Красная помада для бибабо - Алёна Воля

— Уверена? — уточнил на всякий случай, продолжая удерживать.

Кивнула еще раз.

— Хорошо. — Отпустил и заглянул в глаза пытаясь рассмотреть, насколько можно мне доверять.

— Ты должен был сказать мне. — Прошептала бессильно.

— Мы поговорим об этом завтра. — Коснулся губами моего лба и открыл дверь, выпуская на волю.

После этого Вульф следил за мной и периодически напоминал о себе, появляясь рядом.

Дом оказался с двумя выходами. Второй вел на открытую огромную веранду с видом на сад, где и располагались гости в дальнейшем.

Как оказалось, моя помощь понадобилась совсем немного — перенести несколько тарелок с закусками на праздничный стол. В самой кухне готовкой и сервировкой блюд занималась домработница (!) — женщина лет пятидесяти с детским именем Ася. Мужчины жарили мясо на углях. Все остальные отдыхали, поздравляли, болтали, угощались.

Описывать все происходящее в тот день не стану, так как надписи на клавишах сотрутся быстрее, чем смогу закончить. Расскажу лишь вкратце о том, что узнала и что запомнилось.

Народу в итоге собралось человек тридцать. Виновница торжества, Мария Константиновна оказалась хирургом высшей категории, кандидатом медицинских наук и доцентом в одном лице. Кроме соратников-эскулапов, приехали еще какие-то родственники, племянники, сестры. Запомнить всех не смогла, но выделила двух тетушек, от которых балдела весь вечер.

Нонна Карловна и Тереза Адамовна полностью соответствовали своим именам. Это было что-то! Благодаря им я поняла, какой хочу быть в старости. Их общение надо было записывать на папирусе или скрижалях.

— Тереза, кляча ты старая, дыми в другую сторону. У меня от твоих сигарет скоро мигрень станется.

— Нонна, я тебя умоляю. Ты в конце вечера еще лезгинку будешь плясать, устрашая окружающих своей грацией. Мигрень у нее. — Выдыхая сизую струйку и совершенно не заботясь, куда при этом падает пепел, отвечала та. — Плесни-ка мне настойки для куражу.

— Какого еще куражу? Ты отравляешь собой пространство в радиусе трех метров. Не хватало еще дом Машке поджечь.

— Карла Нонновна, хватит скрипеть. Тебя словно с утра не смазал никто.

— Можно подумать тебя кто смазал, овца крашенная. Скоро восьмой десяток разменяешь, а все не угомонишься никак?

— Какая ж ты зануда, Нонна. Иди, проветрись, не мешай мне жизнью наслаждаться.

— Ага. Хочешь весь графин настойки в одно лицо жахнуть?

— Ну, так налей нам и угомонись уже. Закусок полон стол. Помаду она бережет. Кому ты тут сдалась, скажи на милость?

— Тереза, то, что тобой больше не интересуются мужчины, это лично твои половые трудности.

— Ой, можно подумать ты нарасхват.

— Представь себе.

— Если ты кому еще и интересна, так это врачам, Нонна. В качестве пациентки с ярко выраженной сенильной деменцией.

От их негромких перебранок я беззвучно истерила от смеха и кайфовала, позабыв о дурном настроении. Это было нечто. А самое классное, что подобного плана диалог продолжался между ними постоянно, как особая манера общения друг с другом. Высший пилотаж!

Узнать маму и сестру Марка толком не смогла из-за большого количества людей. И, тем не менее, их настрой по отношению ко мне несколько обескуражил. Мария Константиновна попыталась укорить Илону за то, что та попросила меня, гостью, помочь с сервировкой стола, на что получила ответ:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Мам, ну ты ж понимаешь, что раз он привез ее к нам, то это уже не гостья? — а увидев мои круглые глаза, подмигнула. — Да и что ей делать в компании представителей эры палеозоя?

Я не стала их разубеждать, так как знала, что вижу первый и последний раз. Вульф не понимал, что своим поступком только усугубил ситуацию. Заставил посмотреть правде в глаза. Сколько бы я не занималась самообманом и пыталась продлить минуты своего иллюзорного счастья, пришла пора платить по счетам.

День выдался каким-то очень длинным, тягучим, выматывающим. Бороться с тоской переходящей в отчаяние и при этом улыбаться было очень сложно. Спасали только разговоры колоритного дуэта тетушек. А поздно вечером за все мучения получила вишенку на торте с легкой подачи Илоны.

Как оказалось, у Марка был близкий друг — Вадим. Какой-то сын от первого брака жены троюродного брата отца по материнской линии. Чтобы не сломать мозг — вытрите из памяти последнее предложение. Короче родственник, но не кровный. Это важно. И вы позже поймете почему.

Вадим жил в Прибалтике и виделись они, соответственно не часто. Периодически созванивались по скайпу и Вульф, даже как-то нас познакомил таким образом. Так вот. Благодаря его присутствию на празднике я и узнала много интересного о себе и об отношении ко мне моего ненаглядного.

Все произошло совершенно неожиданно.

Когда основная масса гостей разъехалась, и Мария Константиновна смогла добраться с расспросами, чувство неловкости переполнило все чакры. Отвечая на вполне безобидные вопросы, старалась не выказывать напряжения, но, по-моему, это получалось неважно.

— Ма, не приставай к Саше. — Появился в дверном проеме неожиданно Марк. — Идем. — Кивнул мне. — Я покажу тебе, где будем ночевать.

Мы поднялись на второй этаж.

— Это моя комната. — Пропуская вперед, сам остановился у двери, закрыв ее за собой и подперев спиной.

Я осмотрелась, прошла вперед и взяла в руки семейную фотографию, которая стояла на комоде. Это было старое студийное фото: муж, жена, двое детей.

— Ты очень похож на отца. — Тут же озвучила свою первую мысль.

— Мама не сильно тебя достала? — никак не отреагировав на мои слова, спросил он в ответ.

— Нет. Все нормально. Ее любопытство вполне объяснимо. — Сказала, не оборачиваясь, и через мгновение почувствовала его руки на своих плечах.

— Солнце, завтра мы отсюда уедем, потерпи немного. — Прошептал на ухо.

Мой нюх уловил запах спиртного.

— Не переживай, все хорошо. — Постаралась успокоить, выдавив улыбку.

— Я чувствую твою тревогу. Иди ко мне…

…