Небесный охотник - Кеннет Оппель

— Слезайте оттуда, Круз! — крикнул Хэл. — Вы только злите его!

Теперь стекло было в паутине тонких трещин. Щупальце ударило снова. На этот раз брызнули осколки, и отверстие увеличилось вдвое. Щупальце вылетело наружу, порезавшись о зазубренные края. Оно втянулось обратно, но самый кончик остался в дыре, легонько похлопывая по краям, словно ощупывая их.

— Мэтт! — позвала Кейт. — Я думаю, тебе правда лучше спуститься!

Я думал точно так же и начал пятиться к лестнице, не желая выпускать из виду того здоровенного аэрозона в виварии. К моему облегчению, он, кажется, потерял ко мне интерес и поплыл прочь. Потом остановился. И понесся прямо на стекло, вытянувшись и сделавшись длинным и тонким, как копье. Я шепотом выругался и бросился бежать. Мантия и щупальца аэрозона ещё раз с силой сократились, он сжался в крохотный комочек и ловко просочился в отверстие, пролетев над моей головой и оказавшись в мастерской.

— Все вон отсюда! — кричал Хэл. — Бегите к двери!

Я скатился по винтовой лестнице и кинулся вслед за остальными. Мы не забрали ничего из своих вещей, просто удирали к мостику. Хэл выхватил пистолет и пытался прицелиться. Аэрозон раздулся до прежних размеров и взмыл к потолку среди тросов и блоков. На миг я потерял его из виду. Потом он снова начал двигаться, и я увидел, что он взмахнул щупальцами, целя в нас.

— Бегите, бегите отсюда! — кричал Хэл, размахивая пистолетом.

— Не стреляй! — заорал я. — Ты продырявишь газовые баллоны!

Хэл всё-таки выстрелил и промахнулся, пуля со свистом исчезла где-то во внутренностях корабля.

Я вытолкнул бежавших передо мной Надиру и Кейт в дверь и обернулся взглянуть, где Хэл. Он готовился выстрелить снова. Одно из щупалец аэрозона задело циркулярную пилу, и электрический разряд ненадолго пробудил её к жизни, от стального полотна посыпались искры.

— Хэл, бежим!

Я кинулся назад, схватил его и выволок из мастерской, пинком захлопнув за нами дверь. Она скользнула на место с шипением хорошо смазанного механизма, и мы очутились в кромешной тьме. Холод обрушился на нас, будто удар молота.

Лишь у Надиры хватило хладнокровия захватить фонарик. Мы стояли в его слабом свете, дрожа и отдуваясь, натягивая разом онемевшими пальцами капюшоны и застегивая пуговицы. Мы по-прежнему были в летных костюмах, но, убегая в панике, побросали в мастерской свои рюкзаки, перчатки — и все баллоны с кислородом. Никто не упоминал об этом, но думали все. Мы знали, что не сможем вернуться в мастерскую.

Кейт вложила ладонь в мою руку. Я сжал её.

— Ничего, — сказал я, — уже почти рассвет. Скоро за нами придет «Сага».

— С первыми лучами солнца мы снова будем дома, — подхватил Хэл. — Через пару часов, самое большее. Ветер уже выдохся.

— Пошли в апартаменты Грюнеля и попробуем согреться, насколько возможно, — предложил я, начиная стучать зубами.

На этот раз Кейт не возражала. После аэрозонов призраки пугали нас куда меньше.

— Неплохая мысль, — согласился Хэл. — Там есть окна. Скоро у нас будет хоть какой-то свет.

Мы устало тронулись в путь. Ноздри у меня похрустывали от холода. Лицо, казалось, сделалось хрупким, как фарфор. Я втянул руки в рукава, надеясь смягчить пронизывавшую их острую боль.

Сквозь окна в каюте Грюнеля сочился свет луны и звезд и ещё отсветы зарева над восточным горизонтом. Мы не пошли в спальню, а устроились в салоне правого борта. Я притащил из шкафа все оставшиеся одеяла. Хэл набросил поверх мебели большущий ковер, соорудив для нас подобие палатки, обложенной подушками. Мы сбились в кучу, пытаясь защититься от холода.

Все были слишком подавлены, чтобы говорить. Даже Хэл, казалось, совершенно выдохся. Моё сердце стучало быстрее обычного, усталое, но не побежденное нехваткой воздуха.

Не знаю, на самом ли деле мы спали, или просто все впали в некий полубессознательный ступор. Я слышал тяжелое дыхание остальных. Чувствовал, как холод всё сильнее грызет моё лицо, и ноги, и руки. И всё-таки не мог выкинуть из головы образ машины Грюнеля. Хэл не понял, насколько это важно. Если бы только у нас были чертежи! Куда Хэл отослал их? Полусонный, я выскользнул из-под одеял и побрел в спальню Грюнеля. Дверь была закрыта. Я отворил её. Внутри были различимы лишь очертания предметов. Я видел темный силуэт Теодора Грюнеля, съежившегося в своё м шезлонге. Я прошел к приемнику вакуумной почты.

Под ним был недлинный ряд кнопок с названиями всех помещений, куда можно было отправить сообщение. Я отыскал ту, которая всё ещё оставалась нажатой.

Злость и отчаяние охватили меня.

Из всех мест, куда Хэл мог бы заслать чертежи, он ухитрился выбрать именно мастерскую.

Когда я выходил из спальни Грюнеля, издалека донесся звук корабельной сирены. За длинным гудком последовали два коротких. Я поспешил обратно в салон. Все уже зашевелились, разбуженные гудком. Я принялся соскребать иней со стекла. Пальцы мои замерзли так, что я едва мог шевелить ими; казалось, это уже не руки, а когти.

— Это «Сага», — сказал Хэл.

Я ожидал, что он бросится наверх, но он еле двигался, словно у него кружилась голова. Подойдя к окну, он стал помогать мне расчищать глазок. Небо без единого облачка было точно изо льда, и на нем лишь появлялись первые намеки на краски. «Сагарматха» плыл к нам, солнце вставало позади него, и все его металлические части так и сверкали. Никогда в своей жизни я так не радовался ни одному кораблю.

— Слава богу, — пробормотал Хэл.

Я не мог дождаться, когда же мы окажемся на борту «Саги». Не о еде были мои страстные мечты. Я побегу прямо в душ и подставлю голову и плечи под горячую воду. Она отогреет мои руки и вернет подвижность суставам. Она потечет по ногам, и мои пальцы оттают. А потом я залезу в койку. Надену кислородную маску и забудусь глубоким сном.

Надира и Кейт присоединились к нам у окна, обе запыхались, как после бега.

— О, отлично, — произнесла Надира и начала кашлять.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я её.

Она отмахнулась.

— Просто в горле пересохло, — прохрипела она. — Со мной всё в порядке.

— Мы состыкуемся, самое большее, через час, — сказал Хэл, потирая виски. — И это будет полным фиаско. Два дня, и всё, что мы сделали, — поиграли в игрушки Грюнеля. А мне нужно его золото.

— Здесь может и не быть золота, — ответил я. — Грюнель летел сюда, чтобы закончить работу над своей машиной.

— Её не заберешь на «Сагу».

— Но чертежи забрать можно. Ты отправил их в мастерскую.

Хэл помолчал, осознавая, что натворил.