконах, — чтобы сделать последний рывок. А соперники у него достойные. Робинтон знал, как тщательно Н'тон отбирал четверых молодых претендентов, выступающих от лица Форта. Каждый из них уже несколько Оборотов занимал пост заместителя командира крыла, каждый проявил отвагу в сражениях с Нитями, и драконы были под стать всадникам. Ф'лар тоже выставил соискателями трех всадников, способных возглавить Вейр. И вряд ли Телгар, Айген и Плоскогорье не подыскали для Исты достойных претендентов.

Робинтон потягивал вино, ожидая, когда закончится приступ. «Откуда взялась эта колющая боль в груди? — размышлял он. — Ничего, вино — лучшее лекарство от всех недугов». Арфист подождал, когда Д'рам повернется к нему и вновь наполнит его кружку; Ф'лар с улыбкой смотрел на них.

У стола то и дело останавливались обитатели Вейра, чтобы приветствовать Д'рама и лорда Варбрета. Д'рам заметно приободрился, видя, что все они рады встрече с ним, и скоро стал отвечать им улыбкой и дружеским словом. В нем еще ощущалась напряженность, но любой отнес бы ее на счет вполне понятной тревоги за исход полета.

Робинтон терялся в догадках: что означали горькие слова Т'кула по поводу яйца. «Зачем только вы забрали яйцо назад? И как вам удалось его отыскать?» Разве Т'кул не знает, что яйцо вернул кто-то из южан? Внезапно арфист замер. Значит, никто из них яйца не возвращал, иначе Т'кул уже давно обнаружил бы виновника!

Робинтон всем сердцем надеялся, что ни один из старых бронзовых не погибнет, пытаясь догнать молодую королеву. В этом все Древние — испортить такой праздник! Неужели жизнь в Южном Вейре так уж невыносима, чтобы Т'кул предпочел хладнокровно послать своего дракона на смерть? Робинтон хорошо знал Южный — он был расположен на живописном плодородном плато и значительно выигрывал в сравнении с мрачным голым Плоскогорьем, прежним Вейром Т'кула. В центре мощенного камнем двора, где не смогла бы зарыться ни одна Нить, высилось огромное, с толком построенное здание. В окрестных лесах было полно плодов и дичи для драконов, климат на Южном материке — лучше не придумаешь, а единственная забота всадников — защищать небольшой холд на побережье.

Потом Робинтон припомнил ненависть к Ф'лару, бившуюся в глазах Т'кула. Нет, бывшим предводителем Плоскогорья руководили только злоба, вражда и чувство мести — за то, что его принудили к ссылке, не дав права выбора. «Спору нет, их королевы действительно состарились и не годятся для брачных полетов, но ведь это случилось не так давно, — думал Робинтон. — Не может быть, чтобы бронзовые успели дойти до такого отчаянного состояния… К тому же они ведь тоже стареют, и кровь уже не так играет — они наверняка давно умерили свой пыл».

Имелось и еще одно соображение — ведь Т'кула никто не принуждал отправляться на Южный вместе с Т'роном, Мардрой и другими столь же упрямыми и непримиримыми Древними. Что мешало признать главенствующую роль Бендена, согласиться с тем, что за четыреста Оборотов, канувших со времени последнего Прохождения, цеха и холды заслужили право на самостоятельность, и вести себя, да и дела своего Вейра, соответственно изменившейся ситуации?

Обратись кто-нибудь из южан за помощью к любому Вейру, действуй они честно и открыто, наверняка такая помощь была бы оказана. Робинтон ничуть не сомневался в искренности Д'рама, да и сам он настаивал бы, чтобы Древним пошли навстречу, — в этом он мог поклясться хоть Скорлупой, хоть ее осколками.

Итак, рассчитываем на худшее, что может случиться с Т'кулом, если его Салт' не вынесет напряжения полета… Арфист глубоко вздохнул — ему совершенно не хотелось рассматривать такую возможность, но что делать, никуда не денешься. Это означало бы… Робинтон покосился в сторону покоев госпожи Вейра и вспомнил, что у Т'кула был за поясом кинжал. Само по себе это ничего не значило — многие носили ножи. Тем не менее Робинтон ощутил, как сердце его болезненно сжалось. Конечно, с его стороны это не очень тактично, но, может быть, стоит все же намекнуть Д'раму, чтобы он отправил кого-нибудь в королевский вейр на случай неприятностей? Всадников, которые не участвуют в брачном полете. Если у человека умирает дракон, он может потерять рассудок и натворить дел… Перед глазами арфиста снова встало искаженное ненавистью лицо Т'кула. Робинтон пользовался многими привилегиями, но войти в покои госпожи Вейра, когда ее золотая поднялась в брачный полет, — такого права у него не было. И все же…

Внезапно он заметил, что Ф'лара уже нет за столом. Арфист обвел глазами пещеру, но высокой фигуры предводителя Бендена нигде не было видно. Он поднялся и, стараясь не привлекать внимания, направился к выходу, дружелюбно кивнув Д'раму и Варбрету. Его остановил Бальдор, арфист Вейра.

— Мастер Робинтон, Ф'лар прихватил с собой двух наших самых сильных всадников, — арфист скосил глаза в сторону покоев госпожи Вейра. — Он боится, как бы не было беды.

Робинтон понимающе кивнул и облегченно перевел дух. Потом снова насторожился.

— Как ему это удалось? Я что-то не видел, чтобы кто-нибудь поднимался по лестнице.

Бальдор ухмыльнулся.

— В нашем Вейре полно всяких потайных ходов и лазов. Зачем же осложнять ситуацию? — добавил он, указывая на собравшихся в зале гостей.