Гильдия убийц - Личия Троиси

Дубэ не стала отпираться, ограничилась тем, что растерянно посмотрела на него.

— Это из-за церемонии?

Она хотела бы довериться ему, но уже знала, что и Шерва не сможет ее понять. Конечно, он не был таким, как все, но разделял фанатизм Гильдии. Менялся только предмет культа. Шерва поклонялся не Тенаару, а самому себе и своим способностям.

— Ты подумала над моими словами?

— Здесь меня не спасают, это правда… напротив, мне становится день ото дня хуже…

— Если бы ты действительно хотела жить, то согласилась бы на все. Ты еще здесь, а это значит, что ты согласилась.

Последняя фраза обожгла ее. Она никогда не соглашалась, никогда, она не хотела соглашаться.

Через несколько дней Дубэ возобновила поиски, и с еще большим рвением. Она отчаялась, ей нужно было как можно скорее найти решение. Она медленно погибала.

Она снова попробовала вернуться в Большой зал, но даже при виде его издалека у нее начинался приступ тошноты. Прошло еще слишком мало времени.

Тогда она стала просматривать план Дома. Комнату за комнатой она обошла все коридоры в поисках тайных проходов, путей, о существовании которых она только догадывалась.

Она узнала, что комнат стражей высшей степени не существовало, во всяком случае, она не смогла их обнаружить, несмотря на довольно внимательный осмотр, несмотря на то что она самостоятельно изготовила отличный маленький план Дома. Этих комнат просто не было, а если так, то, вероятно, должен был существовать другой план. Все вело к тому проклятому залу, куда она до сих пор не решалась войти.

Наконец однажды Рекла неожиданно сообщила ей:

— Его превосходительство желает видеть тебя.

Дубэ сразу же подумала, что все дело в ее поисках. Иешоль часто хвастал тем, что у него повсюду есть глаза.

Преодолевая страх, она постучала в его дверь, в тот самый кабинет, где он принимал ее месяц назад, в то время, когда она была еще свободна и которое казалось ей бесконечно далеким.

Иешоль сидел на том же месте и писал, склонившись над книгами. Дубэ осталась у двери, будто остолбенела. Его превосходительство продолжал писать, не обращая внимания на ее присутствие. Прошло довольно много времени, когда он положил перо и посмотрел ей в глаза.

— Садись, — произнес он с ледяной улыбкой.

Дубэ повиновалась.

— Ты боишься? — хитро улыбаясь, спросил он.

У Дубэ недоставало сейчас сил даже на то, чтобы ответить.

— Вы держите в своих руках мою жизнь.

Иешоль довольно улыбнулся:

— Вижу, что ты, наконец, испытываешь ко мне уважение, как и полагается.

Дубэ замолчала.

— Как ты себя чувствуешь здесь?

Дубэ выдавила из себя горькую улыбку.

— Я выживаю.

— Ну вот… как мы тебе и обещали, не так ли?

Дубэ не ответила.

— Не пытайся изображать смирение, Дубэ, я читаю твои мысли. Я недоволен тобой, и твое усердное поведение не заставит меня думать иначе.

— Я сделала все, что вы хотели… я подчинилась, я смирилась, я убила ради вас… не понимаю, почему вы недовольны…

— Потому что ты не присоединилась к нашему культу. Рекла очень внимательно за тобой следит. Ни один твой жест, ни одно твое выражение лица не ускользает от нее, или, по крайней мере, от меня.

— Я же сказала вам с самого начала, что я тут, чтобы работать на вас… а молитвы я оставлю тем, кто верит в богов.

— А я ясно объяснил тебе, что находиться в Гильдии значит славить Тенаара. Поначалу я оказывал тебе снисхождение потому, что ты была новенькой… но я был уверен, что ты примешь нашу веру, потому что она пустила в тебе корни с тех пор, как ты убила мальчишку, с тех пор, когда ты еще была во чреве матери. Уже тогда ты принадлежала Тенаару.

На этот раз Дубэ подняла глаза.

— Я сделала все, что вы от меня требовали, от начала до конца. Я провела целые часы в храме, я молилась, я исполняла обряды, делала все! Вы уже получили мою кровь, мои руки, мою душу вы взяли, чтобы дать мне взамен некое подобие жизни! Чего вы хотите еще?

Иешоль не удивился. Он не пошевелился, выражение его лица было жестким.

— Ты не хочешь подчиниться славе Тенаара, ты не хочешь, чтобы он сделал из тебя победительницу.

Обессилев, Дубэ откинулась на спинку стула.

— Может быть, мне надо сказать Рекле, чтобы она не давала тебе некоторое время снадобья…

Дубэ обхватила голову руками. Кошмар, от которого невозможно бежать, — вот что это такое. И ее тайные поиски были лишь иллюзией. В эту минуту, перед лицом страшного, хладнокровного человека, она поняла, что никакого выхода нет.

И она снова сделала свой выбор.

— Скажите мне, чего вы хотите, и я сделаю это.

— Проверить твою верность идеалу, и ничего больше. Для тебя это будет легкая работа, я знаю.

— Работа? — спросила она.

— Вот именно.

Дубэ почувствовала себя еще хуже.

— Ты должна сжечь мосты, Дубэ…

Иешоль встал и заходил широкими шагами по кабинету.

— Я хочу, чтобы ты убила этого юношу, Дженну.

Дубэ почувствовала, как она леденеет.

— Он начал расспрашивать о тебе, мне это не нравится, да к тому же я знаю, что он ждет тебя, он — твоя последняя связь с миром после смерти Сарнека. Ты помнишь своего учителя, предателя, он отдаляет тебя от твоей настоящей цели.

— Он ничего не знает…

— Он ищет тебя, а тот, кто так ищет, кто так любит, не уступит, пока не найдет. Поэтому я хочу его смерти.

Дубэ затрясла головой.

— Но это — не причина…

— Причина в том, что я хочу этого, Тенаар хочет этого. А когда Тенаар требует, победитель не отступает. И ты это сделаешь.

— Я не могу… не могу… вы просите меня о невыполнимом… я…

— Ты умрешь, если не сделаешь этого. Я не знаю, что мне делать с убийцей, который не хочет разделять наши идеалы.

Глаза Дубэ заблестели, она продолжала качать головой.

— Нет никакого смысла…

— Дубэ, не вынуждай меня быть жестоким… ты знаешь, что я умею быть таким…

Дубэ вскочила.

— Нет! — закричала она. — Это уже слишком и переходит всякие границы! Я никогда этого не сделаю!

Иешоль не разгневался и на этот раз.

— Тогда ты умрешь… и не так, как ты думаешь…

Неожиданно из-за двери появились люди и схватили Дубэ за руки. Казалось, что они возникли из пустоты. Видимо, Иешоль приказал им стоять наготове. Дубэ знала их, и вспоминала с ужасом.