Одинокий голос в темноте - Л. Лилич

— Боже, Итан…

— Попробуй, — продолжал настаивать он. — Они не выглядят пьяными или опасными. Просто сделай это громко и уверенно.

Она попыталась как-то отмазаться, хотя на деле просто тянула время. Однако надежда, что эти двое киноманов просто начнут смотреть фильм, рухнула сама собой. Внутри копилось раздражение. И тогда, под подбадривающий голос Итана, Эми сжала руку в кулак.

— Эй, молодые люди! — убедившись, что они повернулись к ней, Эми добавила, — будьте добры замолчать! Вы не одни в зале!

Кажется, ей что-то ответили, но Эми ничего не услышала из-за громко стучащего сердца в грудной клетке. Только тогда, когда она почувствовала прикосновение к своей руке, окончательно успокоилась.

— Отличная работа. Было весело. Ты справилась! Молодец! Только надо было добавить «заткнитесь нахрен» — звучало бы идеально, — подстегивал ее Итан, продолжая посмеиваться и поглаживать чужую ладонь.

— Ой, а если бы они полезли ко мне?

— Мир не состоит только из плохих людей, Эми. Не волнуйся так, в крайнем случае, я бы тебя защитил.

Ей не хотелось уточнять, как именно. Эми расслабленно откинулась в своем кресле и обхватила его пальцы своими — поймала, как в капкан. Только из этой своеобразной ловушки никто не пытался выбраться.

— Я учту… и в следующий раз обязательно скажу: «заткнитесь нахрен».

— Твоя уверенность творит чудеса. Посмотри, они сидят тихо.

Но Эми было уже наплевать на тех людей. Держа Итана за руку и смотря в экран, она забыла обо всем.

— Ты все еще скучаешь по нему? — спросил Итан.

Когда они вернулись домой, уже было достаточно поздно. Эми чувствовала себя усталой, но довольной и полностью расслабленной. Вопрос от Итана поставил ее в тупик. Она даже не поняла о чем он, пока не обернулась и не увидела перед собой Дерека. То же лицо, та же одежда, но выражение глаз абсолютно иное. Они смотрели на нее слишком внимательно, анализируя все эмоции, пробегающие по чужому лицу.

Внезапно для себя Эми поняла, что не может отвести взгляд от его губ. Также краем глаза она видела его длинные руки, прекрасно зная, насколько они сильные, заманчивую линию ключиц.

— Да, мы ведь год был вместе, — сбивчиво ответила Эми, уже понимая, что Итан увидел сообщение Дерека, которое тот прислал во время сеанса.

Итан сощурился, сложил руки на груди. Мышцы его напряглись, но сам он к большой неожиданности довольно улыбнулся.

— Оу, я понял.

Она и сама не знала, почему ей вдруг стало ужасно неловко перед ним. Захотелось убежать в другую комнату, чтобы Итан не видел румянца, который ни с того ни сего заалел на ее щеках. Кажется, ее тело прекрасно знало, чего хотело.

— Что ты там понял?

— Буквально все.

— Ну, раз такой умный, то…

Их небольшая игра в неоднозначность закончилась, когда зазвонил сотовый телефон. Итан многозначительно подмигнул ей, указал пальцем Дерека в сторону вибрирующего смартфона, а потом просто испарился. Как оказалось, звонил Джефф.

— Йоу, Эми, прости, что не слышал твоего звонка. Я не слишком поздно? Страшно забегался!

— Ничего, я понимаю. Сейчас большая загрузка, да?

— Ага, все из-за чемпионата. Каждый хочет посмотреть его именно в пабе. У нас разбили все-таки один телевизор, представляешь?

— Я надеюсь, никто не пострадал?

— Только мой кошелек. Так как ты себя чувствуешь? Соскучилась?

Эми стало неловко из-за того что позвонила только тогда, когда у нее закончились деньги. Потому что если Джефф действительно волнуется о ее здоровье, то тогда поступки Эми могли интерпретироваться как эгоистичные.

— Я хочу вернуться к своим обязанностям, если ты позволишь — боясь отказа, Эми тут же дополнила свою просьбу: — со мной ничего не случится. К тому же я могу придерживаться более щадящего графика или приходить только по вечерам, когда помощь нужна больше всего.

— Или хотя бы просто посуду мыть, да?

— Такое мне точно по силам.

Джефф задумался и не отвечал довольно долго, предпочитая только тянуть загадочное «м-м-м». Эми же взволнованно теребила прядь волос.

— Ты свободна завтра? Может, зайдешь вечером и поговорим?

— Конечно.

— Тогда жду. Приходи до закрытия, когда захочешь. Думаю, время работы паба ты все еще помнишь.

На этом они попрощались. Эми попыталась снова разговорить Итана, но тот ушел в себя и почти не шел на контакт. Тогда, решив что он просто устал, Эми отступилась, тем не менее, чувствуя себя более взволнованной, чем обычно.

XVI–XVIII века — время яркого барокко, вычурного ампира. Каждый ансамбль обладает невероятной пышностью, каждая форма — большая и малая, — несет динамику. Все вместе они создают обманчивое впечатление излишества, но при долгом разглядывании понимаешь, что в этом есть определенный шарм и уж точно — эстетика. При упоминании барокко на ум в первую очередь приходят храмы или величественные дворцы, и это неудивительно.

Эми чуть было не забыла, что пришла в Британский музей совсем не для экскурсии. Сейчас она просто стояла у фотографии Церкви святой Присциллы в Таско-де-Аларконе и пыталась уместить в уме все причуды ее форм, резные башни — колокольни, восьмиугольный купол. При беглом взгляде церковь казалась одетой в тонкое богатое кружево, настолько филигранно была выполнена резьба по камню.

— Красиво, — тихо произнесла Эми, пользуясь тем, что вокруг много народу, и на обычную чудачку никто внимания не обратит.

— Внутри тоже очень красиво, — произес Итан.

— Ты бывал в Мексике?

— Да.

— И как там?

— Если ты о самой Мексике, я мало что помню. Тот носитель умер очень и очень давно. Однако что касается церкви… Думаю, для экскурсионного небольшого путешествия меня хватит.

Перед глазами зарябило, все распалось на мелкие фрагменты, а потом они внезапно образовали совершенно новый пазл. Эми вдруг поняла, что находится внутри церкви. Под ногами — начищенный до блеска камень, над головой — высокий купол. И вокруг нее — картины, изображающие религиозные мотивы. Сквозь окна проникали лучи солнца, они отражались от золотых алтарей, весело играли на полу. Внутри церковь выделялась все той же экспрессивностью, ничуть не меньше, чем снаружи. Эми хотелось остаться здесь подольше, присесть на одну из тех лавочек, что она видела перед собой, но вдруг иллюзия исчезла, а перед ней осталась только показавшаяся жалкой фотография.

— Восхитительно! — произнесла Эми, все еще пребывая в шоке.

— Правда? Тогда мне есть, что еще тебе показать. Но, быть может, позже. Ты ведь помнишь, зачем ты здесь?