Преданный - Дж. Б. Солсбери

моей кожи, пока мужчина шепчет, какая я нежная, какая красивая, и как сильно он любит меня. Наконец, он встает у края кровати, полностью одетый, и его взгляд блуждает по моему обнаженному телу. Мои соски затвердели под его горячим взглядом. Каждое движение его глаз подобно прикосновению к моей коже. Я ожидаю почувствовать себя незащищенной, может быть, даже немного смущенной, пока он изучает меня с такой интенсивностью. Вместо этого чувствую, что поглощена его реакцией на меня. Я выгибаю спину, и его глаза вспыхивают. Раздвигаю ноги, и он облизывает губы. Его руки остаются сжатыми в кулаки по бокам, в то время как выпуклость между бедрами натягивает джинсы.

Я приподнимаюсь на локтях.

— Я хочу увидеть тебя.

Одним движением он стягивает через голову рубашку и майку и отбрасывает их в сторону. Тянется к ремню, и его пальцы дрожат, когда он расстегивает пуговицу и молнию и позволяет штанам упасть на пол. Трусы-боксеры не скрывают его напряженную эрекцию. Я облизываю губы и смотрю, как влажное пятнышко на кончике становится все темнее. Я так возбуждена, а мы еще даже не прикоснулись друг к другу.

— Мне нравится, как ты смотришь на меня, — рычит он. Зацепившись большими пальцами за резинку, он стягивает ткань вниз и тихо стонет. — Я могу кончить, просто глядя, как ты смотришь на меня. — Его эрекция высвобождается. Он сжимает ее в кулак и шипит, мышцы его живота сжимаются с каждым вдохом. — Раздвинь ноги.

Я делаю, как он просит.

— Проклятье. — Он судорожно втягивает воздух и покачивается на ногах. — Ты сногсшибательна.

Не могу представить, что он видит, но чувствую, какая я мокрая.

— Ты собираешься стоять там всю ночь или подойдешь и займешься со мной любовью?

Уголок его рта подергивается.

— Я дам тебе все, что ты захочешь. Мне трудно решить, с чего я хочу начать.

— Тогда я решу за тебя. — Я пододвигаюсь к краю кровати и спускаю ноги на пол. Осторожно отталкиваю его руку от члена, и он всей тяжестью ложится мне на ладонь.

— Лили, детка, — выдыхает он сквозь стиснутые зубы. — Не знаю, как долго я…

Я поднимаю бровь и смотрю на его мускулистый торс и в его глаза.

— Ты сказал: «все, что я захочу», верно?

Он прикусывает нижнюю губу.

— М-м.

Сначала я лижу его плоть нежно, дразнящими движениями касаясь чувствительной нижней части. Соленый вкус на моем языке заставляет меня опуститься ниже, задержаться подольше, пока не беру всю его длину глубоко в рот.

Хадсон инстинктивно подается бедрами вперед.

— Прости. Я… черт… я не могу…. — Его слова растворяются в стоне. — Не останавливайся.

Никогда.

Вот что делает любовь? Превращает сильных, могущественных мужчин в податливый материал в руках возлюбленной? Меня охватывает дрожь.

Я не тороплюсь. Изучаю каждую точку, которая заставляет его стонать. Мужчина сжимает мои волосы, но не пытается контролировать движения, глубину или давление. Он не отрывает глаз от моего рта, шепотом осыпая меня похвалами.

— Мне нужно быть внутри тебя, — говорит он.

Я не сдаюсь.

В его груди раздается рык.

— Пожалуйста. — Его кулак в моих волосах сжимается, но не настолько, чтобы причинить боль. — Я хочу заняться с тобой любовью как следует.

Я была бы идиоткой, если бы отказала ему в этом.

Отпускаю свою хватку. Охваченная похотью и желанием, я едва замечаю, как он опускается на колени между моих ног. Хватает меня за задницу и дергает вперед, придвигая к своему рту. Я падаю спиной на кровать. Мой разум кружится от удовольствия, пока Хадсон жадно лакомится моим телом. Мои бедра раскачиваются в такт его языку. Его пальцы наверняка оставят синяки на моей заднице, но меня это не волнует. Все, к чему я стремлюсь, все, что меня волнует, это достичь вершины, до которой ему удается довести меня очень быстро.

Стону его имя в отчаянной мольбе. Желание кончить глубоко в душе. И я близка… так… близка…

Звук выдвигания ящика его прикроватной тумбочки отвлекает меня. Я чуть не плачу, когда его рот исчезает с моей киски, но эта потеря кратковременна, когда Хадсон переползает через меня и затаскивает на кровать.

— Я люблю тебя, Лиллиан. — Он целует меня, и я чувствую свой вкус на его языке. — Я очень сильно люблю тебя. — Он целует меня снова, на этот раз глубоко, медленно. Если бы любовь можно было передать поцелуем, то это был бы именно этот поцелуй.

Он двигает бедрами медленным, обдуманным движением, которое приближает самую твердую часть его тела к моему центру. Я двигаю бедрами и раздвигаю ноги шире, и он погружается внутрь до упора. Мы глотаем стоны облегчения друг друга от того, что наконец-то соединились. Его рот не покидает мой. Мы целуемся и двигаемся вместе, как хорошо отрепетированная симфония. Он вжимается в кровать, поддерживая себя, а его мощные мышцы направляют движения. С глубиной и под каждым углом, он не оставляет ничего неизведанного, пока любит меня. Я провожу руками по его спине и сжимаю его задницу, а она напрягается при каждом толчке вперед. Боже мой, этот мужчина — совершенство во плоти. От его мягкой кожи до крепких мышц и запаха, я не могу удержаться, чтобы не лизнуть и не пососать кожу на его шее. Химия между нами стихийная, животная. Никто и никогда не заставлял меня чувствовать себя такой уязвимой.

Такой открытой. Или такой свободной.

С ним я не чувствую, что мне нужно стыдиться своей причудливой личности или скрывать свои недостатки. Потому что он видит во мне только достоинства. Хадсон видит необычность и исключительность. Не сломленность, а гениальность.

И он любит меня.

На этой мысли я достигаю края.

— Хадсон, — выдыхаю я, отчаянно цепляясь за него, поощряя его. Глубже. Сильнее. Больше. — Пожалуйста.

— Я здесь, с тобой. — Он толкается бедрами вперед.

— Да. — Я обхватываю ногами его бедра.

— Черт, да. — Его темп ускоряется, толчки становятся почти неистовыми.

Ногтями впиваюсь в его кожу, подстегивая его. Поощряя его довести нас обоих до кульминации вместе. Наша кожа влажная, поцелуи нескоординированные, и он прижимает меня к кровати толчками, которые попадают в те места, о существовании которых я и не подозревала.

Мой рот формирует слова, которые кричит моя душа.

— Я люблю тебя. — Оргазм прорывается сквозь меня, как тысяча трепещущих крыльев. Пульсирующий. Разрушительный. Оказавшись в невесомости, я выкрикиваю его имя.

Хадсон выдыхает проклятия мне в шею, сосет нежную кожу и вжимается в меня бедрами, прежде чем кончить. Его позвоночник напрягается. Он рычит мне в горло, пока его стояк бьется внутри меня.

Движение.