Новый путь - Кэрри Лонсдейл

У брата пикает телефон. Он смотрит на экран.

– За что это?

– Ты выиграл пари. Вы с Дакотой вместе. Позаботься, чтобы навсегда.

– Тут и думать нечего. Именно столько она и будет со мной.

– Мои поздравления. Наслаждайся медовым месяцем. У тебя восхитительная жена.

– Да, она такая. – Чейз обнимает его и напутствует тычком в спину, когда на парковку въезжает автомобиль от «Убера». – Безопасного полета, – желает он, пока Дилан открывает заднюю дверцу.

Кулак в кулак, и Дилан широко улыбается.

– Будет сделано.

Джой

Из окна кухни в квартире Тарин в Бруклине Джой смотрит, как подруга ставит в грузовик последнюю коробку. Из вещей Джой осталась только шляпная коробка Джуди, дожидающаяся своей участи на кафельной столешнице, возле сумочки. Она не возьмет ее в поездку на запад. В картонке осколки жизней – ее и Джуди. Драгоценные списки, вырезки из журналов, фотографии, о которых она горько жалеет. Кое-что она возьмет себе – например, браслет Джуди, который надевала на свадьбу, а остальное сдаст в утиль. Надо было сделать это еще до переезда в Нью-Йорк.

А теперь она едет назад, в Калифорнию.

Она поселилась вместе с Тарин в квартире на Манхэттен-Бич. Тарин ушла с работы и планирует открыть собственное агентство в социальных сетях. Онлайн-магазин «Мыла и Бальзамы Серфари» набирает обороты, и Джой уже подумывает открыть настоящий магазин из камня, как только устроится. Давненько она ничего не планировала.

На весь развод с Марком, с начала и до конца, ушло три месяца. Но к Тарин она переехала, как только они с Марком решили расстаться. Это произошло на следующий день после того, как он ушел. Джой ни на что не претендовала. Активы они поделили поровну, не считая особняка, который принадлежал не им, а его родителям.

Когда они с Марком поставили подписи на документах о разводе, Джой пригласила его выпить кофе. Ее беспокоило, что он будет злиться на нее. Может быть, он злится, что женился на ней? Но Марк выглядел вполне счастливым. Он встречался с женщиной со своей работы. С Энди. Джой познакомилась с ней несколько лет назад в компании и с тех пор время от времени встречала. Энди ей нравилась, и Марку она подходила. Представительница старой нью-йоркской фамилии, она очень хотела детей. Много детей. Джой не сомневалась, что они не будут терять времени и сразу займутся первенцем.

На прощание Джой повернулась к Марку.

– Мне давно нужно было рассказать тебе про Джуди. Я жалею, что не сделала этого.

Он смотрел мимо нее куда-то в пространство.

– Я тоже. – С сожалением вздохнув, он перевел взгляд на Джой. – Надеюсь, ты найдешь способ избавиться от того, что мешает тебе жить.

– Найду. – Она уже встречалась с психотерапевтом, который специализировался на семейных драмах. – Я действительно люблю тебя, – искренне сказала она.

– Знаю. – Марк опустил взгляд, потом поднял голову. – Прощай, Джой. – Он обнял ее, потом поймал такси.

Отвернувшись от кухонного окна, Джой снимает крышку с коробки Джуди. На нее водопадом обрушиваются воспоминания и эмоции. Сегодня она в последний раз перебирает содержимое, но живо помнит, как делала это впервые. В тот день, когда зашла в комнату Джуди.

Она стояла в дверном проеме, ведущем в спальню сестры, озадаченная тем, что дверь не заперта. Впервые за несколько месяцев, прошедших с похорон Джуди, она сумела заглянуть в ее комнату. Джой вовсе не стремилась сюда попасть. Только не после того, что она натворила. Благо родители держали дверь закрытой. До этого дня.

Через распахнутые шторы лился утренний свет. На полу в ожидании пластинок, книг и прочей мелочи выстроились картонные коробки. Ящики из шкафа были выдвинуты, одежда вынута и сложена на кровати. Из гардероба послышался шум – по деревянной штанге скребли пластиковые вешалки. Вылез отец с охапкой юбок. Бросив их на кровать, он снова направился к гардеробу.

– Что ты делаешь? – спросила Джой, заходя в комнату.

Отец положил на кровать еще охапку – радужную кучу блузок. Достав из заднего кармана платок, он вытер испарину со лба, промокнул глаза.

– Э… в общем, мы пакуем вещи Джуди.

– Мы?

– Мама попросила меня сделать это.

– Почему? – Джуди умерла. Не могут же они избавиться и от ее вещей? У Джой ничего не останется от сестры.

У нее потекли слезы. В те дни они быстро подступали к глазам.

– Маме не по себе из-за того, что вещи твоей сестры еще здесь, – объяснил отец.

Им всем было не по себе. Особенно Джой. Она не просто боролась со своим горем. Она жила в своем темном, жутком мирке. Она никогда не будет прежней. Она всегда будет считать себя убийцей собственной сестры.

– Что вы хотите сделать с ее вещами?

– Кое-что сохраним на память. А остальное… – Он обвел комнату пустыми глазами. – Думаю, мама попросит Армию спасения все это забрать. Джой… – Отец аккуратно сложил несвежий платок, сунул в карман. – Я понимаю, что уже спрашивал раньше, и обещаю, что это в последний раз. – Он поднял голову и взглянул на нее.

По спине у Джой побежали мурашки. Она знала, о чем хочет спросить отец. Как он и сказал, он уже спрашивал про это раньше. И копы с парамедиками тоже.

– Что? – тонким голосом настороженно спросила она.

– Почему Джуди не пристегнула ремень? Не понимаю, как она могла забыть. К таким вещам она относилась аккуратно.

Она не забыла. На переднем пассажирском кресле не было исправного ремня.

После того как Джой перелезла назад, пристегнулась и канула в забытье, Джуди сумела как-то передвинуться в кресло водителя. Так их и нашли спасатели. Но они спрашивали, почему кровью Джуди было покрыто пассажирское кресло, а у Джой сломаны два ребра. Один из фельдшеров «Скорой помощи» заметил, что похожие травмы остаются от удара воздушной подушкой. А единственная воздушная подушка в модернизированном автомобиле размещалась в рулевой колонке.

Аутопсия Джуди показала наличие алкоголя в организме. Логично было предположить, что она управляла машиной в состоянии опьянения и пренебрегла ремнем безопасности. Копы задавали вопросы Джой, но она твердила свое. Она спала. Она не помнит, как Джуди съехала с шоссе.

Джой подозревала, что все они знают правду – и копы, и прочие участники спасательной операции. Но, насколько ей удалось понять, никто ничего родителям не сказал. Быть может, потому что в происшествии участвовала одна машина. Другие выпускники отношения к этому не имели и не пострадали. Ее родители потеряли одного ребенка. Зачем наказывать другого?

В этом не было необходимости. Джой сама себя наказала. Она жила в своем личном аду.

В домашнем кабинете отца зазвонил телефон. Он взглянул в сторону коридора.