Женский клуб - Това Мирвис

не понимала, что это, собственно, значит. Если на то пошло, покоя у Йосефа было с избытком. Потому-то вся эта история с Бат-Шевой и закрутилась.

– Мими, иногда можно переборщить с покоем, и в один прекрасный день окажется, что из детей получилось совсем не то, чего ты ожидала. – Миссис Леви старалась говорить как можно мягче. Она не хотела поставить в неловкое положение ни Йосефа, ни Мими; напротив, надеялась, что может помочь избежать куда большей неловкости в будущем.

– Или, бывает, на них так наседают с опекой, что они потом готовы на все, лишь бы из-под нее вырваться, – ответила Мими.

Миссис Леви едва не выронила из рук банку с фаршированной рыбой. Это уж слишком. Уж не намекает ли Мими, что ее методы воспитания не столь совершенны? Ну что же, тогда можно не миндальничать. К счастью, она предвидела подобное развитие событий и была готова парировать.

– Послушай, Мими. Я узнала, что Йосеф остался дома не для того, чтобы учиться с отцом. Он просто не хотел возвращаться в ешиву, и, судя по тому, как он говорил, не уверена, что он вообще туда собирается, – победно заявила миссис Леви.

Мими не привыкла, чтобы с ней так разговаривали, и едва не отпрянула от удивления. Миссис Леви в ожидании ответа склонилась еще ближе, и Мими крепче вцепилась в ручку корзины.

– Ты не думаешь, что я знаю собственного сына? – сказала Мими. – Я ведь не слепая, я и сама вижу, что происходит.

– Нет, ты явно не знаешь, что с ним происходит. Потому что если бы знала, то уж точно не звала бы Бат-Шеву на шабат. Ты бы делала все возможное, чтобы она держалась подальше от твоего сына. Из-за нее он и не хочет возвращаться в ешиву. Она пытается завлечь его в свои сети. Собирается отнять его у нас, и что ты будешь говорить, когда это произойдет?

Приличия были отброшены, и голос миссис Леви преисполнился драматического накала.

Мими была ошеломлена.

– Нет, этого не может быть.

– Может, Мими. И пора тебе посмотреть правде в лицо, пока еще не слишком поздно, – сказала миссис Леви.

Пусть Йосеф и сын Мими, но община у нас общая. Миссис Леви не станет сидеть сложа руки и наблюдать, как Бат-Шева разрушает ее. Нет, не бывать этому. Либо Мими подумает над ее словами и поймет, что она была права, а если нет – быть войне; вот так, коротко и ясно. Больше миссис Леви добавить было нечего, и, извинившись, она шумно удалилась.

Оставшись одна посреди магазина, Мими тяжело вздохнула. Мы всегда были уверены: она видит все, что происходит в общине, она всегда знает, что сказать и как поступить. Но сейчас она казалась такой же потерянной, как мы, а то и больше. Уверенность, что она всегда укажет нам правильную дорогу, пропала, и мы остались совсем одни.

16

Казалось, куда еще хуже, но тут Бат-Шева пригласила девочек к себе на сеуду по случаю Пурима. Пурим – праздник в честь избавления царицы Эстер, Мордехая и евреев, населявших Персию, от коварного Амана. В этот день мы радуемся: наряжаемся в карнавальные костюмы, рассылаем друзьям шалах манот – корзины с едой, устраиваем праздничные трапезы с пением и танцами и пьем столько, чтобы не отличить благословенного Мордехая от проклятого Амана. Но каким бы ни был праздник, мы ни за что не собирались отпускать наших девочек к Бат-Шеве.

– Категорически нет, – сказала Арлина Зальцман Илане. – Категорически нет.

– Ну пожалуйста, – канючила Илана. – Я совсем ненадолго.

– Прости, но мы с отцом так решили.

– Не понимаю. Ну что, по-вашему, там может случиться? Это же всего-навсего Пурим-сеуда!

Терпение было на исходе – они препирались уже полчаса, – и Арлина спросила: почему ей так важно пойти? Если уж это самая обычная сеуда, почему она так рвется именно к Бат-Шеве?

– Мне надоели наши сеуды. Вечно одно и то же. Просто сидим за столом, едим и ни о чем не разговариваем.

Неужто они так погрязли в заботах, что перестали стараться каждый праздник превращать во что-то особенное, задумалась Арлина. Неужели праздничные трапезы уже не отличались от самого обыкновенного ужина на неделе? И ее дочка уже доросла до того, чтобы подмечать такие вещи; она больше не думала, что как заведено у них в семье, так и правильно.

Арлина поцеловала Илану в лоб.

– Иди к Бат-Шеве, – сказала она, надеясь, что дочка все же будет помнить счастливые моменты их жизни и не даст плохому затмить все остальное.

Раз Арлина сдалась, Рут Бернер тоже решилась отпустить Хадассу. Дочь до сих пор была наказана после случая с марихуаной, и Рут не хотела, чтобы она стала совсем уж аутсайдером. Дорин Шейнберг, Джуди Сассберг и Рэйчел Энн Беркович тоже в конце концов согласились. Они устали от перепалок с дочерьми, устали от их надутых лиц и молчания. Они надеялись, что эта уступка даст им в руки дополнительный козырь, когда дело дойдет до более серьезных вопросов.

Приближался Пурим, и мы расстарались, как могли, чтобы Бат-Шеве не удалось испортить нам праздник. Помогали младшим с карнавальными костюмами. В прошлом году они уже побывали Царем Артаксерксом и Лягушонком Кермитом, до этого – царицей Эстер и Снупи. Теперь они хотели быть Человеком-Пауком, Дартом Вейдером, Реггеди Энн. Мы вырезали короны из картона и обклеивали их фольгой. Покупали тонны ткани для накидок супергероев, грим для белых клоунов и красную пряжу для париков. Вдобавок мы готовили шалах манот, составляли списки, кому хотим их отправить, пытались не забыть всех, кто присылал их нам в прошлом году. Мы всегда клали в шалах манот гоменташен, «Уши Амана», – треугольные печенья, напоминающие треугольную шапку Амана. Но у каждой имелся свой рецепт. Все дело в начинке. Мы клали сливу и мак, абрикосовый джем и шоколадную крошку. Рена Рейнхард придумала даже смешивать арахисовое масло с джемом, и нашим детям это очень понравилось.

Мы до дыр зачитывали поваренные книги, пытаясь найти, что бы еще такого положить в наши посылки. С каждым годом наши шалах манот становились всё затейливее, можно было только гадать, что же там окажется в следующий раз. Самую необычную шалах манот собрала несколько лет назад Бесси Киммель. В каждую коробку она положила по два настоящих нью-йоркских бейгла (их экспресс-почтой прислала невестка Двора), упаковку мягкого сыра и пакетики с копченым лососем. С этим могла посоперничать только Рут Бернер: в прошлом году Пурим выпал на пятницу, и она отправила всем