Зона 17 или… - Виктор Сергеевич Мишин

чистым лондонским акцентом. Второй же всегда молчал, – ответил босс.

– Интересно.

– Да уж, – ответил босс. – У нас тут еще есть новость. Наш компьютерщик Игорь срочно покинул нас и выехал домой в Вайоминг. На его сестру совершено нападение, и она сейчас в больнице. Так что замена подойдет позже. Аналитик Джон тоже не придет. Это немного странно. Он, видите ли, выиграл в лотерею около трех миллионов долларов и сразу же написал рапорт об увольнении. Уважая его опыт и заслуги, его отпустили оформлять выигрыш. Нам пообещали прислать нового аналитика. Хотя я не вижу смысла. Нам осталось работать два дня. Ладно. А теперь перейдем к делу. Майкл, твой выход.

– После информации от наших партнеров из Азии о наших визави, мы выдвинули две теории. В первой предполагалось, что наши визави связаны с террористической деятельностью. И этой информацией можно было воспользоваться. Увы. Мы проверили информацию через все наши связи на Востоке. Проверили движение средств. И оказалось – нет. Лучше сказать, что ничего не оказалось. Поскольку мы проверили уже всех. Их там не было. Как говорится, «ни до, ни после». И денег, и связей. Ничего. А потом выяснилось, что данных о следе на Востоке нам никто не посылал.

– В смысле? – спросил удивленно босс.

– В том смысле, что их серверы были вскрыты, и информация была неизвестно кем сфабрикована и нам направлена. И это касалось нашей второй теории о женском следе со всеми вытекающими недостатками.

– Получается так, что нас заранее направляли по ложному следу? – спросил босс.

– Получается так.

– Тогда я добавлю, – босс начинал нервничать. – Получается, мы знали, что они приедут, и готовились с усердием к встрече, а выходит, что это они с еще большим усердием подготовились к своему приезду.

– Получается так.

– Что вы заладили «получается так да так»? Что-нибудь более позитивное можете предположить? – и после гробовой тишины продолжил: – Что скажет наблюдение о сегодняшнем дне? Только у меня просьба. Можно без соплей и хныканья? Типа, мы их видели, как они выходили, наблюдали и еще раз увидели, как они заходили. Мы такие бедные и несчастные, ничего не могли ни прослушать, ни записать, но мы сделали все, что в наших силах.

– Простите, сэр, но так и было, – сказали в ответ. – Прослушку снова сняли, новых людей не пустили и все виды сигналов были заглушены. Все так, как в прошлые разы и было. Они все из своих комнат в отеле в двенадцать часов перешли в заказанный зал ресторана. Все прибывшие гости, эти приглашенные медики, проследовали в ресторан. Из зала раздавались музыка и смех. В одиннадцать вечера они отпустили гостей и проследовали по номерам. Это все.

– Ты мне столько рассказал, – стал заводиться босс не на шутку. – Нет. Ты мне практически роман рассказал. Знаешь, такой эдакий трехтомник. «Война и мир», твою мать. Причем, трехтомник в трех предложениях.

– Сэр.

– Да ладно, – стал успокаивать подчиненного босс, – все нормально. «Война и мир», значит так и есть. Кто у нас там дальше? Аналитики, ваш выход.

– Сэр, извините, – сказал Дуглас, – у нас есть еще кое-что.

– А ну-ка.

– Был еще один момент, – Дуглас даже привстал. – Один из охраны наших наблюдаемых, зовут его Валдис, вышел из отеля на шоппинг. Мы его вели около двух часов по магазинам и супермаркетам. Он там что-то примерял, что-то даже купил. Но потом мы его потеряли. Это было невозможно. Слежка велась в несколько колец. После потери мы стали увеличивать зону поиска и заметили его выходящим из центрального парка. Как потом выяснилось, в парке были два наших сотрудника. Это были Андрей и Джон. Это все, сэр.

– Разрешите? – сказал Андрей.

– Конечно, – сказал босс. – Я сгораю от нетерпения.

– Сэр, все, что я расскажу, покажется еще более странным и удивительным, чем все, что происходило ранее. Я сам и, думаю, Джон под впечатлением.

– Да не томите уже.

– Мы сидели в парке и просто болтали о том и о сем. Парк приличный. Я в нем иногда релаксирую. Как вдруг видим, что прямо к нам идет Валдис. Я вам скажу, уверенно идет. Мы слегка опешили. Если он Джона видел на конференции, то меня он точно не мог видеть. А он подходит и здоровается с нами. Говорит, что представляться он не будет, потому что мы и так знаем, как его зовут, а с нами здороваясь, назвал каждого из нас по имени.

– Хотел сказать, что очень удивительно, но не буду, – сказал босс. – Меня, похоже, после последних событий уже ничем не удивить.

– Вы не поверите, но еще есть чем вас удивить, – сказал Андрей. – Я за последние дни видел много чудес и много шоу-представлений, а это прямо приезжий цирк. Начал он с того, что он прослушивает всех нас в реальном времени. А под всеми нами я подразумеваю как раз всех нас. Я так понимаю, что и сейчас тоже они все слышат.

– Вы совсем обалдели? – спросил босс.

– Давайте я сначала все расскажу, а потом вместе покайфуем? – сказал Андрей.

– Хорошо, продолжайте. Но если они все слышат, то какой смысл вести совещание? Может, мы сменим помещение? – ответил босс.

– Только если переместиться в финские бани. И то, думаю, не поможет. И все же, я думаю, надо сначала все рассказать, а затем уже принять решение.

– Да понял я, – сказал босс, – продолжайте.

– Мы с Джоном разговаривали о загадочной русской душе. И пришедший русский начал повествование с того, что слышал весь наш разговор слово в слово. Но он так бы и продолжал слушать и не вмешивался, если бы я говорил правильно. Он, видите ли, считает, что я неправильно излагаю понятие «русская душа».

– Извините, Андрей, – вмешался босс, – я не могу терпеть этот бред. Прослушка, теперь русская душа. Что это вообще значит?

– Сэр, потерпите немного. Это только начало, –

сказал Андрей. – Я вам расскажу всю историю, и потом вы полностью перечислите все виды бреда. Так вот. После разъяснений, в чем заключается истина – в русской душе или типа того, мы спросили о прослушке. Как он мог слышать наш разговор? Дальше интереснее. Он рассказал целую историю о нас с вами. Что мы, американцы, слишком самонадеянны. Мы считаем, что все вокруг нас тупицы. Короче, мы лучше всех. И поэтому совершаем много ошибок. Мы, уверовав в свою исключительность, не проверяем, следят ли за нами. Мы не проверяем прослушивающие устройства, не те, которые в этом здании, а те, которые устанавливают на нас. Да-да. На каждом стоит прослушка, – все присутствующие переглянулись. – Поэтому я сказал, что