Понимать риски. Как выбирать правильный курс - Герд Гигеренцер

Два эпиграфа к этой главе – один из рекламной кампании 1980-х гг., проводившейся Американским онкологическим обществом, а другой из заявления министерства здравоохранения Великобритании, сделанного 30 лет спустя, – сигнализируют о зарождении важной тенденции. В ХХ веке здравоохранение служило главным образом не интересам пациента, а целям продажи лекарств, технологий скрининга и т. п. Отношение к пациентам часто было патерналистским.

XXI век должен стать веком пациента{218}. Требования улучшения системы здравоохранения обычно парировались заявлениями о том, что это потребует выбора одного из двух вариантов действий, которые не нравятся никому: повышения налогов или нормирования предоставления медицинских услуг. Я утверждаю, что есть и третий вариант. Он предполагает повышение медицинской грамотности врачей и пациентов, благодаря чему мы сможем получить лучшую систему медицинского обслуживания за меньшие деньги.

Мы все можем добиться позитивных изменений, каждый своим способом. Люди могут задавать вопросы врачам о плюсах и минусах предлагаемого лечения, а не просто о том, что им следует делать. Врачи могут предлагать изучать в своих приемных таблицы иконок, а не только свежие номера Cosmopolitan и Newsweek. Медицинские организации могут начать информировать пациентов таким образом, чтобы они понимали суть проблемы, а не просто стремиться повышать показатели вовлечения населения. Что мы все можем сделать – это изменить наш образ жизни и взять ответственность за свое здоровье в собственные руки.

Каждый смышленый дурак может сделать любой предмет больше, сложнее и мощнее. Развитие в другом направлении требует присутствия гениальности и огромного мужества.

Е. Ф. Шумахер

Вы должны много работать, чтобы придать вашему мышлению ясность, которая сделает его простым.

Стив Джобс

Что вы будете делать, когда на горизонте маячит кризис и вы беспокоитесь за свои деньги и свое будущее? Спрячете голову в песок и станете ждать, пока эксперты выполнят свою работу? Вытащив голову из песка, вы, вероятно, обнаружите, что бюрократия окрепла еще больше, появились новые технологии, а личной свободы стало меньше. Но компетентных граждан, научившихся иметь дело с неопределенностью, вы, скорее всего, не увидите.

Вместо того чтобы создавать новые бюрократические правила и юридические ограничения, я предлагаю сначала спросить: существует ли простое решение сложной проблемы? Другими словами, есть ли что-то подобное эвристическому видению или правилу 1/N, чтобы решить проблему быстрее, лучше и безопаснее?

Банки осуществляют социальную миссию. Они берут деньги у тех, кто в данный момент в них не нуждается, и ссужают их тем, кому они требуются, под более высокий процент. Такой денежный трансфер дает людям возможность платить за обучение, строить дома или открывать свой бизнес. Местные сообщества могут инвестировать деньги в строительство школ, дорог, аэропортов и концертных залов. Без банков благосостояние людей росло бы гораздо медленнее. Привычный традиционный банкинг, ассоциируемый с открытием счетов, переводами, кредитными картами и банкоматами, уступает место модели бизнеса 3-6-3:

Принимать деньги на депозиты под 3 %,

выдавать ссуды под 6 % и

отправляться играть в гольф в 3 часа дня.

Банкинг был безопасным и скучным занятием (если не считать игры в гольф) в период 1940–1970 гг. Однако в 1970-х гг. в мире произошло 9 банковских кризисов, в 1980–1990-х гг. – более 50{219}. Тем не менее большинство из них не выходило за национальные границы; например, кризис сбережений и ссуд в США не перекинулся на Европу. Однако кризис 2008 г. застал экспертов врасплох. Хотя начальные потери от американского кризиса на рынке производных ценных бумаг были примерно такими же, как во время японского кризиса 1990-х гг., вскоре он приобрел глобальный характер. Люди во всем мире теряли работу, состояния и пенсионные накопления. Могущественные банки объявляли себя несостоятельными, и целые страны оказывались на грани экономического коллапса. Фактически ни один финансовый эксперт не увидел надвигающейся финансовой катастрофы, а многие просто демонстрировали чудеса непредусмотрительности. Как нам теперь известно, глобальный эффект домино возник из-за того, что финансовые институты во всем мире держали у себя ненадежные ценные бумаги, выпущенные под залог закладных на недвижимость, делали преимущественно краткосрочные заимствования и были недокапитализированы. Внезапно в банковском секторе началась цепная реакция банкротств.

В сказке Андерсена «Новое платье короля» рассказывается о том, как два обманщика предложили изготовить для короля платье из прекраснейшей ткани. Они утверждали, что это платье, легкое как паутина, будет невидимо глупым людям, недостойным занимаемых ими должностей. Под впечатлением их слов король заказал такое платье и направил своего честного старого министра наблюдать за работой новоявленных псевдоткачей. Обманщики объясняли узоры и расцветку ткани министру, который не видел в руках жуликов ничего, но тем не менее высказывал похвалы их работе, опасаясь, что его признают глупцом. Второй министр, посланный наблюдать за работой ловких обманщиков, также расхваливал качество ткани, хотя и не видел ее. Сам король не смог разглядеть своего нового платья, но боясь выглядеть глупым в присутствии двух своих министров, охотно присоединился к их похвалам и приказал наградить обманщиков медалями и присвоить им почетные титулы. Когда король, облаченный в новое платье, предстал перед своими подданными, все стали громко восхищаться его нарядом. Но среди всеобщих похвал неожиданно раздался голос одного маленького мальчика: «А король-то – голый!» Эти слова стали шепотом передаваться от одного присутствовавшего к другому, пока наконец каждый присутствующий не осмелился открыто это признать{220}.

Как мы видим, сказка Андерсена актуальна и в наши дни. Сегодня банкиры ткут тончайшие великолепные ткани под названием «модели риска», обещающие безопасность, которой не существует. Нам говорят, что эти новые изделия позволяют измерять риск с необычайной точностью.

В 1988 г. было принято первое международное соглашение о регулировании размера капитала, необходимого банку для поддержания собственной устойчивости, получившее название Базельского соглашения (или Базель I){221}. Это соглашение занимает 30 страниц текста, а предлагаемые в нем расчеты могут быть выполнены на листке бумаги. Его критиковали за чрезмерную простоту, и, в соответствии с поправкой 1996 г., оно было пересмотрено в 2004 г. В результате пересмотра появилось более солидное соглашение, названное Базель II. На его 347 страницах содержалось множество дополнительных уточнений и рассматривались новые сложные модели рисков. Через несколько лет после появления этого шедевра, призванного сделать мир более безопасным, разразился финансовый кризис 2008 г. Реакцией на кризис стало принятие еще более сложного регулирующего соглашения, Базель III, занимавшего уже 616 страниц. В то время как для введения в действие соглашения Базель I в США потребовались подзаконные акты, описание которых заняло 18 страниц, в случае Базеля III для описания таких актов потребовалось уже более 1000 страниц. Однажды я спросил руководителей центрального банка, кто в полной мере понимает последствия принятия Базель III. Они в один голос ответили: ни одна душа на свете.