Смертный и богиня - Юрий Иванович

– Вино наилучшее! С юга нашего континента! – после чего сразу перешёл к делу: – А я начну каяться и посыпать голову пеплом! С чего начать? – то есть сразу сделал более чем прозрачный намёк о своей осведомлённости.

Поль вино только понюхал, с удивлением наблюдая за быстро опустевшим стаканом своей супруги-напарницы. А та не удержалась от похвалы, глядя, как ей наливают вторую порцию:

– В самом деле, чудесное вино. Разве что чуть его горячее сделать да щепотку корицы добавить.

Пожелания были не только сразу учтены, но, не сходя с места, воплощены в жизнь. Чему приятно поразился в первую очередь Труммер, считавший себя знатоком всяких модерновых приспособлений и технических усовершенствований. Господин Зович наклонился к стене у себя за спиной и в переговорную трубу продиктовал распоряжение на кухню. Не прошло и пяти минут, как расторопная служанка примчалась с двумя новыми кувшинами, от которых доносился лёгкий аромат корицы.

Ну и разговор продолжался, не прерываемый такими мелкими событиями.

– А начни, Карел, с причин такого внешнего состояния твоего сына и его жены со свояченицей.

Купец расплылся в счастливой улыбке, которую тут же сменил озабоченной гримасой:

– Как рассказывать: всё по порядку и нудно? Или так, чтобы с нарастанием интриги?

На этот раз Поль не успел с жёстким ответом о необходимости нормального делового доклада. Аза его с каким-то детским азартом опередила:

– Конечно, с интригой! А я буду угадывать причины или следствия! Начинай!

– Угадывать? – подвигал Карел бровями. – Ладно, пробуйте угадать… И начну я с того, что побил всех троих я. Лично. Вот этими руками и, чего уж там скрывать, ногами. Теперь ваша очередь: угадаете причину или следствие?

Девушка уже пила третий стакан горячительного напитка, отчего щёчки порозовели, а энтузиазм для грядущего диалога только возрос:

– Причина – непослушание.

– Нет. Причина – излишняя и неуместная инициатива, поставившая моё доброе имя в список преступников нашего королевства. А следствие – не столько побои, как принудительная ссылка всей троицы именно в Шули, именно в этот дом, где они и будут коротать в наказание не менее года.

– Ого! Как строго! Но каковы предпосылки такой строгости?

– Предпосылки я привёз из дальнего путешествия, из которого прибыл всего лишь два дня назад. И звучат они на официальном языке так: масонское общество термисанцев-женоненавистников на Аверсе фактически подмяло под себя все правительства и монархические кланы.

– Кого, кого общество? – напряглась Аза, интенсивно морща лоб.

– Да уже лет двести на Аверсе злодействует тайно масонская ложа термисáнцев. Ещё до недавнего времени они придерживались величайшей секретности в своих делах, помыслах и поставленных целях. Но весь бардак, кровь и грязь, которые сейчас заполнили наш мир, – это всё дело рук этих самых масонов. Самое главное зло от них – это отрицание женщины как равноправного члена общества. Они твёрдо уверены, что женщина может проявлять инициативу и показывать свою ловкость, изобретательность, только будучи служащей борделя. Во всех остальных случаях она обязана подчиняться безоговорочному диктату мужчин.

– Двести лет?! – поражённо прошептала Аза. – Двести лет они рушили созданную мною высшую систему семейных ценностей?!..

– Увы! Милосердная, – купец впервые открыто признал свою информированность по поводу гостьи, после чего стал предельно серьёзен, словно недавнего шутливого тона и не бывало: – Это так. И никто не смог с ними справиться, потому что они действовали исподтишка, скрытно. Мало того, у них имеется могущественный покровитель, именем которого они и называются…

– Термис… – не то спросила, не то подтвердила девушка. По сути, она могла подобное знать и сразу сделать правильный вывод. Ведь проживающие в Диких землях орды, стаи, общества и государственные полчища ведали практически о всех дэмах, причисляли их к святым и частенько воевали между собой за приверженность (мнимую) того или иного властелина.

Подсознание Труммера зафиксировало качественную информированность напарницы, тогда как сознание выдало полную справку по искомому дэму:

«Термис Вейк (по прозвищу Гриб, которого совершенно не стыдится), властелин тридцать седьмого сектора. Склочный, гадостный, коварный и непредсказуемый – он являлся наибольшим ценителем и фанатом изобразительного искусства. У него имелись самые великолепные музеи и самые редкие, знаменитые картины. Причём он не только полотна коллекционировал, но и художников, всеми правдами и неправдами завлекая таланты в свой сектор и принимая их под свою опеку. Но если среди женщин-дэмов самой гадкой, жестокой и опасной считалась Азнара Ревельдайна (Кобра), то среди мужчин-властелинов подобными эпитетами можно было смело наградить именно Термиса Вейка».

И теперь вот вдруг раскрылось: кто вернул Аверс в первобытное, дикое состояние. А это в корне меняло всю ныне проводимую политику восстановления ордена азнарианок. Что творилось в иных мирах и как они делятся между властелинами, обитатели Параиса и Рóзмора в общих чертах знали. Как ни странно. Потому что воинов и наёмников возвращалось достаточно, чтобы сделать собственные приключения достоянием широкой гласности. Разве что нюансы некоторые и детали только избранные, редкие счастливчики да самые великие полководцы. Но они уже были не столь важны, по большому счёту. И всё это входило в свод правил, которого сами дэмы придерживались неукоснительно.

Основные правила гласили: если мир принадлежит одному дэму, никто иной не имеет права туда даже ногой ступить. Если мир нейтральный и в него вхожи все, то там любые противодействия запрещены между собой, как и любое влияние на развивающееся сообщество. Не без того, конечно, чтобы кого-то из аборигенов спасти, наградить лишним злáтым или забить в пьяной кабацкой драке, но о глобальном вмешательстве не могло быть и речи.

Имелись ещё и третьи миры, вражеские и неподвластные, где о дэмах знали, встречали их отнюдь не хлебом и солью, а пулями и тяжёлой артиллерией. И вообще, травили их там как диких шакалов или крыс. Как тот же мир драйдов, непослушный, независимый, полный злобных колдунов и крайне агрессивный. Туда каждый был волен наведываться на свой страх и риск и даже пытаться подобный мир перестроить, меняя представителей власти и устраивая заговоры. Но! Опять-таки до момента пересечения сфер влияния остальных дэмов. И там никаких конфронтаций между ними не допускалось категорически.

То есть в данном случае Азнара Ревельдайна как только узнает о вмешательстве в её мир иной божественной сущности, сразу выдвигает обвинения Термису Вейку. Как конкретно это будет происходить, какие он будет выплачивать компенсации и будет ли вообще это делать, а'перв не знал. Но в любом случае больше злокозненный дэм сюда никогда не заявится, свою масонскую ложу ничем не поддержит, и та падёт, рассеется гораздо быстрей, чем под катком неумолимой истории. Да и несравненная покровительница отныне может действовать совсем иначе, нанося точечные удары именно по столпам, организаторам масонской ложи. Если их уничтожить, то и надрываться с показом чудес по всему миру не придётся. Общество само вернётся к более гибкой системе самоуправления. Тем более если память о богине в народе жива, заветы помнят и в душе ждут не дождутся, пока лихолетье закончится.