Тепло твоих губ - Алина Феоктистова

Это и стало поводом для их знакомства — Полина, представившись Игорю внештатным инспектором рыбоохраны, сказала, что случайно оказалась свидетельницей гибели Андрея и готова указать место, где это произошло. Игорь клюнул на наживку и, несмотря на свой страх перед женой, отправился с Полиной на остров, где следственный эксперимент закончился половым актом. Полине ничего не стоило влюбить в себя Игоря, истосковавшегося в супружеской постели.

К тому же зеленоглазая русалка оказалась невероятно сексуальной особой, доводившей его до безумия одними только предварительными ласками. Свободолюбивого инспектора Полина уничтожила в несколько точных ходов. Согласившись, разумеется, для вида стать его женой, она потребовала, чтобы он немедленно вернул жене обручальное кольцо. Игорь, разумеется, смутился…

Тогда Полина сама взялась это сделать. Встретившись с Татьяной, она отдала ей кольцо, и Игорь, наблюдавший эту сцену из-за кустов, от души веселился, слушая, как бесится и матерится Танька. Радость его была столь велика, что он тут же купил в ресторане бутылку коньяка — отметить его освобождение, и они вместе поплыли на остров. Там Полина и вылила на него ушат холодной воды, сказав, что никаких показаний она в его защиту не даст, а суд наверняка состоится, поскольку Татьяна поклялась сделать заявление о виновности Игоря.

Зная характер дорогой супруги, Игорь ни на йоту не усомнился в словах Полины. Не сомневался он и в том, что срок ему намотают изрядный — погибший ведь был губернаторским сыном. Сообразив, в какую переделку он попал, Игорь кинулся было на Полину с кулаками, но та хладнокровно достала со дна лесниковой лодки замотанное в холстину ружье. Игорь упал на колени, умоляя о пощаде. Но Полина, не обращая больше на него никакого внимания, села в лодку и оттолкнулась веслом от берега.

Через некоторое время волжская волна выбросила на берег еще один труп.

А потом был бизнесмен, обожавший свою жену и тративший на нее огромные деньги. Полина окольными путями вызнала, что этот ловкач женился в свое время на девушке из очень обеспеченной семьи. Ее отец и дал зятю стартовый капитал и потом постоянно поддерживал его бизнес. Молодой человек просто на глазах растаял, когда Полина, выдав себя за дочь крупного американского магната, русского по происхождению, сказала, что любящий отец никогда не отказывает ей в деньгах, сколь велики ни были ее траты, а в приданое обещает половину своего капитала. Бизнесмен был весьма пройдошистым малым, но Полина свободно говорила на английском и немецком языках, а однажды, как бы между прочим, рассказала о том, как совсем недавно побывала в Любеке (очень милом немецком городке) и прошла курс лечения у тамошней знаменитости — доктора Томаса Шулера.

Уверенный тон Полины и некоторые вполне достоверные штрихи к западному образу жизни, которыми Кристина — так звали американку — расцвечивала свой рассказ, убедили жуликоватого предпринимателя, что девушка не вешает ему лапшу на уши. Он согласился развестись с женой, но признался, что задолжал тестю крупную сумму и тот в случае развода прижмет его к ногтю. Назвал он и размер долга — сто тысяч зелененьких… Столь крупная цифра сначала повергла дочь магната в замешательство, но потом она «справилась с собой» и вполне непринужденно сказала, что через два дня деньги будут у него в кейсе.

Для передачи баксов они выбрали укромное местечко — один из отдаленных волжских островов. Все произошло в полном соответствии с планом Полины: как только они выбрались на берег, она с небрежным видом вытащила из полиэтиленовой сумки толстую пачку в банковской упаковке, сохранившейся у нее после размена валюты, и протянула ее «жениху».

— Здесь двадцать пять, — сказала она, — остальные получишь позже. А сейчас садись и пиши письмо жене. Я сама отнесу его.

Предусмотрительность Кристины была воспринята как должное, и бизнесмен тут же накатал послание супруге, в котором сообщал, что любит другую женщину и просит развода. Полина буквально выхватила у него письмо из рук и, сказав, что отлучится на минутку за провизией и вином, села в лодку и с силой оттолкнулась от берега веслом…

Увидев быстро удалявшуюся лодку, обманутый бизнесмен удивленно разинул рот. Затем, сообразив, что тут что-то неладно, дрожащими руками разорвал упаковку и… со стоном опустился на песок.

Двадцать пять тысяч баксов оказались обыкновенной «куклой», то есть пачкой аккуратно, в формат нарезанных листов бумаги! Только сверху и снизу лежали ассигнации достоинством в сто долларов каждая.

В тот же день Полина передала письмо по назначению. Внешность соперницы, ее респектабельный вид произвели сильное впечатление на супругу предпринимателя, и она тотчас же собралась и на попутной машине уехала домой. Когда ее муж, которого подобрала какая-то рыбацкая лодка, появился в доме отдыха, он нашел свое жилье опустевшим, а на столе короткую записку: «Условия развода обсудишь с моим отцом». Вечером в коттедже под номером тринадцать раздался выстрел. Соседи взломали дверь и увидели незадачливого бизнесмена, лежавшего на полу. Его личное оружие — боевой пистолет системы Макарова — валялся тут же неподалеку.

На счету у Полины было уже четыре человеческие жизни, когда в доме отдыха «Волжские зори» появился Олег Романов. Это был человек, из-за которого погибла ее сестра и умерла мать… Из-за которого она, Полина, не только обрекла себя на одиночество, но и вступила на тот самый путь, что, в конце концов, — она в этом не сомневалась — оборвется и для нее на кромке волжской воды.

Да, Олегу самой судьбой было предначертано продолжить и завершить список ее жертв. И опустить на его покорно склоненную голову карающий меч предстояло там, где он совершил свое тягчайшее преступление — на острове, в виду свободно и безмятежно, как сама жизнь, текущей Волги.

Но в последнюю минуту остров почему-то отказался стать тем, чем до этого безотказно становился — эшафотом, плахой. Впрочем, Полина ощутила это еще раньше, когда убийца ее сестры обнял ее… Он держал ее в объятиях и шептал, шептал точно во сне, в забытьи… И она поняла, что он любит, но любовь эта граничит с безумием… Потому что мертвая возлюбленная и она, Полина, сливаются для него в одном неотразимом пленительном образе. А когда она поняла это, то и сама точно растворилась в круговороте из страха и безоглядной смелости, ужаса и восторга, отвращения и безграничного наслаждения.

А потом все это в один миг исчезло, и она, уже ничего не чувствуя и не сознавая, летела, низвергаясь в бездонную пропасть, на дне которой — только это она, пожалуй, еще и ощутила — ее ожидаемый долгожданный покой.

И она растворилась в нем, и наградой за все ее муки стало легкое и счастливое забытье…

Но потом она вернулась и вспомнила, что она должна его погубить. Его, только что подарившего ей это сладкое забытье, это ни с чем не сравнимое счастье! И все равно она вытащила из тайничка нож и, крепко сжав его в ладони, поглядела ему в глаза.

Он увидел нож, но ни одна черточка в его лице не дрогнула. «Все равно ты умрешь», — сказала она про себя и занесла нож над его головой… Он продолжал смотреть спокойно, почти равнодушно. И тогда словно молния взорвалась в ее мозгу, и эта высвечивающая все вокруг молния была на самом деле простой и ясной мыслью: «Он хочет, он очень хочет умереть». И она, пораженная этой мыслью-молнией, вдруг замерла…